Миллионер, Париж и туфелька - Юлия Бузакина
Кабинка зависает на середине аттракциона, и я, томно выдохнув, опускаю голову ему на грудь. Он сжимает меня в своих сильных руках с такой нежностью, словно я – самая хрупкая вещь на свете. Мое сердце переполняет счастье. Мы молчим, сейчас нам не нужны слова. Наши прикосновения и взгляды говорят сами за себя. Красота, огромная высота и мы с Максом, вдруг ставшие единым целым.
Кабинка медленно движется вниз. Мы стали другими. Эта высота и поцелуй изменили нас навсегда.
Глава 14. Макс
Раннее субботнее утро. Как хороший брат, я не сплю. На мне фартук, а рукава рубашки закатаны по локоть. Что я делаю? Сейчас пишу сообщение Оле. Она, конечно, спит, но, когда проснется, увидит красивую картинку с нежными розовыми розами и подпись «С добрым утром, красавица!». Все, сообщение отправлено. Я убираю сотовый в карман джинсов и начинаю замешивать фарш на наши семейные фирменные гамбургеры. Конечно, возиться с барбекю ранним утром совсем не то, чего бы мне хотелось на самом деле. Но вокруг разложены свежие овощи, булки для гамбургеров, и я собираюсь приготовить праздничный завтрак для своего младшего брата. Ему сегодня исполняется шестнадцать.
После нашей с Олей ночной прогулки, которая закончилась далеко за полночь, мне жутко хочется спать. Но ее веселый смех, счастливые глаза, губы, которые дарят нежные поцелуи – все это до сих пор откликается во мне горячим, растекающимся в груди теплом. Мы не виделись всего несколько часов, а я уже жутко скучаю по Оле. Никогда еще чувства к девушке не захватывали меня с такой силой. Меня начинает пугать мысль о том, что скоро я должен буду уехать. Я гоню прочь свои опасения, убеждаю себя, что впереди еще десять дней, и это много.
Когда я погружаю все составляющие завтрака на поднос, в дверях кухни появляется отец. Удивительно, он тоже рано встал и даже привел себя в порядок. Похоже, утро безнадежно испорчено.
– Макс! – оживляется отец. – Собираешься готовить завтрак?
– Да, – киваю я. – Праздничный завтрак. К тому времени, как Кирилл проснется, гамбургеры будут готовы.
– Я рад, что ты не забыл наш фирменный рецепт.
Он засовывает рук в задние карманы джинсов и тащится следом за мной на задний двор.
– Ты собираешься мне помочь? – приподнимаю бровь я.
– А разве я когда-то отказывался готовить наши фирменные гамбургеры?
Я пожимаю плечами.
Мы вдвоем возимся в зоне барбекю. Отец разводит огонь, я раскладываю котлеты на решетке. Для нас двоих сегодня особый день, поэтому мы не цепляемся, как обычно. Просто молча возимся у огня.
В какой-то момент мне становится обидно. В мой день рождения мне просто присылают чек. Вроде как подарок. А для Кирилла всегда все по-другому. Даже если он завалил историю, и его команда проиграла матч. Видимо, в какой-то момент отец улавливает мою обиду.
– А знаешь, Макс, ты ведь сам выбрал ее, – задумчиво следя за огнем, произносит он.
– Кого? – непонимающе посматриваю в его сторону я. В голове одна Оля, и понять, к чему отец произнес эту фразу, у меня не получается.
– Мать. – Хмурится он. – Ты же мог встать на мою сторону, Макс. Из нас получилась бы отличная команда! Мы бы вместе занимались моим ночным клубом! Но нет, ты выбрал модельный бизнес. Для чего?
– Там хорошо платят, – бурчу я.
– Думаешь, если бы ты остался дома, ты бы в чем-то нуждался? – усмехается он. В его усмешке я в первый раз слышу горечь.
– Не думаю, что я бы нуждался, – также горько усмехаюсь я. – Только ты слишком часто задевал бы меня своими насмешками. Мне не нравится, когда близкие люди вставляют нож в спину. Поэтому мне лучше одному.
– Лучше ли? – все также неотрывно смотрит на шипящие угли он.
Я изумленно посматриваю на него. Между нами можно что-то наладить? Честно говоря, я в это не верю.
– Иногда надо уметь поступиться собственной гордыней, Макс. – неожиданно произносит он. – Из нас троих – тебя, меня и Кирилла – могла бы получиться отличная команда.
– Ты кое о чем забыл: я не футболист.
– Причем здесь футбол? Я говорю о семье!
Я старательно переворачиваю лопаткой котлеты на решетке, и уже открываю рот, чтобы высказать свое мнение по поводу команды, как вдруг задняя дверь распахивается, и на пороге появляется взбудораженный Кирилл. Он в одних боксерах, его волосы склокочены, а глаза широко распахнуты.
– С днем рождения! – одновременно произносим мы с отцом, и натягиваем на лица счастливые улыбки.
– Сегодня вечером нас всех ждет сюрприз! – пропустив мимо ушей поздравление, возбужденно кричит мой брат.
– Торт, из которого выпрыгнет стриптизерша? – приподнимаю бровь я.
– Холодно, Макс!
– Что тогда? Фейерверк в честь Кирилла на Театральной площади?
– Нет же, нет!
– Ты пригласил танцовщиц к нам в гостиную, и они будут хором петь «с днем рождения, Кирилл»? – посматривает на него отец.
– Нет!
– Что тогда? – с нетерпением скидываю котлеты на тарелку я.
– Сегодня приедет ваша мама!
– Мама? – ошеломленно произносит отец.
– Мама? – едва слышно выдавливаю из себя я. – Как это?
– До вчерашнего дня она не собиралась, – Кирилл растерян и рад, и неловко улыбается.
– Десять лет не заявлялась, а тут решила прилететь? – зловеще приподнимает бровь отец. – Я не ослышался?
– Я сам не верю! Вот, смотрите!
Именинник спускается с порога и сует нам сообщение в своем сотовом.
«Мой дорогой мальчик, поздравляю тебя с днем рождения! Сегодня я прилетаю в ваш город. Мой самолет прилетает в полдень, в новый аэропорт. Надеюсь, Макс рядом, и мы втроем отлично отметим твой день рождения. Люблю тебя. До встречи, мама».
– Самолет прибывает из Москвы в полдень, – издевательски широко улыбается отец. – Втроем, значит, да?! А не много ли на себя берет мисс безразличие?! Оставила меня с двумя детьми, дождалась, пока я их поставлю на ноги, а теперь, смотрите-ка, она приедет, и день рождения Кирилла будут отмечать втроем! Втроем! А я, что, по-вашему,
