Подарок от (для) лучшего друга - Алика Фортис
– Здравствуй, сынок. – потрепав меня по волосам, мама силилась улыбнуться.
– Как ты себя чувствуешь?
– Терпимо, Миш. Папка твой не даёт мне расслабляться и раскисать.
– Вот ещё, раскисать! Со мной не забалуешь! – вмешался в наш разговор отец, сводя всё к шутке.
– Обедать будешь, Миш? Отец такие щи сварил – закачаешься. Даже я целую тарелку съела.
Для мамы это целый подвиг. Аппетит у неё слабый. Исхудала до неузнаваемости. Порой еда и вовсе не усваивается.
– Не откажусь. Я как раз не обедал. С работы сразу к вам.
После обеда мы с отцом пошли к нему в кабинет. Мама, как и обычно в это время, легла отдохнуть. Выбивалась из сил буквально за час-два. Смотреть больно.
– Ну как ты? – спросил отец, садясь в кресло.
– Как обычно. В рабочем режиме.
– С Ульяной как? – спросив, он даже поморщился. Он единственный с моей стороны, кто знал всю подноготную.
– Да тоже без изменений. Истерит иногда, а в целом мы друг друга не касаемся. – и это чистая правда.
– Напрягает меня вся эта ситуация. На душе не спокойно. – уже не в первый раз мне это говорит.
– Забей, бать. Лучше на фирме приглядывай за всем и маму береги.
– Берегу сынок. Но сам видишь, совсем сдаёт. – стоило начать говорить о маме, как у него глаза влагой наполнялись. Да и у меня самого на мокром месте были. Каждый из нас знал, чем всё закончится, но категорически отказывался в это верить. Наверное, только мама приняла всё, как неизбежность.
Пробыв у родителей ещё пару часов, поехал домой. По дороге глянул на часы – в принципе, я вполне успеваю присоединиться к ребятам. Даже не опоздаю практически. Не долго думая, решил поехать к ним. Всё лучше, чем домой. Там грузиться начну. Всегда на стены лезть хочется после поездки к родителям.
На полпути к дому Тимыча начал трезвонить телефон, лежащий на соседнем сидении. Мельком глянув на экран, увидел незнакомый номер. Нафиг. Нет меня сегодня ни для кого. Но за первым звонком последовал ещё один. И ещё. Психанув всё же принял вызов.
– Да? – даже не пытался сдержать недовольство. Так и фонило.
– Добрый день. Туманов Михаил? – поприветствовал меня незнакомый мужской голос.
– Добрый. Да, это я.
– Вас беспокоят с Центральной городской больницы. – невольно напрягся, но пока ещё не понял, зачем мне звонят оттуда. – Вам знакома Вяземцева Полина Николаевна? – припечатали меня вопросом.
С Полей мы не виделись, наверное, уже полгода, если не больше. Понятия не имею, что с ней и чем она живёт. Когда понял, что попал в чёрный список, прекратил все попытки выйти на связь. Зачем лезть к человеку, когда человек этого не желает? Не могу сказать, что за это время я её забыл. Ни хрена. Помнил, всё помнил.
– Да, знакома. А что случилось? – тут я уже не на шутку труханул. Поля и больница – уже не к добру. Но постарался не паниковать раньше времени. Правда, не совсем понимал, почему сейчас вообще звонят именно мне.
– Когда она поступила в наше отделение, при ней была обменная карта. Мы связались с её врачом из женской консультации. Там дали ваш номер, так как пациентка оставляла его на случай различных ЧП. Больше ни с кем связаться пока не удалось.
– Что с ней случилось?! – пропустил мимо ушей кто, что и откуда взял. Меня беспокоило только то, что Поля поступила в какое-то отделение больницы. И я понятия не имею, что произошло.
– Она попала в аварию. Состояние расценивается, как крайне тяжёлое. Вы смогли бы подъехать? Или дать ещё чьи-то контакты? – всё так же спокойно и равнодушно продолжал вещать мужик.
После слов «крайне тяжелое» и «авария» у меня сердце ухнуло куда-то вниз. Я, блядь, не знал, куда мне деваться. Если бы не сидел в машине, уже метался бы из стороны в сторону. В какой-то момент подумал, что может это развод такой? Если так, найду и удавлю. А если нет? А если, сука, нет?
– Адрес. Я подъеду. – с трудом произнёс слова. Кажется, ещё немного и я заикаться начну. Ещё с детства при сильной эмоциональной встряске начинал терять контроль над речью.
Получив точный адрес, резко крутанул руль и под сигналы других машин, проскочил через две сплошные и, вдавив педаль в пол, рванул в больницу.
Блядь, меня откровенно трясло. Руль стискивал с такой силой, что, кажется, мог его с корнем вырвать. Ни хрена не знаю толком, что конкретно случилось. И на сколько всё страшно. И от этого незнания становилось только хуже.
Гнал на максималках. Мне нужно было, как можно скорее доехать до места. Эти неизвестность и скупая на ясность информация душу наизнанку выворачивали.
Бросил тачку у входа в клинику и бегом побежал внутрь. На стойке регистрации сказали подождать и позвонили в приёмное. А я ни хуя не мог ждать – меня откровенно трясло.
– Михаил? – окликнул меня уже знакомый мужской голос, пока я мерил шагами коридор.
– Да! Что с Полей? Вы можете нормально всё объяснить? Где она сейчас? – подлетел к мужику в белом халате, требуя ответы.
– Девушка попала к нам после ДТП. По предварительным данным, таксист разговаривал по телефону и не справился с управлением. Машина после первого незначительного столкновения выехала на встречную полосу и там уже в них на скорости въехала газель. Водитель отделался незначительными ушибами и перелом руки. Девушке повезло меньше: удар пришёлся на её сторону, она поступила без сознания с открытой черепно-мозговой травмой четвёртой степени тяжести. Скажу как есть – это достаточно сложное повреждение, опасное для жизни. – пока он говорил, я пытался усвоить всю информацию и ничего не упустить.
Кажется, у меня земля из под ног ушла. Я словно из реальности выпал. Ну не могло такое с Полей произойти. Может это какая-то ошибка? Пусть будет ошибкой. Пусть это будет не она. Пусть всё, что я сейчас услышал, будет не с ней.
– Что с ней сейчас? – пытался выговорить слова, но накрыло. Язык не слушался, словно к нёбу прирос.
– Девушка в операционной. Помимо черепно мозговой у неё множественные ушибы и разрыв селезенки. Оперируют.
– Прогнозы? – говорил сквозь гул в ушах.
– Пока никаких. За её жизнь борются лучшие специалисты. Ну вы сами понимаете – врачи не Боги. Всё еще осложнилось беременностью. Экстренное кесарево провели. И знаете, это чудо, что ребёнок не пострадал.
– Ребёнок? – какой еще ребёнок? Поля беременна была? Да быть такого не может. Я бы знал. Хотя, с чего мне знать?
