Андреа Янг - Соблазн в шелках
Клодии до смерти хотелось взглянуть украдкой, пожирает ли их взглядом Гай Гамильтон, и если да, то делает ли это незаметно или без зазрения совести. Но поскольку он теперь лежал на спине, она боялась, что он заметит ее взгляд.
Клодия посмотрела на часы. В соответствии с инструкцией к лосьону для загара сейчас было самое время натереться им от шеи до лодыжек и перевернуться на живот.
В связи с этим возникала небольшая проблема, придающая пикантность ежедневной процедуре, которая иначе могла бы наскучить. Если Клодия начнет втирать лосьон, а Гай действительно принадлежит к числу тех несносных мужчин, которые «видят все насквозь», то сразу же подумает, будто она надеется, что он предложит ей свои услуги. Кстати, она и сама прекрасно знает, что достать из сумки крем для загара, когда ты только что встретила возле бассейна мужчину категории IV, – это превосходный способ сломать лед в отношениях.
Когда Клодия была помоложе, то частенько пользовалась этим способом. Это было как бы частью ритуала. Сидишь себе, болтая о всяких пустяках, и мучаешься вопросом, почему этот мужчина категории IV повстречался тебе только за два дня до отъезда домой, а потом выуживаешь из сумки крем для загара и начинаешь – ну совершенно без всякого умысла – втирать его и свои плечи. И тут он говорит: «Позвольте, я помогу», – и ты замираешь в нерешительности на секунду-другую, словно такая мысль никогда не приходила тебе в голову, а потом вручаешь ему флакон и наслаждаешься приятными ощущениями.
Поскольку в данном случае речь шла не об обычном флирте, то Клодия принялась обдумывать другие возможные варианты.
Первый: пойти в свой номер; второй: продолжать сидеть здесь, не смазывая кожу кремом, и загореть докрасна; третий: натереться самой и перестать мучиться по поводу всяких глупостей, а: он пусть думает, что хочет.
Достав из сумки флакон, Клодия начала втирать лосьон в икры.
Гамильтон, кажется, не обратил ни малейшего внимания на се действия, даже когда она перешла к другим частям тела. Клодия украдкой взглянула на Гая и увидела, что он все еще смотрит на бассейн, как видно, глубоко задумавшись.
– Из-за Чего, черт возьми, я так мучилась?
– Принимаешь желаемое за действительное, дурочка. Тебе хочется, чтобы он предложил свои услуги, и ты пытаешься обмануть себя…
– Вы очень небрежно это делаете.
– Простите?
– Вы пропускаете некоторые участки. – Гамильтон вскочил на ноги, и от его резкого «подвиньтесь» Клодия совершенно растерялась.
От неожиданности она сразу же подчинилась и чуть передвинулась вперед.
Ему следовало бы сказать: «Позвольте, я помогу» или «Я большой знаток по части обращения с этим снадобьем», а она на это могла бы небрежно ответить: «Я тоже». Но этот несносный мужчина, видимо, и понятия не имел о том, что такое правила хорошего тона.
Хотя, по правде говоря, Клодии не на что было жаловаться.
Усевшись за ее спиной, Гай взял флакон из ее рук.
– Полагаю, вы не собираетесь добиться эффекта «лоскутного одеяла»? – сказал он, выдавливая прохладную колбаску крема ей на кожу. – Чтобы как следует натереть себе спину, надо иметь руки, как у орангутанга, и глаза на затылке.
Следующая минута была почти такой, как Клодия представляла себе в мечтах, но только в сотню раз лучше. И в сотню раз хуже, потому что она была вынуждена сидеть как ни в чем не бывало, пока уверенные и, по-видимому, опытные пальцы втирали лосьон в ее плечи.
– Подберите волосы, они мешают, – приказал Гамильтон.
Ну, что дальше? Может быть, следует возмутиться его повелительным тоном и, изобразив поборницу женского равноправия, отобрать у него флакон и закончить работу самой?
Ни за что на свете!
Она послушно подобрала наверх влажную массу волос.
О Боже, какой волшебный трепет пробежал по ее телу, когда он прикоснулся пальцами к небольшому эрогенному участку на шее!
Все закончилось слишком быстро.
– Остальное сделаете сами, – сказал Гай, имея в виду относительно доступный для ее рук участок между полоской лифчика и полоской бикини, к которому, черт побери, его пальцы не прикоснулись.
Ей как-то удалось произнести небрежное «Спасибо».
– Не стоит благодарности.
– О Господи, уж не было ли в этих словах самой крошечной доли насмешки? Неужели он кончиками пальцев смог почувствовать мой внутренний трепет?
– Не смеши людей, Клодия.
– Этот официант не торопится, – задумчиво сказал Гамильтон. – Проплыву-ка я, пожалуй, еще несколько раз от борта до борта, чтобы по-настоящему почувствовать жажду.
Вот и хорошо. Исчезни с моих глаз хотя бы на пять минут, чтобы я успела взять себя в руки.
Клодия видела, как он нырнул и поплыл кролем к противоположному концу бассейна. Ему явно хотелось бы плыть быстрее, но мешали другие пловцы, тем не менее Гай выдерживал Хороший темп, делая вдох через каждые четыре взмаха.
Лежа на животе, Клодия отвернулась от бассейна, чтобы не видеть Гамильтона. Только так удалось ей успокоиться, и ее мысли переметнулись на его дочь.
Почему я чувствую себя виноватой? Не моя вина, что ша избалованная девчонка предпочитает целый день сидеть у себя в номере и дуться на весь свет.
Почему у нее такой трудный характер? Может быть, в том виноват слишком властный отец? Маловероятно. Скорее всего он был слишком снисходителен. А теперь уже поздно топать ногой и приказывать.
Почему Аннушка говорила, что он, мол, боится, чтобы я не изгадила все дело? Неужели она умышленно не позволяет отцу завязывать отношения с женщинами?
Меня, пожалуй, это не удивило бы.
Но может быть, это естественно. Никакому ребенку не понравится, если какая-нибудь женщина вздумает занять место его матери! Что же все-таки случилось с женой Гамильтона? Клодии до смерти хотелось спросить у него об этом, но ведь таком вопрос не задашь просто так, во время разговора за завтраком.
Пока она размышляла, вернулся Гай, и почти сразу же появился официант с напитками.
Все еще лежа на животе, Клодия не спеша потягивала через соломинку «Пиммз», в который были добавлены мята и свежий огурец, что было весьма кстати в такую жару.
Гай залпом выпил сразу половину порции пива.
– EI hamdulillah. Это то, что мне было нужно.
– Вы сказали «ваше здоровье» по-арабски?
– Нет, это означает благодарность Господу Богу. Вам придется часто слышать здесь эти слова. – Усаживаясь на лежак, он добавил: – А еще чаще услышите «Insha'allah».
– А это что значит?
– Если того пожелает Господь. Так что, insha'allah, моя дочь все еще работает над заданием по английскому языку. Хотя, да простит меня Господь, я в этом сильно сомневаюсь.
Лежать на животе становилось неудобно. Клодйи казалось, что ее «36-В» приклеились к гладильной доске. Приподнявшись на локтях, она сказала:
