Самойловы-2. Мне тебя запретили - Инна Инфинити
Это безумие не остановить. Мозг, здравый смысл и рационализм выключены из розетки. Сейчас есть только инстинкты, которые заставляют меня покрывать поцелуями ее лицо, шею, ключицы. Снимаю с девушки топ, спускаю лифчик и целую грудь.
Наташа издает громкий стон, сводящий меня с ума еще больше. Ее пальцы тянутся к краям моей футболки и тащат ее вверх. Я отрываюсь от девушки, чтобы позволить ей снять с меня майку. Когда она летит на пол к ее топу, наши взгляды встречаются, и секунду мы смотрим ровно в глаза друг другу.
Она кладет ладонь мне на щеку и слегка гладит.
— Я хочу сделать это с тобой, — шепчет.
Опускаюсь лбом на кровать рядом с ее головой, шумно выдыхая.
— Мне уже есть 18, — напоминает, как будто я этого не знаю.
— Наташ… — произношу и запинаюсь, пытаясь подобрать слова.
— Только не говори, что ты не хочешь, потому что я чувствую, что хочешь, — издает легкий смешок.
— Нам надо поговорить. Ты ведь знаешь, что я уезжаю.
Она молчит несколько секунд, а затем поднимает на себя мою голову и слегка целует.
— Не хочу сейчас ни о чем говорить. — Тихо произносит и снова касается моих губ, притягивая к себе за затылок.
И я опять сдаюсь чувствам к этой девушке. Целую в ответ, блуждую руками по стройному красивому телу. Расстегиваю пуговицу на ее шортах и тяну их вниз, а затем снимаю свои. Она обнимает меня обеими руками, прижимает к себе, шумно дышит, когда я целую ее шею.
Цепляю пальцами тонкие трусики и спускаю. Наташино дыхание учащается, когда я глажу ее по внутренней стороне бедра. Она сама берется за тугую резинку моих боксеров и тянет их вниз.
Вдруг в голове проносится мысль о том, что Наташа стала намного смелее. Это ее первый раз, а она совсем не испытывает стеснения, не отводит смущенный взгляд в сторону и не краснеет, как тогда в 9 классе, когда мы сидели на ее кухне и пили чай.
У меня еще никогда такого не было ни с одной девушкой. Как будто время остановилось, а наш мир состоит только из нас двоих. Как будто нет за пределами этой комнаты реальной жизни, дел и важных забот. И вдруг все, о чем я думал еще вчера, кажется таким несущественным сейчас. Теперь, когда я покрываю поцелуями ее тело, в моей голове совсем другие мысли.
Да какой нахрен Гарвард, когда в моих руках Наташа?
— Я люблю тебя, — шепчу ей на ухо прежде, чем мы становимся одним целым.
Глава 23. Будем вместе
Наташина голова лежит на моем плече. Я перебираю пальцами ее мягкие шелковистые волосы и думаю о том, что сегодня совершенно точно лучший день в моей жизни. Хотя раньше я наивно считал лучшим тот день, когда увидел своё имя в списках поступивших в Гарвард.
Наташа привстает на локте и смотрит на меня. Слегка поворачиваю к ней голову.
— Ты правда меня любишь? — тихо спрашивает.
— Да, — честно отвечаю.
Ее глаза за секунду наполняются слезами.
— И я тебя люблю, — едва слышно произносит.
Я улыбаюсь. Глажу Наташу по щеке и тянусь поцеловать в губы.
— А почему ты тогда не обращал на меня внимания? — прерывает наш поцелуй и пытливо смотрит.
Я шумно выдыхаю и перевожу взгляд на потолок. Следовало ожидать, что она задаст этот вопрос.
— Потому что сначала я не был уверен в своих чувствах к тебе. Думал, что в любой момент могу тебя разлюбить и переключиться на другую девушку. А учитывая крепкую дружбу наших семей, получилось бы не очень красиво, если бы я бросил тебя ради другой. Потом я серьезно стал готовиться к поступлению в Гарвард и уже не видел смысла что-то с тобой начинать, потому что знал, что уеду. И в общем-то вопрос с моим отъездом остается открытым. — Я снова перевожу взгляд на Кузнецову. — Наташа, в конце августа я улетаю.
На ее лице тут же отражается грусть, от чего больно колет сердце.
— Неужели нет никаких вариантов?
Я хмыкаю. Варианты…
Вчера я перебрал в голове четыре и остановился на последнем. Но в итоге он накрылся медным тазом, потому что мы с Натальей лежим голые на ее постели.
— Ну а какие варианты? — произношу с горечью. — Отношения на расстоянии? Или мне не ехать в Гарвард, а тебе не ехать в Париж, и остаться обоим дома?
Наташа ничего не отвечает и тянется к своему телефону на тумбочке у кровати. Что-то быстро печатает.
— Из Нью-Йорка в Париж лететь 8 часов, — смотрит на меня. — Это не так уж и много! Как из Москвы на Мальдивы!
— 8 часов не так уж и много? — выгибаю бровь.
Наташа осекается. Откладывает телефон в сторону и опускается лбом мне на грудь.
— Давай попробуем на расстоянии? — едва слышно произносит. — Будем каждый день звонить друг другу, переписываться. Может, даже летать друг к другу на выходные. Все праздники и каникулы будем проводить вместе.
Я не отвечаю. Прекрасно знаю, что это будет полная хрень. Я начну изводить себя мыслями, где она и с кем, куда пошла, чем занимается. В итоге мы или расстанемся, или я брошу учебу и помчусь к ней.
— Давай никуда не поедем? — наконец-то говорю. — Останемся дома. Мы еще успеваем подать документы в российские вузы.
Наташа резко вскидывает голову и смотрит на меня с ужасом.
— Леша, ты что! Ты же так долго шел к тому, чтобы поступить в Гарвард! Это же невероятно тяжело! Практически нереально!
— И что?
— Как это и что!? Ты обязан поехать!
Вместо ответа я укладываю Наташу
