Наталья Воронцова - Маринкина любовь
— Ну что я там буду делать одна, мама! — упиралась Маринка. — Я лучше почитаю посижу. И Кристинке с сочинением помогу…
— Ах, «почитаю»! — возмутилась мать. — А понимаешь ли ты, что в твоем возрасте уже стыдно сидеть на шее у матери?
Училище закончила, а в голове не пойми что! Посмотри на себя в зеркало, тебя же никто не возьмет скоро! Ютимся тут в однокомнатной квартире с двумя взрослыми дочерьми… Что за наказание мне с тобой, господи!
Маринка глубоко вздохнула и начала одеваться. Когда мать начинала говорить такое, лучше с ней было не спорить. Тем более что она по-своему права. Если уж приняла решение о возвращении в Петровское — семью ей тоже здесь строить надо. Благо, Димки на обозримом пространстве больше нет…
— Хорошо, я схожу. Сочинение завтра напишем…
— Иди-иди, — довольно ухмыльнулась мать. — Да не зевай смотри! И оденься поприличнее…
Маринка пришла в клуб и одиноко встала у стенки, оглядываясь по сторонам. Странно выглядят танцы в маленьких городах! Молодые люди в военной форме в состоянии легкой эйфории прижимались к девчонкам в коротких юбках и дергались в такт музыке. Вот вчерашние школьники, а вот ребята постарше. Как на грех, никого из знакомых!
В небольшом зале было душно и очень неуютно, пахло перегаром, потом и дешевым табаком. Маринка уже решила было пойти побродить в одиночестве по городским аллеям, как вдруг к ней подошел невысокий широкоплечий молодой человек в форме, слегка подшофе и застенчиво ей улыбнулся:
— Девушка, можно вас на танец пригласить?
Маринка вздрогнула и отвлеклась от своих мыслей. Заиграли какую-то медленную мелодию. Чем черт не шутит, в конце концов, знакомиться ведь пришла. Марина пристально посмотрела на кавалера, глубоко вдохнула и согласилась. Они пошли в центр зала. Молодой человек сделал было попытку сразу прижаться к ней всем телом, но она инстинктивно так больно ударила его по руке, что он отшатнулся и, робко поглядывая на партнершу, протоптался остаток танца на весьма пионерском расстоянии. Похоже, весь хмель с него как рукой сняло. Он был ужасно неуклюж и, несмотря на все Маринкины ухищрения, с удивительной настойчивостью умудрялся отдавливать ей ноги своими тяжелыми ботинками. Маринка развеселилась, она смотрела на своего кавалера и хихикала.
— Почему вы смеетесь? — спросил наконец покрасневший парень.
— Не обращай внимания, глупости все, — сквозь смех произнесла Маринка. — Уж очень все это со стороны смешно смотрится!
Молодой человек, похоже, ничего не понял, но на всякий случай переспрашивать не стал. Танец закончился. Маринка пошла к выходу.
— Может, еще потанцуем? — тихо осведомился кавалер.
— Нет уж, спасибо, — ответила Маринка, — я уже наплясалась от души и иду домой.
— Но вы же недавно пришли…
Маринка снова посмотрела на него язвительным взглядом:
— Мне хватило!
— А можно я вас провожу? — набрался смелости парень. Смирнова хотела было сказать ему, что она обо всем этом думает, но почему-то вспомнила укоризненные глаза матери и ничего говорить не стала.
— Ну пойдем… — протянула она.
На улице под фонарями она наконец как следует разглядела своего спутника. Он был еще совсем молодой, быть может, даже моложе ее, но коренастый, крепко сбитый, с большими голубыми глазами и белесыми ресницами. Ростом он был чуть выше ее. Рыжеватый затылок по-солдатски коротко стрижен и смешно топорщился, как у мальчишки. Наверняка пришел в увольнение из местной части…
— Ты тут служишь, да? — спросила она его.
— Угу, — отозвался солдатик, — осталось совсем недолго до дембеля.
— А дальше что?
— Не знаю пока… Из Одессы я. А вас как зовут?
— Марина.
— А я Алексей, мне очень приятно.
Маринка снова расхохоталась, тряхнула длинными волосами, уложенными в косы.
— Ну почему вы надо мной все время смеетесь?
— Да не над тобой, успокойся! Просто такая я… веселая!
— Мне нравятся веселые женщины, — глубокомысленно заметил парень, чем довел Маринку почти до истерики. Она остановилась, согнулась пополам и захохотала так, что слезы на глазах выступили.
— Я очень рада…
Так незаметно они дошли до Маринкиного дома.
— Ну ладно, спасибо за компанию! — сделала было шаг в сторону подъезда.
— Как! Мы уже расстаемся? — пробормотал парень.
— А что, есть другие предложения?
— Да нет… Вообще-то у меня до утра увольнение…
— Иди еще потанцуй! Там свободных девушек много, — посоветовала Маринка. — А мне спать пора!
Она помахал ему рукой и, продолжая мысленно смеяться, поднялась на свой этаж. Лидия Ивановна не спала, сидела на кухне.
— Что так рано? — накинулась она на дочь. — И почему ты хохочешь? Ты что, пьяная?
— Нет, мама. Просто смешно очень… Я там с одним парнем познакомилась…
— Так-так. — Лицо матери приняло озабоченное выражение. — И что дальше?
— Что ты имеешь в виду? Познакомилась, потанцевала, он меня до дома проводил. Ужасно смешной!
— Когда вы в следующий раз встречаетесь?
— Какой следующий раз? — удивилась Маринка. — Я же тебе говорю, мы просто потанцевали…
— Ну почему ты такая беззаботная? — воздела руки к небу Лидия Ивановна. — У меня тут вся душа за тебя выболела, чтобы только замуж пристроить, а ты тут носом крутишь!
Маринка не стала вступать в дискуссию, а умылась и легла спать. На следующий день с раннего утра они пошли с матерью за покупками на рынок. За дверью подъезда их поджидал сюрприз. Положив под голову смятый головной убор, на скамеечке у дома мирно посапывал ее вчерашний партнер по танцам. Наверно, перебрал все-таки лишнего вчера парень, или действительно пойти больше некуда… Маринка остановилась, глядя на солдатика с изумлением.
— Кто это? Ты его знаешь? — подозрительно посмотрев на дочь, спросила мать.
— Да… Это тот смешной дурачок, который меня вчера провожал. Я тебе рассказывала. Только что он тут делает?
— Ах, так это он! — всплеснула руками мать и придвинулась ближе, разглядывая парня. — А он, кстати, ничего. Как зовут?
— Не помню… Кажется, Алексей, — неуверенно сказала Маринка.
— Леша, Лешенька, проснись! — Мать осторожно тронула солдатика за плечо, тот перевернулся и продолжил спать. — А молодой-то какой, господи! Да проснись же ты!
Молодой человек вскочил, вытянулся по стойке «смирно» и испуганно вытаращился на Лидию Ивановну. Потом перевел глаза на Маринку и покраснел.
— Я тут… Мне просто пойти было некуда, у меня увольнение до утра… А сколько времени?
— Девять.
— Ой, мне надо бежать! — встрепенулся он. — Был рад с вами снова увидеться, Марина! До свидания!
