Правила неприличия - Ася Оболенская
Мама не торопилась с ответом, лениво крутила в руках пустой пузатый бокал и смотрела куда-то в сторону духовки.
— Мы с твоим отцом позавчера поругались…
Если честно, на этих словах мамы я выдохнула с облегчением. Со стороны, возможно, вполне странная реакция, но только не для нашей семьи.
Кажется, мое детство было бы не полноценным, если бы оно прошло без постоянных взаимных претензий родителей. Однако, несмотря на частые ссоры, мама и папа любили и всегда поддерживали друг друга, возможно поэтому я и не воспринимала очередную стычку как какую-либо угрозу семейному благополучию. Странно лишь, что мама так серьезно к этому отнеслась.
— Помиритесь скоро, вот увидишь. Вы же тысячу раз на дню ругаетесь. — улыбнулась. — Что на этот раз стало причиной конфликта? Фасон пиджака или цвет галстука?
Ответить помешала духовка, оповестившая о теоретической готовности шарлотки. Не теряя ни секунды, родительница поднялась с стула и, взяв со стола прихватки, направилась извлекать наш кулинарный шедевр, решив, видимо, таким образом уйти от ответа. Я же лишний раз не стала задевать неприятную тему.
Если родители поругались, они обязательно помирятся. Так всегда было и будет. А небольшая подбадривающая терапия яблочными пирогами еще никому не вредила.
Главное, чтобы пирог оказался съедобным…
Глава 11
Настоящий бриллиант среди заданий Катерина Максимовна, которая никак не могла привыкнуть к тому, что холодная война с наращиванием вооружений на территории ее каморки вдруг прекратилась, припасла на пятницу.
Войдя в служебку, женщина, как это обычно и бывало в последнее время, сперва опасливо огляделась, словно ожидая подвоха, потом несколько секунд буравила нас с Андреем взглядом, как будто мы не видео на телефоне смотрели, а раскладывали приспособления для обряда вызова дьявола, и лишь потом села на свой стул.
— В понедельник у вас собеседования.
— Вы говорите это с такой радостью, как будто действительно будете рады от нас избавиться. — поставив видео на паузу, проговорив Ионов.
У него, кажется, была потребность кого-нибудь выводить из душевного равновесия, и, раз уж я пока не слишком подходила на роль объекта для издевательств, парень переключился на «куратора», которая, в отличии от меня, не без удовольствия давала ему достойный словесный отпор.
— Ну почему же как будто, Андрюшенька? — пожав плечами, поинтересовалась Катерина Максимовна.
— А я уж думал, что почти родным вам стал… Типа сына.
— Скорей типа хомячка. — усмехнулась женщина.
— Ну, хомячок тоже не так плохо… — с притворной досадой согласился Ионов.
— Думаю, если сегодня вы очень постараетесь и не накосячите, в понедельник все пройдет тихо-мирно, и уже к концу недели мы разойдемся полюбовно. — судя по интонации, «куратор» не преувеличивала, этого дня она действительно ждала с нетерпением, может, даже даты на календаре зачеркивала.
— И какие занимательные места нам придется посетить сегодня? — решила вмешаться в диалог.
— Места? — не сразу сообразила Катерина Максимовна. — А, места… Да всего одно.
После вчерашних магазинов в области, которых набралось аж восемь штук, какое-то жалкое одно место выглядело по меньшей мере странно. Как будто подвох какой-то был.
— Оно в другой стране? — разделяя мои опасения, уточнил Ионов.
— Нет. — задумчиво ответила «куратор», видимо, не совсем понимая, к чему такие вопросы.
— На другой планете?
Поднявшись со стула, аккуратно протиснувшись между единственным столом и стеной, Катерина Максимовна открыла шкаф и аккуратно, как будто извлекала какой-то очень дорогой, очень ценный и очень древний предмет, взяла в руки ничем не примечательную серую папку.
— Вот. — положив ее на край стола, проговорила женщина. — Отвезете дизайнеру.
Последнее слово женщина произнесла с плохо скрываемым пренебрежением, в чем-то я ее даже понимала.
Дело в том, что дизайнер всея кроватного королевства был личностью весьма специфической. Катерина Максимовна называла его просто «творческий человек», прибегая к той самой интонации, которую всегда использовала, желая унизить и оскорбить.
Ник Винтер, он же Коля Зиновьев при рождении, совершенно не мог трудиться, находясь в главном офисе компании. То ли муза его не посещала, то ли таблеточки, на которых он перманентно сидел не так хорошо действовали, версий было много, какая из них являлась правдивой я, если честно, в итоге не поняла.
Так или иначе, офис у Коли был отдельный, просторный и светлый, полностью соответствовавший выдвинутому им миллиону требований. Администрация компании, конечно, покручивала у виска, однако все просьбы выполняла. Хоть Зиновьев и был двинутым на всю голову, но прибыль приносил хорошую, поэтому, ровно до тех пор, пока чаша весов с заскоками не перевесит ту, что с деньгами, Кирилл Вячеславович по первому звонку будет вызывать бригаду, способную на пол тона изменить цвет жалюзи или сделать паркет чуть менее блестящим.
— И все? — не переставая сомневаться, уточнил Андрей.
— И все, Андрюшенька, совершенно все. Только Христом Богом вас прошу, довезите все в целости и сохранности!
— Да что ж вы нас совсем за идиотов держите? — с чувством спросил Ионов.
Катерина Максимовна этот вопрос решила оставить без ответа, лишь добавив:
— Он работает до пяти.
Из служебки мы вышли в приподнятом настроении. Пять минут в компании сумасшедшего дизайнера все же были куда приятней вчерашнего путешествия в область. Вишенкой на торте стало то, что «куратор» разрешила не возвращаться в офис.
— Может, пообедаем сперва? — спросил Андрей, когда мы вышли на парковку. — Я даже позавтракать с утра не успел.
— Бессонная ночь в автосервисе? — проявила чудеса сообразительности.
Вчера парень обмолвился о том, что работу в «Крутой тачке» он так и не бросил, временами задерживаясь там допоздна.
— Типа того. — Ионов криво усмехнулся. — Так что?
Достав из сумки мобильник, посмотрела на время. Половина первого. Учитывая то, что офис Зиновьева находился всего в паре кварталов от нашего, а у меня и у самой крошки во рту с утра не было, уверенно кивнула головой. Полчаса точно ничего не изменят.
Обед действительно не занял много времени, зато настроение скакнуло еще выше. Все-таки иногда порция салата и чашка горячего чая может творить
