Клеймо - Ксения Фави
Наталья слегка замялась, явно не желая обсуждать эту тему с хозяйкой. Но потом выпалила: — Японец — извращуга! Приходит просто помацать да посмотреть! Почти все девчонки так говорят.
— И что вам не нравится? — вздохнула Римма. — Деньги получаете, а трахаться не надо. Чтоб я не слышала больше эти разговоры, еще меж гостей сплетни пойдут.
— Не люблю больных, — отрезала Ната.
— А ты если здоровая, — Римма округлила густо накрашенные глаза, — иди в раздевалке подотри. Натоптали там, сейчас в зал грязь поволочете. Давай, бегом!
Наташа с шумом выпустила воздух и, закатив глаза так, чтоб Римма не видела, потопала к служебке.
Римма прошлась, качая бедрами, до середины холла, почесала переносицу и вновь вернулась к админской стойке. Поджав губы, она внимательно смотрела на Соню. Девушке стало неуютно.
— Сонь, я с тобой поговорить хотела, — тревожное опасение подтверждалось, — вчера звонила Олька, она с понедельника выходит, чего делать будем?
Софья пожала плечами. Ольгой звали постоянно администратора клуба. Крепкая блондинка отлично делала свою работу: разруливала проблемы, ладила с девочками и клиентами, даже к Римме нашла свой подход.
— Ей видать кто-то сказал, что ты тут за нее. Она думала, я ее погоню из-за дочки подруги. Но она со мной еще с парикмахерской, пятый год считай. Как-то неудобно, да и человек она годный. А ты вряд ли здесь долго просидишь… Сонь, давай определяться.
— Да пусть выходит, конечно, — Соня поежилась.
Римма наклонилась к ней.
— А ты долго будешь между небом и землей? Гляжу, с Константином у вас заладилось, может и с другими сложится? Матери поможешь копеечкой. Или ищи нормальную работу, здесь больше вакансий нет.
Соня молчала. Упоминание о Косте отозвалось в душе тоской.
— Давай так, — решила Римма, — мне сегодня звонил приятель один, у него птицефабрика. Хочет отдохнуть, к нему надо ехать в частные сектора. Мужик нормальный, аккуратненький. Жену отравил в Таиланд, а самого и здесь неплохо покормят. Езжай обслужи… Или всё, я тебя здесь не держу.
Софье стало очень страшно, хотя она и понимала — Римма права. Сколько можно тянуть эту жвачку? Она должна, у нее получится! Ради семьи.
— Хорошо, Римм… — Соня кивнула. — Во сколько и куда ехать?
— Немного погодя, — повеселела Римма, — я отправлю тебя с водителем.
Соня зашла в подсобку, ее трясло. Какая бы решимость в ней не созрела, фобии никуда не делись. Она чувствовала себя самым несчастным человеком в этом маленьком городке. Хотелось заплакать, но куда она потом с красными глазами?
— Сонь, — в углу с чашкой сидела Натка, — че Римма отшавкала? Да не бери в голову.
Подруга засуетилась, наливая и Соне чай.
— На вызов еду, — сообщила Соня.
— Да ладно?! — Натка вскинула голову, она знала о проблеме Софьи. — Я думала, Римка тебя администратором оставит. Сама ведь будет орать, Ольга через день на вахте пьет.
— Это ее место, — отмахнулась Соня, — да и деньги там не те… что мне нужны.
Наташа покачала головой. Сморгнув слезы сочувствия, она села рядом с Соней на диванчик, чуть обняла за плечи.
— Послушай, Сонь, а ты как с алкоголем? Не пьешь совсем?
— Ну так… Немного.
— Вот! Она тебя поди к Федосову ссылает, а он не жадный. Разведи его на шампунь! Расслабишься враз. Я сама по первости только под алкашкой могла, да и сейчас частенько. Оно так и веселее. Я тебе говорю, рабочая тема!
Японская еда была почти съедена, вино допито. Евгений Викторович даже попробовал национальной водки, компанию ему составил папа Константина. Сам Костя вообще не пил, Акира чуть приложился к вину. Японец одобрил заведение, сообщив, широко улыбаясь, что заскучал по родине здесь.
Остальные не разделяли его приподнятого настроя. Константин был безукоризненно вежлив, но холоден со всеми и в основном молчал. Маруся не могла скрыть грусть и разочарование, еле сдерживала слезы. Ее мама, и без того тихая скромная женщина, вообще боялась издать хоть звук. Особенно поглядывая на мужа, который с каждым часом становился мрачнее.
Даже Константин-старший сник, больше налегал на еду. А Луиза изо всех сил косила под дурочку, хотя, слишком напрягаться ей не приходилось. И вроде вечер шел к развязке, баланс приличий не нарушился, но в воздухе витала недосказанность, которая отцу Маруси в конце концов стала невыносима.
— Так я не пойму, — начал захмелевший мужчина, — по какому поводу банкет?
— Мы приехали, Акира вот… — защебетала тетушка Кости.
— Ой, ладно, — цыкнул на нее Евгений, — с чего бы вдруг нам собираться? Что планировалось, да обломалось?.. Вижу, вижу.
Он сверкнул глазами в сторону Кости, тот выдержал взгляд.
— Да ничего пап, — с надрывом произнесла Маруся.
— А ты вообще молчи! — громыхнул Евгений. — Волочишься за ним как… Ты урод? Дурочка? Нет, ты мне скажи! У меня дочь красавица, умница, мы ее всем обеспечили. Почему я должен здесь сидеть краснеть? Костя! Ты мужик или нет? Объясни, какого хрена здесь происходит?
— Маруся ни в чем не виновата, — Константин встал, — это я затянул все это дело, спровоцировал ее на такой поступок. Я на самом деле ничего не знал и не планировал, но ответственность с себя не снимаю. Моя семья со всем уважением и радостью познакомилась с вашей. Но чего-то большего я предложить не могу.
Евгений махнул рукой, призывая Костю садиться.
— Да давно всё было ясно! Манька только видеть не хотела, — он пересекся глазами с дочерью, — дома поговорим. И давайте уже счет, в горле стоит эта рыба и Япония.
Маруся не сказала Косте ни слова и уехала с родителями, он, впрочем не печалился. Луиза отправилась припудрить носик, а Константин с папой и Акирой вышли к автомобилю. Японец почти сразу сел на заднее сидение, оставив родителя и сына одних на холодном ноябрьском ветру.
— Ты разочарован, отец? — вдруг спросил Костя.
— Почему? — вскинул брови пожилой мужчина.
— Думал, наверное, я решил остепениться… Стать достойным семьянином.
Константин-старший рассмеялся.
— Сын, — он положил ладонь на плечо Косте, который
