Я. Москва. Нахальный парень - Татьяна Олеговна Новикова
Угу, моё тело тоже храм. Храм нездоровой пищи и отсутствия спорта. Там и боги соответствующие: пузатенькие, зато счастливые.
– Но Егора ты кормишь «чем попало»?
– Он любит блинчики.
Проникнувшись всей логичностью данного заявления, я кивнула и навернула ещё один блин. Очень недурственно, хоть и приторно-сладкие.
– Значит, ты его экономка?
– Угу. А ты его девочка на ночь? Странно, обычно он не водит вас домой. Брезгует.
ОБЫЧНО?!
Я аж вспыхнула от возмущения и того, с какой легкостью Илона поставила на мне клеймо.
– Нет. Я тоже его подруга, – махнула волосами и сузила глаза. – Получается, не такая уж ты и единственная.
Девушка рассмеялась. Тихонечко так, будто не хотела даже тратить на меня силы и ржать в полный голос.
– Да-да. Видели мы таких подруг, которых он потом динамит. Особо уши-то не развешивай. Привет, Лис! – она помахала рукой заспанному Лисовскому, который вошел в кухню и лениво потянулся.
– Уже познакомились? – спросил с зевком.
– Угу, – в один голос, недобрым тоном.
– Блинчики будешь? Твои любимые, со сгущенкой, – Илона зазывно улыбнулась.
И тут я всё поняла. Да он же ей нравится до потери пульса! Вон как глаза горят. Щеки зарумянились сразу. Голос подобрел.
Ничего себе! Илона видит во мне соперницу?
Может быть, правильно делает?..
Кто знает, что связывает нас с Лисовским после вчерашнего поцелуя?
– Сначала помоюсь, – отказался Егор, но блин таки утащил и запихнул в рот целиком. – Ирэн, не стесняйся, завтракай. Илонка очень вкусно готовит.
«Илонка» зарделась и захихикала, но стоило парню скрыться в ванной комнате, как она прошипела:
– Чего пучишься? Лис всё равно будет моим. Я его обхаживаю очень давно.
– Я его даже обхаживать не собираюсь, он же не элитный бык, – честно призналась я, но настроение ощутимо ухудшилось.
Мне не нравилось с кем-то делить Лисовского. Пусть даже заочно.
Когда Егор домылся, я уже переоделась и шнуровала кеды. К черту, не буду тратить время на банные процедуры. Дома и умоюсь, и причешусь. Здесь слишком гнетущая обстановка.
В дверях кухни стояла домовредительница-Илона, всем своим видом показывая, что мне пора проваливать, ибо я не должна смотреть на восхитительное тело Лисовского.
А я посмотрела.
На футболку, мокрую, потому что кто-то не удосужился вытереться. На взъерошенные волосы. На капельки воды, так аппетитно блестящие на коже.
Тьфу, Дроздова. Ты начинаешь пожирать парня взглядом.
Впрочем, не ты одна.
– Уже уходишь? – огорчился Егор.
– Ага, – сказала, открыв входную дверь и выскользнув наружу. – Вечером смена, надо подготовиться.
– Довезти?
Я из общего коридора слышала, как скрипят зубы Илоны, размалываясь в порошок.
– Не парься, сама доеду. На метро быстрее получается, сейчас везде пробки.
– Тоже верно. Спасибо за вчерашнюю ночь, – он чмокнул меня в щеку.
Где-то вдалеке Илона издала такое громкое цоканье, что я не удержалась от гаденькой ухмылки. Ничего-ничего. Пусть мучается. Обольстительница.
– Тебе тоже спасибо, – на секунду прижалась к Егору и влетела в лифт. – В следующий раз, когда придешь ради кошки, ради приличия хотя бы посмотри на нее, – ехидно добавила перед тем, как захлопнулись двери.
День обещал быть хорошим. Меня даже не смущало, что Лисовский остался наедине с красоткой-экономкой, которая кормит его сногсшибательными блинчиками.
Плевать.
