Дженнифер Хеймор - Герцогиня-охотница
– Пожалуйста, сядьте, миссис Френч, и скажите, зачем пришли.
В этот момент Эзме неожиданно стала очень похожа на Саймона. Она отдавала команды и требовала ответа.
Миссис Френч резко села, положила на колени портфель и достала из него какую-то бумагу.
– Понимаете, миледи, – начала она хриплым голосом, – мы должны оплачивать ренту, но у нас нет средств. Герцогиня выписала вексель на сумму ренты. Она заверила меня, что деньги будут оплачены к середине апреля, и ко времени оплаты ренты, к тридцатому числу, вопрос будет закрыт, но… – Миссис Френч покачала головой, старательно избегая взгляда Эзме. – Мне очень жаль, но мы не получили денег. У нас недостаточно собственных средств, чтобы оплатить указанную сумму. Из-за вспышки ревматической лихорадки в Ист-Энде к нам попали еще десять новых студентов. Мы были вынуждены нанять нового учителя. И на оплату ренты практически ничего не осталось. Вся надежда была на помощь герцогини.
Миссис Френч замолчала. Эзме и Сара смотрели на нее, потеряв дар речи. Тридцатое апреля было уже послезавтра.
Наконец Эзме спросила:
– Сколько?
– Семьдесят четыре фунта и шесть шиллингов, миледи.
Эта сумма вдвое превышала годовую зарплату Сары как главной горничной Айронвуд-Парка.
Эзме вздохнула.
– Могу я взглянуть на документ?
– Разумеется, – миссис Френч передала бумагу Эзме.
Она долго молча изучала ее, потом передала Саре.
Согласно документу, герцогиня обязуется передать пансиону Оугилви для людей, лишенных зрения, сто фунтов до пятнадцатого апреля для покрытия расходов по ренте и других нужд. Под «другими нуждами», видимо, подразумевался новый учитель. Сара узнала размашистую подпись герцогини в нижнем углу листа. Расположенные рядом другие подписи ей были незнакомы.
Сара взглянула на Эзме. Сестре герцога было всего девятнадцать лет, и Сара знала, что у нее нет собственных средств. Часть фамильного состояния, отведенная ей при рождении, пока принадлежала герцогу.
И тут Эзме снова удивила ее.
– К завтрашнему утру вы получите обещанную сумму. Герцог и я позаботимся о том, чтобы ваш пансион продолжал делать свое доброе дело, миссис Френч. Об этом больше можете не беспокоиться. Вы поступили правильно, придя ко мне.
Когда Саймон вернулся домой, Эзме и Сара объяснили ему ситуацию. В этот же вечер он организовал передачу денег для школы слепых. Намерение матери оплатить предъявленный вексель послужило еще одним доказательством того, что герцогиня не планировала никуда исчезать: если она куда-то собиралась, все финансовые вопросы решались заранее. Какой бы ветреной ни была герцогиня, она всегда очень ответственно относилась к подобным вещам.
За обедом Саймон подтвердил, что новость о загадочном исчезновении герцогини Трент уже разнеслась по всему Лондону.
– Мне жаль, что я не успел вас предупредить и визит дам Стенли стал для вас сюрпризом, – сказал он. – Сегодня был очень напряженный день, и если честно, я и не думал, что сюда сразу начнет прибывать столько посетителей.
Герцог корил себя. Ему следовало догадаться, что стервятники из лондонского общества не станут откладывать растерзание добычи.
– Эзме прекрасно со всем справилась, – заметила Сара.
Он пронзил кусок говядины вилкой и мрачно продолжил:
– Есть еще новость. Хотя, я полагаю, это уже не новость.
С тех пор как они прибыли в Лондон, поиски герцогини не продвинулись ни на шаг. Никаких новых зацепок, точно она растворилась в воздухе. С каждым безрезультатным днем беспокойство Саймона все возрастало.
– Да? – спросила Сара.
Эзме напряглась, молча положила вилку и ждала.
– Я получил письма от Марка и Тео. – Обе леди замерли в ожидании. – Никто из них не смог пока обнаружить ничего нового относительно матери.
Эзме выдохнула со свистом. Сара тихо простонала.
– Тео начал семестр в Кембридже, – продолжил Саймон. – Марк завершил поиски в Айронвуд-Парке. Они проверили озеро, но, слава богу, не нашли там ничего, кроме тины. Сейчас Марк направляется на север, чтобы продолжить поиски на озере Уиндермир.
– А что у Сэма? – спросила Эзме.
– От него новостей не было. Но я знаю, что Сэм был очень занят на службе последнее время. Я сомневаюсь, что он выйдет на связь, пока не найдет что-то заслуживающее внимания.
Саймон взглянул на Сару. Она была одета просто, в одно из своих старых белых кисейных платьев. Из украшений – только нитка жемчуга на шее. Всплески пятен румянца на ее щеках говорили о крайнем оживлении. Темные волосы, блестевшие при свете лампы, были уложены небрежно. Ее лицо обрамляли выбившиеся из прически локоны.
Герцога встретил полный сострадания взгляд ее серо-голубых глаз. У Саймона перехватило дыхание. Казалось, для него Сара стала подобной лучу света во тьме.
Он вновь хотел ее поцеловать. Нет, Саймон хотел большего. Он хотел ее всю. Принять этот сладкий свет в себя и уже никуда не отпускать.
Когда герцога, в который уже раз, окутывало это жгучее желание, в нем просыпался какой-то зверь, который был всегда начеку и постоянно просчитывал варианты, как добраться до жертвы. Он слишком сильно хотел Сару, чтобы просто воспользоваться ею.
С тех пор как они приехали в Лондон, каждая их встреча оживляла примитивные потребности и инстинкты этого зверя. И каждый раз он боролся с ними. Но вот что удивительно, она, казалось, не боялась их. Она принимала их. И это заставляло Саймона желать ее еще больше.
Глава 7
В конце мая Сара и Эзме пришли к модистке для финальной примерки и через какое-то время вышли на улицу, нагруженные пакетами с новыми платьями и аксессуарами. Там было все: шляпки, перчатки, чулки, туфли и даже шпильки. Солнце уже перевалило за полдень, и Эзме пребывала в приподнятом настроении.
– Мадам Буллард сказала, что к моему новому платью для оперы отлично подойдет золотой браслет, – сказала Эзме. – Давай зайдем к ювелиру.
Леди шли бок о бок, иногда пропуская других пешеходов. Улицы в этой части Лондона были весьма оживленными. Лакей, который этим утром сопровождал их к модистке, шел в нескольких шагах позади.
– Я бывала в этом магазине с мамой, – продолжала Эзме, и Сара в душе радовалась, что она уже может говорить о матери более или менее спокойно. – Надеюсь, что хозяин, мистер Лам, окажется на месте.
Когда они вошли, мужчина, практически лысый, за исключением торчащего на затылке пучка белых волос, пыхтя, вылез из-за своей конторки и направился к ним навстречу. Это и был хозяин, и он узнал Эзме.
– Добрый день, леди Эзме, – приветствовал он с поклоном. – Чем могу служить?
– Я ищу браслет, – сказала Эзме. – Золотой. Но простой и изящный. Не слишком вычурный.
