Ты - Моя Вера - Яна Войнова
― Развязать! — приказал Волков, стягивая с себя пиджак и закатывая рукава белой рубашки. — Ты же остановишь меня? — спросил он друга, на которого всегда мог положиться.
― Конечно, Сурен, — ответил брат. — Если что мне ребята помогут.
Волков подошел ближе к молодому гондону. Освободившись и поднявшись на ноги, тот замахнулся, но Волков его опередил и нанес удар первым. Стасу никогда нельзя было драться. Один удар и его сознание вмиг отключилось. Мрачное, темное, животное нечто оскалилось, словно разгрызая тяжеловесные замки на железной клетке. Оно молниеносно вырвалось наружу, предвкушая едкий запах и металлический привкус свежей крови, единственной пищей, которой оно могло вдоволь насытиться. Уже ничто не могло остановить пылающее адское пламя его необузданного, яростного голода.
Волков очнулся, когда бить уже стало некого. Он нашел себя нависающим над окровавленным бездыханным телом. Лицо парня из-за побоев уже мало напоминало человеческое. Стас опустил глаза на свои руки. Костяшки пальцев стерлись, а на белой рубашке виднелись яркие алые пятна. В ужасе от содеянного, он дотронулся до шеи парня в слабой надежде нащупать пульс. Не найдя его, он неистово стал делать ему массаж сердца.
― Стас, бросай ты это дело. Он уже минут как пятнадцать мертв, — в гулкой тишине прозвучал невозмутимый голос Карена.
― Какого черта ты меня не остановил?! — заорал он на друга. — Я хотел его проучить, я не хотел его убивать! Ты же обещал, Карен! А вы все?! — зловеще обратился он к охранникам, хладнокровно наблюдавшим за тем, как он забил человека до смерти. — Какого хрена вы меня от него не оттащили?!
Карен спокойно стоял рядом, потирая свои черные усы, затем достал сигарету и закурил.
― Толя, — кинул он одному из охранников. — У тебя дети есть?
― Трое, — ответил бывший спецназовец. — Девочка и два мальчика.
― Сколько дочке лет?
― Семнадцать. Уже на дискотеки просится.
― А у тебя, Серега? — спросил он другого охранника.
― Нет, Карен Хачатурович. Зато у меня две младшие сестры и две племянницы. Старшая уже в универ поступила.
― Вот, а у меня четыре дочки, — сказал Карен, не спеша выдыхая сигаретный дым большими кольцами. — И поверь мне, Сурен, как отцу, Монастырский бы тебе пожал руку, за то, что ты наказал этого гондона. Потому что для любого отца нет ужаса больше, чем узнать, что его дочь вот так пытались пользовать, — он со злостью сплюнул на землю. — Баб вокруг уйма. Одна не дала, ничего, другая даст! Зачем спаивать и насиловать?! И не буду тебе напоминать, Сурен, что пытались с моей матерью сделать! И кто ее тогда спас. Она же на тебя до сих пор чуть ли не молится! — он стиснул зубы и прорычал: — Я НЕНАВИЖУ насильников! Ты правильно поступил тогда, и правильно поступил сейчас. Так что за эту смерть нечего себя винить. Иди домой, Сурен. Сменная одежда в машине. Мы сами уберем этот мусор, — Карен потянулся к канистре бензина, облил труп Ростика, докурил сигарету и кинул окурок на пол. Бездыханное тело заполыхало, а в ноздри ударил острый запах жженой мертвечины.
На ватных ногах, находясь еще в прострации, Стас вышел со склада, и стал смывать подсохшую кровь с рук и лица. Кожа уже горела, но он все равно продолжал с силой тереть, словно хотел очиститься от содеянного. Только водой такого не смыть… Волков переоделся и вернулся в особняк. Он поднялся в комнату Анны, открыл дверь и увидел Армине, напряжённо сидящую с прямой спиной рядом в кресле, возле кровати спящей девушки. Стас подошел ближе, рухнул на пол перед пожилой женщиной и опустил голову ей на колени.
― Ты снова это сделал? — с тихой обреченностью спросила Армине, дотронувшись до его макушки своей теплой ладонью и нежно, по-матерински погладив.
― Да, мама-джан. Я снова убил человека…
Глава 8
На следующей день Анне пришлось выслушать длинную нудную лекцию Армине, которая сопровождалась бурными рукоплесканиями, кряхтением, ойканьем и, кажется, нецензурной бранью на армянском языке. Чересчур заботливая пожилая женщина долго философствовала о том, что от такой юной, хоть и слишком худой девушки, мужчинам нужно только одно! Она говорила, что Анне необходимо тщательнее выбирать, с кем водить дружбу и не позволять парням никаких вольностей до свадьбы. Девушка хотела было напомнить Армине, что она уже замужем, хоть и фиктивно, но решила прикусить язык, так как действительно считала себя виноватой в случившемся.
Она до конца не могла поверить, что Ростик решился на такую низость! Они же ходили в одну и ту же школу, она была лучшей подругой его сестры. Господи, да они же каждый день рождения справляли в одной компании. Видимо, злая судьба приготовила Анне еще один жестокий урок: верить нельзя никому, так как даже самый близкий друг способен на гнусную подлость.
Голова еще немного гудела. Девушка чувствовала себя, словно она немного выпила алкоголя, но врач, пришедший утром, чтобы проверить ее самочувствие, предупреждал, что такое возможно. Хорошо, что сейчас были выходные, и Анне не пришлось ехать на учебу. Потому как скучную лекцию по музыкальной литературе она бы точно не пережила. Анна сделала то, что делала всегда, когда ей было грустно, больно, обидно и откровенно плохо на душе. После того, как Армине все же заставила ее выпить двойную порцию целительного куриного бульона, девушка села за рояль. Для ее нового инструмента выделили целую отдельную комнату на первом этаже, которую Анна превратила в свой закрытый ото всех мирок. С разрешения Армине девушка повесила портреты любимых известных композиторов, принесла сюда огромное количество нот, старый бабушкин проигрыватель и пластинки.
Когда Анна играла, она забывала обо всем на свете. Она настолько отдавалась чарующей магии музыки, что не помнила даже своего имени. Музыка помогала ей переживать самые страшные моменты в жизни, выплескивала внутреннюю боль наружу, оголяла душу до предела, тем самым залечивала глубокие раны на сердце. И одновременно музыка дарила ей капельку оптимизма, воодушевляла, ободряла и окрыляла. Она вселяла проблеск надежды. Вопреки всем ненастьям, пройдет время, и все образуется. Девушка, несмотря на легкое недомогание, настолько погрузилась в музицирование, что не заметила, как пролетел целый день. Доиграв грустную, наполненную
