Сильвия Аваллоне - Стальное лето

«Я уже давно… Наверное, это непросто… Но все-таки это… Ну, мы с тобой вместе уже давно, еще со школы, и я подумал, что… ну… Если ты согласна, то я бы… Я что хотел сказать… Черт! — Алессио выдавил улыбку, улыбка получилась кривой. — Ну, в смысле, ты закончила школу, а я ни черта не закончил, ну и все-таки…»

Элена молчала, давая ему возможность высказаться.

«Мне надо тебе вот что сказать…» — Алессио засунул руку в карман и извлек оттуда бархатную коробочку.

Потом он открыл эту коробочку, и она вздрогнула.

Алессио думал, что никогда в жизни не справится, не сможет произнести эту дурацкую фразу. И все же — на тебе! — все-таки выговорил ее, придурок.

«Элена… — Пауза. — Ты выйдешь за меня замуж?»

Кто-то толкнул Алессио в спину, и он вернулся в реальность. Воспоминания мгновенно улетучились. Не двигаясь, он раздраженно произнес:

— Даже видеть тебя не хочу!

— А, значит, это точно ты! — сказал кто-то, но явно не Кристиано. — Что ты тут рассиживаешь? «Джильда» не по нутру?

Алессио резко обернулся и остолбенел. На его лице расцвела искренняя улыбка.

— Не может быть! Не верю! — Он бросился обнимать подошедшего парня. — Сколько времени я тебя искал, придурок ты этакий!

— Ну вот, — засмеялся парень. — Ты, смотрю, чувствительным стал. Ты что тут сидишь, а? Девки из «Джильды» совсем заездили?

— Черт, где ты все это время пропадал, а? Совсем про меня забыл, сукин сын!

— Да я тебя со спины разглядел. А ты говоришь — забыл!

Парни снова обнялись.

— Ты совсем не изменился, — сказал Алессио. — Так где же ты пропадал?

— Если скажу, не поверишь.

— А ты скажи! — Алессио хлопнул приятеля по плечу.

— В России. Черное море бороздил.

— Черт побери, да ты ненормальный!

— Слегка, — усмехнулся парень. — Но теперь вот вернулся. Кстати, ты так и работаешь на «Луккини»?

— Приходится.

— И где?

— В последнее время на мостовом кране.

— Молодец! А я, — парень с улыбкой подмигнул Алессио, — новый оператор проволочной заготовки. Со следующей недели.

— Клааас! — Алессио чуть не подпрыгнул. — До этого момента вечер был просто дерьмовый, настолько, что меня даже выворотило! А тут ты появляешься, да еще говоришь, что мы вместе будем работать. Слушай, что ж ты тогда исчез, а?

Парень сделал неопределенный жест рукой:

— Давай не будем вспоминать, темная история. Ты-то как? Как Элена? Она знает, что ты тут прохлаждаешься?

Алессио изменился в лице:

— Не упоминай…

— …всуе. Ладно, молчу. Захочешь — расскажешь.

— Не захочу. Слушай, не порти мне вечер. Кристиано уже постарался! — буркнул Алессио.

— О, Кристиано! Этот кретин еще жив?

— Этот кабан еще нас переживет.

Маттиа Алессио не видел с 1998 года. Он исчез из его жизни в 1998-м, примерно в то же время, что и Элена. Алессио даже стреляться собирался. Не всерьез, конечно, но тряхнуло его здорово.

— Слушай, гад, — сказал он, — сейчас ты поедешь со мной — и никаких отговорок! И спать тоже останешься у нас. Это самое малое, чем ты можешь искупить…

— Слушаюсь, шеф! Я к тому же без колес. Но… А Кристиано твой как?

— Перебьется, — махнул рукой Алессио. — Пошли к машине.

Парни росли вместе. Маттиа тоже жил на улице Сталинграда. В шестнадцать у него начались проблемы с правосудием: недоказанное участие в краже со взломом. Потом, в 1998 году, Маттиа попался еще на чем-то и был вынужден бежать за границу. Как совершеннолетнего его прямиком отправили бы в тюрьму Ливорно. Работать в российскую транспортную компанию ему удалось устроиться каким-то чудом.

И все же Маттиа нельзя было назвать безнадежно плохим человеком — это следует уточнить.

— Ты уверен, что хочешь оставить его за бортом? — спросил он, усаживаясь в машину. — Кристиано ведь психанет.

— Да пусть психует, придурок! — сказал Алессио, поворачивая ключ зажигания. — Раньше надо было думать. Друг, который трахает несовершеннолетнюю в компании своего шефа, — как тебе такой расклад? Пусть спасибо скажет, что я ему морду не набил.

На заднем сиденье чирикнул мобильный телефон.

Алессио взял его и увидел на экране надпись: восемь вызовов без ответа.

Папа.

Алессио переключил передачу, и машина рванула с места.

В полусне Анна покрутила головой. Растрепанные кудряшки дрогнули. Потом повертела ступнями, маленькими и изящными, с ноготками, накрашенными лиловым лаком. Затем с закрытыми глазами схватилась за край простыни и откинула ее.

На ней была белая хлопковая пижама с клубничками. Вырез слегка приоткрывал грудь.

Из этой пижамы она давно выросла: вполне взрослые очертания бедер с клубничками сочетались плохо — или чересчур хорошо.

Шли минуты, а она ничего не замечала. В ее комнате был гость, мужчина. Он сидел совсем близко с кроватью и наблюдал за ней. Свет вливался в комнату сквозь щели в ставнях; смешиваясь с пылью, он напоминал сахарную пудру.

Было девять часов утра. Маттиа смотрел на Анну уже с полчаса. Стараясь не шуметь, он внимательно ловил каждое ее движение и не мог оторваться.

Ей бы очень пошла комбинация беби-долл, подумал он, из полупрозрачного черного кружева. И тут же решил, что в комбинации ее красота была бы другой. Более взрослой, что ли. А так, в спокойном утреннем свете, девушка была чиста, как ангел.

От нее исходил запах молока. И он с наслаждением вдыхал этот запах.

Что-то ее беспокоило: она почесала сначала живот, потом спину. Потом неизвестно чему улыбнулась и наконец приоткрыла заспанные глаза.

Но его она еще не видела. Сев в кровати, Анна тряхнула гривкой, посмотрела на будильник и только после этого перевела взгляд на Маттиа.

— Ой, — вскрикнула она.

Карие глаза с желтыми прожилками. «Веснушчатые, как щеки», — подумал Маттиа и улыбнулся Анне. Он был ослеплен ее красотой.

Но Анна уже не улыбалась. На стуле у ее кровати сидел незнакомец и таращился на нее хитрыми глазищами. Было от чего растеряться!

— Ты кто? — спросила Анна и немедленно натянула на себя простыню. Однако краешек груди так и остался обнаженным. Разумеется, Маттиа это заметил и улыбнулся еще шире. Он сознательно медлил с ответом: растерянность девушки его забавляла.

Бросив взгляд на кровать брата, Анна обнаружила, что его там нет. Тогда, сбитая с толку, она вопросительно уставилась на незнакомца.

— Меня зовут Маттиа, — наконец сказал парень. Он протянул Анне руку, но та глянула на нее косо. — На самом деле, мы уже знакомы, но ты меня наверняка не помнишь — ты тогда совсем маленькой была, лет восьми-девяти.