Маленькая красная кнопка (СИ) - Татьяна Семакова
— Переговоры, — пожала плечами, ловя себя на мысли, что наслаждаюсь этим разговором.
— Два часа работы, десять минут разговоров и час пятьдесят — быстрый секс.
— Откуда ещё час? — возмутилась, а Тимур уточнил невинно:
— То есть, против секса ты ничего не имеешь? Четыре часа до лишения пособия по законодательству.
— Уговор был на три часа. Два часа работы и час разговоров.
— Два часа работы, десять минут по делу и пятьдесят — на отвлеченные темы.
— Сорок по делу и двадцать — о сыне и только о нём.
— Двадцать по делу и сорок о сыне. За кофе.
— Без кофе, — поморщилась, вспомнив о своём интересном положении. — И ты делишься сведениями.
— И ты не затеваешь расследований, не опрашиваешь свидетелей и не занимаешься никакой подобной хернёй.
— Пункт может быть изменён по соглашению сторон.
— Скрепим условия? — улыбнулся нахально, а я показала ему фигу. — Окей, нет, так нет, — «плюнул» на ладонь и протянул мне лапу.
— Придурок, — прыснула, не выдержав.
— Давай-давай, — слегка потряс рукой, а я крепко пожала её, пытаясь не улыбаться. — Так-то лучше. Сегодня оформим. Официально три часа в день, с сегодняшнего дня. С тобой приятно иметь дело. Кстати, сейчас ещё встреча, немцы. Сдюжишь?
— Ты сам прекрасно знаешь язык, — смотрю с укором, а он ухмыляется:
— Им об этом знать не обязательно.
Сорок минут довольно импульсивной беседы, Тимур вновь захлопывает ноутбук и с пустым взглядом смотрит в стену.
— Я что-то не так сказала? — спрашиваю осторожно.
— Ты идеальная, — отвечает тихо. — А я кретин.
— Ты что-то не так сказал?..
— Ага, пару лет назад.
— Даже не начинай, — останавливаю, выставив вперёд ладонь. — Поезд со всеми пассажирами, Тимур, — и резко меняю тему: — Алла в отпуске.
— В Турции с Купреевым. Билет на неё куплен в тот же день, как тебя похитили из квартиры. И… вообще, это не в моих интересах, но, думаю, со злости. Решил, что ты забрала ребёнка и слиняла.
— Ты с ней спал? — спрашиваю вообще не то, что планировала, а он просто кивает. — В городе вообще есть хоть одна молодая и приятная внешне девушка, с которой ты ещё не спал? — кривлюсь с презрением.
— Ну, за последние два года подросли те, которым не было восемнадцати, — пожимает плечами, а я закатываю глаза:
— Только не надо делать вид, что два года ты жил, как монах!
— Эта тема мне не нравится, — отрезает, скрипя зубами, и я возвращаюсь к насущной. Мне, вообще-то, тоже.
— Разумеется… Артём хотел купить долю?
— Не Артём. Его отец. И об этом его попросил я.
Отвечает быстро и чётко, как на допросе у следователя. Отвечает и одной рукой тянется к телефону, отводит взгляд. Отвечает, но как будто что-то скрывает, недоговаривает, отвлекает внимание.
Дверь без стука открывается и я слышу голос Тани:
— Тимур, на счёт последнего контракта от… — поворачиваю голову, она осекается, увидев меня, но тут же продолжает: — От поставщиков звукозаписывающего оборудования.
— Я занят, — цедит Соболев сквозь зубы, — зайди позже.
— Да, конечно, простите… — бормочет бывшая лучшая подруга и выходит, шумно закрыв дверь.
— На чём мы остановились? — уточняет Тимур деловито, а я просто сижу и смотрю в одну точку.
Не было у него два года кучи баб. Не было случайных связей, толпы блондинок. Была лишь одна, да и та брюнетка. Она.
Она, заходящая без стука. Она, называющая своего начальника по имени. Она, врущая напропалую. Она, подначивающая меня, толкающая в его объятия. Она, записавшая спор на диктофон, давшая послушать в нужный момент. Только она.
А что, если всё совсем не так, как казалось? Что, если не Ибрагим хотел купить долю? Что, если Тимур сам хотел, чтобы он её купил? Что, если намерено разыгрывал страсть, чтобы подогреть его ко мне интерес? Что, если не Пименов отравил его, а наоборот? Что, если он до сих пор не выяснил, кто за всем стоит, только потому, что это он сам? Или знал изначально кто именно… Что, если он заодно с Али? Что, если просто решил, что ему нужен его ребёнок? Если на самом деле узнал о его существовании совсем недавно?
— Диана, остановись… — говорит почти шёпотом, — остановись, ты побелела от собственных мыслей. Остановись и спроси, я на всё отвечу, слышишь? На любой вопрос, я обещаю, я не совру. Ди, посмотри на меня…
Осторожно берёт мою руку в свои большие тёплые ладони. Нет, не тёплые. Горячие. Он сам — пламя. Открытый огонь, у которого я по наивности хотела погреться, но вновь оказалась в кольце пожара, подбирающегося всё ближе.
— Диана! — повысил голос и сжал мою руку.
— Устроиться к тебе было плохой идеей, — улыбаюсь через силу, — тут что ни баба — то бывшая, это слишком, я не смогу.
— Я всех уволю и найду других, — отвечает с готовностью, — мужиков. Из женщин останется только главбух, тут без вариантов, я не смогу её сдвинуть с места даже при большом желании. И, по-честному, не буду даже пытаться, я её побаиваюсь.
— Вот тогда и поговорим, — хмыкаю и поднимаюсь, — думаю, мне лучше
