Дженис Спрингер - Ласковая ночь
— Странно, что ты заговорила о чувствах, Джесси. Разве за пять лет ты не забыла обо мне?
Она покраснела до корней волос и с трудом сдержалась, чтобы не разрыдаться. Ох, он все время бьет по больному! Джесси никак не могла признаться ему в том, что не смогла забыть его. Ей казалось, что Род будет смеяться над ней.
— Если хочешь, я уеду прямо сейчас.
— Не хочу, — вдруг сказал он. — Но мне необходимо знать, что происходит. Неужели непонятно?
— Я и сама этого не знаю, — со вздохом произнесла она. — Давай остановимся на том, что я прилетела только для того, чтобы ты смог показать меня своей матушке.
— Договорились, — легко согласился он. — А теперь отдыхай. Нам предстоит долгая поездка, и тебе лучше выспаться.
Джесси фыркнула, но закрыла глаза, чтобы спокойно поразмышлять, однако, сама того не заметив, крепко уснула. Род разбудил ее через пару часов. Она открыла глаза и увидела, что солнце уже почти опустилось за линию горизонта.
— Вот мы и дома! — сказал Род, открывая дверцу автомобиля. — Надеюсь, тебе здесь понравится.
Джесси вышла и уставилась на большой особняк, окруженный деревьями. Род взял ее за руку, и они по садовой дорожке пошли к дому. Джесси почувствовала, как сильно забилось ее сердце, когда дверь перед ними распахнулась.
— Это Тобиас, но он не говорит по-английски, — пояснил Род, кивая дворецкому, стоявшему на пороге.
— А я думала, что твоя мама сама встретит нас, — прошептала Джесси.
— Что ты, она же не встает с постели!
— Твоя мать настолько тяжело больна? — удивилась Джесси, и ее сердце пронзила острая жалость к несчастной женщине.
— Одной ногой в могиле, — подтвердил Род равнодушно, словно беседовал о погоде.
— Как ты можешь так говорить?! Возможно, она еще поправится!
— Вряд ли. — Он провел ее в гостиную. — Хочу сразу объяснить тебе кое-что. Чтобы ты не обвинила меня потом в черствости. Я почти не знал свою мать, так что трудно требовать от меня большой привязанности к ней. Мы подружились и только. Мне жаль ее, я очень ей сочувствую, но… Она никогда не была мне хорошей матерью. Думаю, тебе не трудно будет это понять.
— Почему не трудно? — не поняла Джесси.
Он удивленно взглянул на нее.
— Барбру тоже нельзя назвать матерью года, дорогая.
— Неправда! — искренне возмутилась Джесси. — Она очень хорошая. Мама меня любит…
— До такой степени, что считает себя вправе поссорить тебя с мужем? Странная любовь, ты не находишь?
— Не тебе судить Барбру! — со злостью сказала Джесси.
Род поднял обе руки вверх.
— Как скажешь. Я меньше всего хочу поссорить тебя с твоей матушкой. Клянусь. А сейчас я пойду к своей и сообщу о нашем приезде. Подожди меня тут, я скоро вернусь.
Когда он ушел, Джесси опустилась на удобный диван со множеством подушек и закрыла глаза. Как тяжело выбирать между любимым мужчиной и родной матерью, которая натворила уже столько бед! Наверное, единственный выход — избежать столкновения Рода и Барбры. Если они будут редко видеться, то и конфликтов не возникнет. Однако для этого нужно жить в разных городах. А еще лучше — в разных странах.
Род вошел в комнату, тихо ступая по устланному ковром полу. Джесси спала, лежа на диване, положив под голову свою сумочку. Ее рот был слегка приоткрыт, а пряди волос упали на лицо. Он осторожно подошел и сел рядом. Джесси тихонько вздохнула во сне, что-то пробормотала, но глаз не открыла.
— Джесси… — позвал он ее негромко. — Просыпайся. Эй, Джесси…
Она не шелохнулась. Бедняжка так устала, что даже жесткая сумочка вместо подушки не мешала ей крепко спать. Он долго смотрел на молодую женщину со светлыми волнистыми волосами. Род насчитал у нее на носу четыре веснушки, которые всегда появлялись, стоило Джесси попасть под лучи первого весеннего солнца.
Когда-то Род очень сильно любил эту женщину. Слишком сильно. Она знала о его чувствах и не ценила их, считая, что они никуда не денутся.
Да и он ничем не лучше. Никогда не желал понять ее. А ведь она ради него бросила и родителей, и безбедную жизнь.
Возможно, все могло бы быть иначе, если бы они по душам поговорили пять лет назад. И Род не изменил бы ей никогда, если бы был твердо уверен в том, что она его по-настоящему любит.
Джесси неожиданно открыла глаза и резко села. Похоже, она не рассчитывала, что, проснувшись, окажется в непосредственной близости от бывшего мужа.
— Я долго спала? — спросила она чуть хриплым спросонья голосом.
— Полчаса, не больше, — сказал он, с улыбкой глядя на нее.
— Почему ты меня не разбудил?
— Я будил, но ты не реагировала.
— Извини, я так вымоталась. Ненавижу самолеты, ты же знаешь. — Она провела рукой по лицу. — Как твоя мама?
— Пока она не желает никого принимать, — пожал плечами Род.
— Она не рада, что ты приехал? — удивилась Джесси.
— У нее сложный характер.
— Может быть, мне следует поселиться в гостинице? — предложила она.
— Как ты себе это представляешь? Ты моя жена и будешь находиться рядом со мной.
— Твоя жена… Почему ты не расскажешь ей правду, Род?
— Я уже объяснял тебе, — раздраженно произнес он. — Она больна, и новость о том, что мы с тобой в разводе, разобьет ее сердце.
— Не понимаю, почему ты скрывал этот факт от нее столько времени. Да, мы развелись, ну и что с того? Многие сходятся, а потом расходятся.
— Джесси… — укоризненно произнес он.
— Прости, — снова извинилась она. — Я стала ужасно раздражительной.
— Тебе нужно отдохнуть. — Род заботливо обнял ее за плечи. — Идем, я покажу тебе нашу комнату. А утром…
— Нашу? — переспросила Джесси, насторожившись.
— Но ты же не думаешь, что мы будем ночевать в разных спальнях? Мама сразу же узнает об этом. Как я ей объясню то, что мы не спим вместе?
Джесси покачала головой:
— Как же все сложно!
— Клянусь, я к тебе и не прикоснусь! — заверил ее Род.
Она искоса взглянула на него. Как это понимать: не прикоснусь? Неужели он настолько равнодушен к ней, что даже не предпримет ни малейшей попытки соблазнить ее?
Род взял ее за руку и повел за собой, болтая без умолку, словно хотел усыпить ее бдительность:
— Там есть диванчик, на нем я и устроюсь. А тебе достанется шикарная кровать. Будешь чувствовать себя принцессой.
— Ты вовсе не обязан ютиться на каком-то диванчике, — возразила Джесси и покраснела. — Я имею в виду, что если кровать большая, то мы поместимся на ней вдвоем. Я буду спать на правой стороне, а ты — на левой.
Род едва не расхохотался, но вынужден был сдержать смех, чтобы снова не рассердить Джесси.
