Забери мою душу - Екатерина Котлярова
От вкуса Антона голова шла кругом. Между ног всё вновь болезненно пульсировало. Сжала ноги так, чтобы унять немного тянущую боль.
Стесняясь порочности момента, вскинула глаза на Тошу. Поймала его жадный взгляд.
— Блять, малыш…
Тоша зашипел. Резко отстранился, сжал мою руку и пару раз провёл по плоти. Грудь опалило. Опустила взгляд и улыбнулась, осознавая, что довела любимого парня до оргазма.
Что-то порочное, запретное и тёмное подняло голову. Пальчиками провела по груди и, смотря в черные глаза, отправила их в рот. Антон задохнулся. Под его пальцами что-то треснуло. Но мне было плевать, что Тоша испортил моё имущество. Я только улыбнулась и тихо-тихо сказала:
— Вкусный.
А в следующий миг мир смазался. Я оказалась сидящей на обнажённых бёдрах Тоши. Раскрытыми бёдрами чувствуя жар его кожи. Антон целовал меня так жадно, будто хотел откусить кусочек. Вгрызался в мои губы, лишая дыхания. Заменяя кислород собой. Вдыхая его в меня. Я цеплялась непослушными пальцами за широкие плечи и тихо жалобно всхлипывала в его рот.
Тоша вжал меня в себя, расплющил по горячему телу и, не выпуская мои губы из плена рта, двинулся к кровати. Коленом встал на матрас, отбросил одеяло в сторону, не выпуская меня из рук, забрался на моё спальное место. Теперь я сидела на его коленях. Раскрытая. Влажная. Бёдрами чувствующая горячую гладкую плоть, оставляющую влажный след на коже.
Захныкала от остроты ощущений. Если Тоша чуть сдвинется, то напряжённый член проникнет в меня, в пару секунд превратив меня из неопытной девушки в женщину. Я боялась этого. И хотела. Хотела настолько сильно, что потряхивало.
Сама поёрзала, развилкой между бёдрами проезжаясь по подрагивающей и возбуждённой плоти.
— Чёрт, Мишка, — Тоша до боли сжал мои бёдра. — Куда спешишь, малыш? — вскинул руку и пальцами обхватил подбородок, заставив посмотреть в тёмные глаза. — Для начала я хочу попробовать тебя на вкус.
Я распахнула глаза и тяжело задышала. Подрагивающими руками провела по широким плечам и положила затылок, ощущая, как короткие волоски покалывают ладошки. Я смущённо отвела глаза, на что Антон усмехнулся. Подался вперёд. Прикусил сосок. Провёл языком, после чего всосал в рот, выписывая вокруг горошинки круги. Я охнула. Хотела пальцами зарыться в волосы на его затылке, но только ногтями заскребла по коротким волоскам. Тело выгнулось против воли. Так, чтобы Антону удобнее было обхватывать вершинки губами.
Широкие ладони скользили по спине, пуская мурашки по всему телу. Антон неторопливо стал спускаться поцелуями по телу вниз, заставляя меня откинуться на кровать. Влажные волосы разметались по подушке. Сквозь полуопущенные ресницы наблюдала за парнем.
Когда жадные губы добрались до низа живота, Тоша остановился. Вскинул на меня глаза. Утонула в их темноте и порочности. Провалилась на самое дно бездонного океана, без какой-либо возможности всплыть на поверхность.
— Запомни, золотце, ты моя, — вдруг поднялся, опёрся на кулаки по обе стороны от моих плеч и навис, закрывая собой от всего мира. — Только моя…
Глава 16
Мишка
Хлопнула только глазами, всё ещё находясь в сладостном дурмане и сгорая от страсти и возбуждения.
— Забудь про всех, кто был до меня, — сощурился, крылья носа раздулись от частого дыхания. — И про Игоря тоже забудь, Миша. Поняла?
Черты лица Антона заострились. Парень был зол. Снова. Снова его ревность всплыла в неподходящий момент. А я… Я разозлилась. Так сильно, что захотелось отвесить ему пощёчину. Звонкую. И болезненную. Но знала, что для него пощёчина оскорбительнее любых слов и ударов. Унизительнее.
Поэтому упёрлась ладонями в плечи, на которых бугрились мышцы. Мигом стало холодно. Сладкий морок ушёл.
Я наивно думала, что что-то изменилось. Поверила в глубине души, что Антон меня услышал. Но его слова хлёстко и метко ударили по больному месту. Он считал меня шлюхой. Потаскушкой. Неверной. Гулящей.
Забудь про всех, кто был до меня.
Горько усмехнулась, смотря в полные гнева глаза. Ещё и считает, что их было много.
— Уходи, Антон, — тихо, но твёрдо сказала я.
— Мишка… — парень растерялся. Видела, как рукой сняло всю его ревность, возбуждение и ярость.
— Уходи, — настойчиво надавила ладонями на широкие плечи, пытаясь оттолкнуть Антона.
Мне было больно. В душе всё сворачивалось от тоски и отчаяния. Я не смогу достучаться до него. Не смогу убедить, что ничего не было с его братом. Что других до него не было. И после никого не было.
— Золотце, — ласково и виновато, не обращая внимания на мои попытки отпихнуть и отодвинуть подальше, — давай поговорим.
— Уходи, — настойчиво повторила.
— Мишутка, что ты заладила? — нежно и несмело улыбнулся, ниже опустился, придавив к кровати весом тела. Теперь он опирался на локти по обе стороны от головы.
Против воли и доводов разума задышала чаще и в несколько раз тяжелее. Горячая кожа Антона согревала. Животом чувствовала всё ещё напряжённый член. Облизнулась, невольно вспоминая его вкус и тяжесть. Между ног заныло.
— Миш, давай поговорим, — нежно коснулся губами моего рта. Невесомо почти.
Я на миг прикрыла глаза, тая от этой нежности. Но злость и обида, пожирающие изнутри, душили все другие эмоции. Тревожность нарастала. Хотелось вскочить с кровати и заметаться по комнате. Я знала это состояние. Знала, что всякий раз оно заканчивалось слезами. И желанием замкнуться в себе на время.
— Малышка, — горячие ладони обхватили лицо, — посмотри на меня.
Упорно отводила взгляд. Не шевелилась. Пустым взглядом смотрела в стену.
Антон тихо выругался себе под нос. Резко поднялся с постели и замер возле кровати, смотря на меня. Я торопливо натянула на тело одеяло по самую шею. Прикусила губу до боли, пытаясь остановить слёзы, но они подступили к глазам. Слезинка сорвалась с ресниц и покатилась по щеке.
— Мишка… — Антон опустился на колени возле кровати, нашарил мою руку под одеялом и уткнулся лбом в неё, — не плачь, прошу.
— Уходи, — звенящим от слёз голосом повторила я. — Не дай бог от потаскухи подцепишь какую-нибудь заразу. Я же через столько рук прошла.
— Миша…
Видела, что Антон потерял дар речи. Побледнел резко, даже губы белыми стали. Выдернула ладонь из горячей руки, повернулась на бок, спиной к парню, и подтянула колени к груди. Больше не пыталась сдерживать слёзы. Слышала, что Антон топтался за спиной.
