Я тебя завоюю (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

— Вот же подонок! — сказал Пал Палыч, почесывая пальцами подбородок, после того как внимательно выслушал мамин рассказ. — Но тут вот какое дело, Ольга Ильинична. Заявление вы, конечно, можете написать, но зад Руслана хорошо прикрыт. И вряд ли ваша писулька хоть как-то ему навредит, а вот обозлить может. Со своей стороны я сделаю все, чтобы огородить Олесю от этого кобеля, а вы со своей постарайтесь ей не трепать нервы. Чемпионат на носу, как-никак. И заявки с участниками уже поданы. Не хотелось бы упускать такой шанс. Тем более у Олеси есть все шансы на победу. Жильем, как я уже пообещал, я ее обеспечу. Вы тоже можете занять свободный номер в общежитии, если есть опасность проживать дома. А дальше уже будем смотреть, что да как. Следить, чтобы Руслан не выкинул какой-нибудь фокус.

Перед глазами встает взгляд Пал Палыча, которым он меня провожал, и сердце в груди от жалости к самой себе сжимается в комок. Такой убогой я себя давно не чувствовала.

— Олеся, — зовет мама, и я заезжаю в лифт.

Мы молча спускается на первый этаж. Мама сопит, поглядывая на меня с прищуром, но я делаю вид, как будто не замечаю ее красноречивого намека.

Для себя я все решила, и ей ничего не остается, как только принять мое решение.

Мама оставляет меня возле подъездной двери, а сама заходит внутрь, чтобы забрать оставшиеся вещи.

Заковырявшись в сумке, которая у меня стоит на коленях, я не сразу чувствую чей-то пристальный взгляд, и только лишь когда нахожу то, что искала, инстинктивно кручу головой, почуяв неладное.

По венам прокатывается мороз, когда вижу девушку Андрея. Она стоит в тени деревьев недалеко от нашей машины и буравит меня глазами. Когда наши взгляды скрещиваются, я на миг даже забываю, как дышать, столько ненависти вижу. Такого я даже у своих конкуренток не замечала.

Я кладу руки на колеса коляски, сжимаю их. По виду девушки понимаю, что на одних переглядках она не остановится, а это значит, нужно быть готовой и к тому, что придется отступить.

Блондинка, заметив мои движения, выжидать дольше не собирается. Выйдя из тени, она пружинистым шагом направляется ко мне. Высокая, стройная, с гладкой ухоженной кожей, с красивой прической, в обтягивающих длинные ноги джинсах и яркой майке, которая готова вот-вот пойти по швам от выпирающей из-под нее груди, она излучает такую уверенность в себе, что ей может позавидовать сама Памела Андерсон (истерично хихикаю про себя, вот вспомнилась же!)

— Ну, здравствуй, разлучница. Вижу, долго ты не ломалась. Куда собралась? К Андрею?

Я сначала не поняла даже, с чего она это взяла. Проследив за ее взглядом, оглядываюсь через плечо, вижу маму, выкатывающую из подъезда чемодан.

— Ты вообще о чем? — вид родительницы придает мне уверенности.

Все же когда над тобой возвышается метр восемьдесят, пусть и на каблуках, немного чувствуется дискомфорт от этого.

— Ты дурочкой-то не прикидывайся! Думаешь, я не знаю, что у вас с Андреем интрижка? И он к тебе волочится каждый день с цветами? — с досадой говорит блондинка.

— Тебя малость дезинформировали. Нас с Андреем ничего не связывает, кроме прошлого. Так что не рви себе сердце и не порть нервы, — сухо отвечаю ей.

— Олеся, что тут происходит? Кто это? — Мама подходит к нам и кивает на блондинку.

— Это девушка Андрея, — объясняю я.

— И что она тут забыла? — спрашивает мама у меня таким тоном, как будто никого нет рядом.

— Возможно, этой стерве стоит волосы повыдергивать? — зло шипит блондинка и кидается на меня с ошалелыми глазами.

Первое, что я чувствую, это недоумение и, естественно, боль. Потому как эта коза реально вцепляется мне пальцами с длинными ногтями в волосы и тянет с силой на себя.

— Господи! Сумасшедшая! Ты что делаешь? Отпусти мою дочь! — голос мамы такой звонкий, что заглушает причитания блондинки, и ее хватка на миг ослабевает, когда чувствую сильный толчок.

Девушка вжимает своим весом меня в спинку коляски. Наваливается, и я вместе с ней начинаю заваливаться назад.