Целовал-то он меня.
* * *
Горе-сожители мирно завтракали и на моё появление отреагировали ленивыми кивками. Обстановка была домашней. Прям-таки семейная парочка: Галя красилась – ей предстояло очередное собеседование; Гриша наворачивал кашу за обе щеки.
– Где сестра Егора? – уточнила я, засыпав в единственный чистый стакан две ложки растворимого кофе.
– Ушла сразу же, как узнала, что гнать палками из квартиры нас никто не будет. – Галя почесала за ухом Маську. – Чем занимались?
– Да так. – Дернула плечом. – Погуляли, посмотрели ночную Москву. Ничего особенного, но время пролетело незаметно.
Судя по тому, как хмыкнула Галя, она догадалась, что осмотром города дело не ограничилось. Но выпрашивать подробности не стала. Пристанет потом, когда останемся наедине.
Кстати, про «наедине».
Третий житель нашего уютного логова мрачнел с каждым моим словом, а на последней фразе лицо его загорелось краской. Брови сошлись домиком.
– Ира! – провозгласил Гриша, не выдержав. – Мне не нравится, что ты встречаешься с всякими парнями.
Я аж опешила от неожиданности.
– Не нравится – не смотри.
– Ха-ха. Смешно.
– Что не так? – склонила голову набок.
– Да всё не так. Мне надоели твои шутки. Время у неё незаметно пролетает, ну-ну. Куда-то уехала, вернулась утром. Тебе плевать на мои чувства, да? – обиженным тоном маленькой девочки. – Не видишь, как я стараюсь ради тебя?..
– Что?! – возмутилась я, поперхнувшись кофе. – Ответь мне на два вопроса. Во-первых, что я должна видеть, если ты ничего не делаешь? Вообще ничего не делаешь! Даже кошачий туалет убрать не в состоянии, нас с Галей зовешь. Во-вторых, сколько тебе повторять: я никогда не буду с тобой встречаться?!
– Так, успокойтесь. – Галя попыталась влезть между нами.
– Не успокоимся, – отрезала я. – Гриша, чего тебе нужно? Если ты думал, что живя тут, сможешь на что-то претендовать, то огорчу. Не сможешь. Никогда. Да я лучше в монастырь уйду, чем стану твоей девушкой.
Парень не ответил, только выскочил из-за стола и ломанулся в коридор. Уныло звякнула кинутая им ложка.
– Куда он? – удивилась Галя, слушая, как в прихожей Гриша фырчит и натягивает носки.
– Видимо, устроил очередной побег из дома, – нарочито громко предположила я.
В ответ – какое-то ворчание. Вскоре брякнули ключи, и хлопнула входная дверь.
– Зачем ты так с ним поступаешь? – Галя выглянула в окно. – Пошел в сторону остановки. Думаешь, взаправду уедет?
– Как уедет, так и вернется. – Я все-таки допила кофе, ставший невкусным и гадким. – Галь, какой мне быть? Он не любит меня. Это детское «хочу». Захотел, и всё тут. Это нездоровое желание. Оно не имеет ничего общего с настоящими чувствами.
– А что имеет? – скептически отозвалась Галя. – Побег в ночи с каким-то, как ты сама его называешь, нахальным бабником?
Я пожала плечами. Сердцу не прикажешь. Даже если завтра Егор затащит на крышу какую-нибудь другую юную дурочку, я буду счастлива, ведь у нас была вчерашняя ночь.
Эмоции, что захлестывают меня, лишая способности думать здраво, не объяснить словами, да и не хочется перед кем-то оправдываться.
Да, моё сердце срывается в пляс, стоит Егору появиться на горизонте. Одним касанием, одним взглядом он выворачивает меня наизнанку. Я дышать начинаю только рядом с ним.
Ну и что такого?
Галя вообще приехала в Москву ради актера, о котором толком ничего не знала. Почему она забывает об этом? Почему свой поступок кажется ей нормальным, а моя прогулка в ночи вызывает усмешку?
Я
