Фрэнсин Паскаль - Соперницы
Элизабет энергично закачала головой.
— Инид, я не знала…
Инид была слишком разгневана, чтобы слушать.
— С меня довольно, Лиз, — оборвала она подругу. — Я сыта вами обеими по горло! — И в следующую минуту Инид пулей вылетела из сада.
Элизабет показалось, словно весь мир вдруг обрушился вокруг нее. Предчувствуя, что на этой вечеринке ее ждут неприятности, она и в мыслях не держала, что все обернется именно таким образом!
— Лиз, — раздался у нее за спиной тихий потерянный голос, — может быть, для меня найдется местечко в «фиате»?
Элизабет обернулась и увидела свою сестру, которая выглядела как самая печальная Клеопатра, которую только можно вообразить. Горько рассмеявшись, она быстро произнесла:
— Можешь не сомневаться, там для тебя есть очень много места.
— А что случилось с Эми и Инид? — спросила Джессика с любопытством, не покинувшим ее даже в несчастье.
Элизабет пристально на нее посмотрела.
— А что случилось с Джеем? — ответила она вопросом на вопрос.
Взявшись за руки, двойняшки направились к Лиле, чтобы поблагодарить ее за вечер и пожелать ей спокойной ночи. Ни одной из них не удалось изобразить на лице большого энтузиазма. Это был один из самых несносных вечеров, который они только могли припомнить за долгие-долгие годы.
11
В воскресенье утром Элизабет проснулась, чувствуя себя просто ужасно. Поначалу она не могла вспомнить, что же такое стряслось, а затем события прошедшего вечера нахлынули на нее так живо и болезненно, словно она переживала их вновь. Как Эми, так и Инид были вне себя от ярости по отношению к ней. От Предчувствия, что ей придется выбирать из двух своих самых близких подруг одну, Элизабет перешла к реальности, потеряв обеих подруг сразу!
Было уже одиннадцать часов, и Элизабет не могла поверить, что спала так долго. Она понимала, что проспала только потому, что большую часть ночи ворочалась с боку на бок, вспоминая вновь и вновь события, произошедшие на вечеринке у Лилы, и заснула, лишь когда взошло солнце. Неудивительно, что сейчас она чувствовала себя отвратительно.
Резким движением опустив ноги на пол, Элизабет взяла телефон, стоявший на ночном столике около кровати, и поставила его себе на колени. Совершенно машинально она набрала номер телефона Инид. Для нее было вполне очевидно, что, не уладив отношений с ней и Эми, она не сможет успокоиться.
— А, — проговорила Инид без особого энтузиазма в голосе, — это ты.
— Инид, я хочу извиниться за недоразумение, которое произошло между нами вчера вечером. Я даже не знаю, что случилось на самом деле, но чувствую себя преотвратно! Давай я приеду к тебе? Полагаю, нам нужно поговорить.
— Извини, — сухо ответила Инид, — но сегодня мне нужно выполнить кое-какие поручения матери. Кроме того, — продолжила она намеренно резким тоном, — я не знаю, о чем нам вообще разговаривать, Лиз. Мне кажется, что в последнее время наши взгляды на определенные вещи стали сильно различаться.
— Инид, подожди, — выдохнула Элизабет в отчаянии. — Не вешай трубку, хорошо?
Инид ничего не ответила, но Элизабет слышала в трубке ее дыхание. Она знала, что ее подруга не повесила трубку.
— Послушай, — сделала новую попытку Элизабет, — я не понимаю, что же на самом деле произошло, но хочу сделать все возможное, чтобы это исправить. Пожалуйста, Инид. Ты же моя самая близкая подруга!
— Я в этом не совсем уверена, — ответила Инид усталым и печальным голосом. — Мне хотелось бы в это поверить, но, судя по твоему поведению, Лиз, это далеко не так.
Элизабет не знала, что ответить. Неужели Инид права?
— Послушай, — добавила Инид, — я тоже чувствую себя отвратительно после всего, что вчера произошло. Но как раз сейчас… — Ее голос дрогнул. — Почему бы нам не перенести этот разговор, скажем, мы не могли бы поговорить завтра в школе или на следующий день?
— Но…
— Извини меня, Лиз, — сказала Инид. — Сейчас мне нужно уйти. — Она повесила трубку.
С бьющимся сердцем Элизабет набрала номер телефона Саттонов. После пяти гудков трубку подняла Диана Саттон.
— Привет, Лиз, — произнесла она таким же дружелюбным и ровным тоном, как прежде. — Нет, дорогая, боюсь, Эми нет дома. Она ушла на пляж с Лилой и Джессикой.
— О, — проговорила Элизабет сдавленным голосом. — Спасибо. — «С Лилой и Джессикой», — гневно подумала она, чувствуя себя совершенно одинокой. Даже Джессика не разбудила ее, чтобы пригласить с собой на пляж!
Элизабет не могла припомнить, когда в последний раз чувствовала себя так отвратительно. И было очевидно, что она сама все испортила. Все пошло не так, как она надеялась.
Мало того, что неприязнь между Эми и Инид не завершилась мировой, они обе перенесли эту неприязнь на нее!
Элизабет захотелось снова залезть в постель и, укрывшись одеялом с головой, пролежать так весь день. Ей было совершенно безразлично, что на улице прекрасный солнечный день. Она была убеждена, что сегодня в мире нет ничего, что заставило бы ее встать с постели.
— Ну, — сказала Элис Уэйкфилд, наливая себе вторую чашку кофе, — ты сама расскажешь, почему грустишь, или мне придется использовать телепатию, чтобы выяснить, в чем дело?
Элизабет попыталась улыбнуться шутке матери, однако мышцы лица не повиновались ее воле.
— Мам, — выдавила она наконец и ее лицо сморщилось, — все обернулось таким кошмаром!
Элис Уэйкфилд внимательно посмотрела на дочь.
— Звучит безнадежно, — отреагировала она, садясь за стол рядом с Элизабет. — Может ли твоя древняя старушка мать чем-нибудь помочь, или ты предпочитаешь все хранить внутри, доведя себя до сумасшествия?
Элизабет сделала глубокий, прерывистый вздох.
— Дело в Эми, — начала она, чувствуя себя ужасно от одной только мысли о том, в каком гадком положении оказалась. — И в Инид. Мам, боюсь, они будут меня ненавидеть всю мою оставшуюся жизнь!
— Ладно, — проговорила мать, отхлебнув глоток кофе. — Давай начнем с самого начала, хорошо? — Бросив на дочь внимательный взгляд, она продолжила: — Хотя я не очень-то уверена, когда же все это началось. Может быть, со дня возвращения Эми?
Элизабет беспомощно покачала головой.
— Я и сама не очень-то уверена. Поначалу все казалось таким простым. Нужно было только познакомить их друг с другом и надеяться на то что они поладят.
— Но они не поладили?
Элизабет покачала головой.
— Думаю, что нет. Но, честно говоря, я даже не заметила этого. По крайней мере, не сразу.
— И когда же наступило прозрение?
— Ну, я ничего не замечала вплоть до вчерашнего вечера. Надо признаться, у меня и прежде было ощущение, что они не слишком-то нравятся друг другу. Но я не думала, что они так друг друга ненавидят.