— Да вызовите же кто-нибудь полицию! Дочку убивают! Пожар! — сиреной трубит мама, но на блондинку это вообще никак не действует.

Я смыкаю на ее запястьях пальцы и впиваюсь в тонкую кожу ногтями. Это единственное, что я могу сделать в таком положении.

— Сволочь! Дрянь! Бессовестная! — выкрикивает блондинка.

— Дура! Отпусти! — снова голос мамы.

А потом все неожиданно так же быстро заканчивается, как и началось.

Я оказываюсь свободна, тут же поднимаю голову, со злостью смотрю на блондинку, у которой дико блестят глаза и раздуваются ноздри. Девушку удерживают двое патрульных.

— Ты нездоровая, — кидаю ей, поправляя волосы.

— А ты шлюха, крадущая женихов! — обвинительным тоном выкрикивает девушка.

У меня щеки горят от стыда, когда ловлю на себе любопытные взгляды патрульных.

— Ты в своем уме? — вступается мама. — Ты себя слышишь, очумевшая? Ребята, она сумасшедшая. Кинулась на дочку. Стала ее избивать, — всхлипывает.

— Вам бы побои по-хорошему снять, — начинает один из патрульных.

— Вы что? Какие побои? — возмущается блондинка. — Эта девка жениха моего увела!

— А это вы будете, гражданочка, судье уже рассказывать. За нападение на инвалида в УК РФ предусмотрена статья.

— ЧТО? — выпучив глаза, стреляет ими в мою сторону.

А у меня в висках стучит так сильно, что, кажется, голова сейчас лопнет. Сжимаю пальцами череп. Господи, как кожа болит! Эта дрянь мне и правда чуть волосы не выдернула.

— Олеся! Дочка! Тебе плохо? Я сейчас скорую вызову!

Мама кидается ко мне, заглядывает в лицо.

— Симулянтка! Она это специально делает! Мне все про тебя Руслан рассказал. Дрянь! — кричит блондинка.

Боковым зрением замечаю, что к месту нашей потасовки начинает подтягиваться народ. Люди с открытыми ртами следят, что же произойдет дальше. Меня накрывает паника.

— Ой, а это же наша Олесенька Кравцова, олимпийская чемпионка, — слышу тихие перешептывания.

— А это кто? — видимо, имеют ввиду блондинку.

— Замолчи! Ух, я тебе устрою карнавальную ночь. Если с дочкой что-то серьезное…

— Да что с ней может быть? — зло говорит девушка. — Шлюха она. И это позорное пятно не смоешь!

Я даже не успеваю уследить, как мама молниеносно подскакивает к блондинке, как ее рука хлестко опускается на щеку девушки, и звонкая пощечина эхом раздается в воздухе.

— Бессовестная, невоспитанная девчонка! — чеканит каждое слово мама. — Не прощу эту клевету. Будешь отвечать за каждое слово. Встретимся в суде.

— Правильно, Оля! А то выискались тут, чувствуют свою безнаказанность. Вот и брешут чего не попадя, — поддерживает маму соседка. — Охамели совсем.

Где сказала одна, там добавила и вторая, и уже через пару минут патрульные под женский гвалт сажают блондинку в приехавшую служебную машину.

Девушка пытается отнекиваться. Вырывается и даже угрожает нам всем страшной расправой, но патрульные остаются абсолютно хладнокровными. Заталкивают ее на заднее сиденье и уезжают, увозя с собой мою обидчицу.

— Не могу поверить, что Руслан так низко пал, пошел на такой шаг, — глухо рассуждаю вслух, крутя в пальцах кольцо, которое подарил мне парень.

В салоне автомобиля тихо, только слышен шелест шин об асфальт.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида: ссадина на губе немного болит. Даже не заметила, когда блондинка успела меня задеть.

Мама усердно крутит руль, внимательно следя за дорогой. Но я все вижу: ее прикушенная с досадой нижняя губа, нервно подрагивающее колено и абсолютный игнор меня — все это говорит о том, что она думает о чем-то нехорошем.

— Мам, ты что-то задумала? — Переплетаю пальцы на коленях, кошусь на нее. Но она старательно не обращает внимания на меня, как будто не слышит. — Мам?! — рявкаю, и родительница от неожиданности вздрагивает, поворачивается ко мне голову.

— Сдурела, что ли? — сердито хмурится. — Чуть сердце из груди не выпрыгнуло!

— Прости. Мне показалось, что ты злишься на меня.