Страшно упрямый - Виктория Падалица
— Вот так, моя принцесса. — шептал он, взявшись осыпать мою шею дерзкими, кусачими поцелуями. — Вот так.
Если бы у меня были связаны глаза, я бы сдалась куда быстрее, за считанные секунды после начала приставаний.
Мой разум активно противился тому, чтобы позволить телу хотеть того, кто похитил меня и удерживает против воли. И не понимала, как могла в принципе возжелать бандюка. Он делает мне приятное против моей воли. Он насильно заставляет меня испытывать наслаждение и кончать от его пальцев во мне. И мне бы не хотелось, чтобы он останавливался. Чтобы во мне дергались и двигались не только пальцы.
Неожиданно двери Хаммера распахнулись, и в салон залезли двое типов.
Может тех, что уже были, а может новых, я не видела их лиц. Впрочем, как и не стремилась разглядывать, ведь я была по пояс голая, и оборачиваться в таком виде мне не следовало.
Поздоровавшись со всеми без рукопожатий, Бейрут прикрыл меня собой, развернувшись спиной к тому, кто сел рядом с нами.
— Все готовы? — приглушив радио, главарь Мишка завел диалог с прибывшими.
— Всегда готовы. — отвечали они хором, в том числе и Бейрут, который не останавливался, продолжая увлечённо трахать меня пальцами, и этого не мог не заметить сидящий рядом с нами.
— Как брать будем, босс? — спросил кто-то с переднего пассажирского. — Как всегда? Или гуманно?
— Спроси у Бейрута.
— Конечно, как всегда. Сила — наш конек. — ответил ему Бейрут на понятном мне русском, а потом что-то добавил на другом языке, возможно арабском. После чего рядом сидящий бандит заржал в голос.
Безумие.
Это самый экстремальный интим в моей жизни. И самый запоминающийся. Бандит-похититель мастурбировал мне на заднем сидении бандитской тачки, полной народу, при этом непринужденно общаясь со своими подельниками.
Надеюсь, не обо мне общаясь.
— Детка, ты отвлекаешься. — чувствуя, что я очень занервничала, Бейрут приблизился к губам, но пальцы из меня не вынул. — Может нам стоит поцеловаться, чтоб снять напряжение?
Не дожидаясь, когда я приму правильное решение, Бейрут пошел в атаку. Целуя мои губы своими пухлыми и мягкими жадно, голодно, безапелляционно, он не прекращал трахать меня пальцами и заглушать мои вздохи своим ртом.
К счастью, Бейрут не стал срывать с меня всю одежду и иметь при товарищах, которые вряд ли бы отказались отщипнуть кусочек от женского тельца.
Доведя меня до полного экстаза умелыми действиями языка и рук, он оставил меня в покое. Поправил лифчик, захлопнул порванную блузу, застегнул пиджак на все имевшиеся пуговицы.
Затем вернул меня на сидение посередине, а сам отсел к окну. Оценивающе поглядев на свои пальцы, бывшие во мне и оттого влажные, он перевел глаза на меня и ухмыльнулся.
Я демонстративно отвернулась, показывая, что не разделяю его радости.
— Хороша, детка.
Затем этой же рукой Бейрут взял меня за скулы, заставив поглядеть ему в глаза, и прошептал.
— А ты мне нравишься. Мы с тобой поладим. Очень даже поладим.
Подарив напоследок хлесткий поцелуй в губы, похожий на удар плети, он в очередной раз закурил. А я, отодвигаясь от него, ненарочно задела плечом рядом сидящего.
Это был не "цыган", а кто-то другой. Равно как и впереди сидел, к моему счастью, не Косорот.
Замедлив ход, Хаммер заехал на территорию большого предприятия. То ли действующего, то ли брошенного, непонятно было с первого взгляда. Возможно, это закрытый хлебозавод на поселке в черте города. Либо брошенная хлопчатобумажная фабрика на другом посёлке. У нас в городе и за городом пруд пруди таких предприятий, потому я не могла быть уверена наверняка, где именно находилась. Но определенно это промышленная зона. Где-то на окраине.
Почти приехали, пришло мне на ум.
Непринужденно поглаживая меня по бедру, словно я его кот, Бейрут лениво вытащил пистолет и проверил на наличие патронов. Затем направил пистолет на меня. Вероятно, чтобы попугать. Ему понравилась моя непредвиденная реакция на стрессе, когда мне угрожают. Сначала тесаком, теперь пистолетом.
Недолго глядя на меня с ненормальными побуждениями помучить еще чуть-чуть ради забавы и мести за бэху и побег с его деньгами, Бейрут опустил пистолет и вальяжно откинулся на спинке сидения.
Счастливо улыбаясь, прикрыл глаза.
Он победил.
Он был уверен в том, что победил меня, пленил, покорил, и что теперь я полностью в его власти.
Как бы его обломать…
Глава 23
Куда бы не уплыл моряк,
От смерти не уплыть ему,
И ждет его зеленый мрак,
Пока моряк на берегу…
Агата Кристи, «Моряк».
Вскоре Хаммер прекратил движение.
Мы приехали. Хрен знает куда.
Местность за окном мне незнакома, но это логично, ведь прежде я ни разу не была ни на одном из предприятий города.
Пока все, сидя в салоне, проверяли свои пистолеты, я сжималась от испуга и совсем не думала о том, как выбираться отсюда, как только они выйдут и оставят меня одну. Волосы на голове шевелились от того шокирующего, что прямо сейчас видела собственными глазами, как бандиты готовились к преступлению.
Я видела это. И понимала, что меня не отпустят живой, если пророню хоть слово. И если останусь тут.
Но как бежать? И куда? Меня могут и застрелить, если побегу не в ту сторону.
Перед тем, как покинуть Хаммер вместе с остальными участниками бандитских манипуляций, Бейрут туго сковал меня ремнями безопасности. Опять.
— Сиди тихо и жди меня. Не вздумай бежать. Все равно. Ничего. У тебя. Не выйдет. — предупредил он бегло и обрывисто, потому что спешил, но его предупреждение было более чем ясно.
Перепроверив и убедившись в том, что ремни закреплены надежно, Бейрут игриво коснулся кончика моего носа пальцем.
— Если каким-то чудом сбежишь, я найду тебя. Где бы не пряталась. Найду, и тебе будет очень плохо. Так что не испытывай мое терпение. Будь послушной.
Мне только и оставалось, что кивнуть. Едва-едва заметно, так как зуб на зуб не попадал.
— Будь паинькой. А потом мы с тобой покатаемся. Я объясню тебе кое-что. Нежно, не бойся. И после того, может быть, я тебя отпущу.
Я не поверила своим ушам. Бейрут подарит мне шанс? После всего, что я увидела и сделала? Он отпустит меня?
Подмигнув мне напоследок, Бейрут натянул балаклаву и вылез из машины.
Поднявшись в положении сидя, я поглядела в окно.
"Цыган" и Косорот тоже были здесь. Они, как и все, спрятали
