Лина Озерова - Подари мне Воскресенье
— А где ты вчера была? — спросила Нинка. — Я звонила, звонила, никого. И мобильник не отвечал. Опять небось дома его забыла? Ну так где ты была? С Сергеем? Ась, ты куда?
Ася молча прошла в кабинет, взяла уцелевшую фотографию — ту самую, «любимому мужу», — и сунула Нинке в руки. Нинка обалдело уставилась на смеющуюся парочку. Потом перевернула снимок и прочла надпись:
— Ну ни фига себе! Это что еще такое?
— Вчера нашла, — мертвым голосом сказала Ася. — В Островском. Кофе будешь?
Не дожидаясь ответа, пошла на кухню, достала банку с молотым кофе, засыпала в кофеварку, включила. Все движения — на автомате.
Нинка потопала за ней.
— И что это такое? — кивнула она на фотографию, которую все еще держала в руке.
— Не знаю.
Кофеварка загудела, кофе полился в чашку. Когда чашка наполнилась, Ася взяла ее двумя руками (одной бы не удержала) и поставила перед Нинкой.
— А ты?
— Я не могу. Я ничего не могу.
— Подожди, — сказала Нинка, — подожди паниковать. Давай вместе подумаем. — Она положила снимок перед собой на стол. — Во-первых, откуда взялась эта фотография?
— Она лежала в томе Островского.
— А как ты ее нашла?
— Случайно. Захотела перечитать «Бесприданницу», и… — Ася почувствовала, как слезы подступают к глазам, но плакать сил уже не было. — Там была еще одна, я ее порвала.
— А где обрывки?
— В кабинете, наверное.
— Тащи их сюда! Нет, пошли вместе соберем.
Через десять минут собранная из кусочков фотография загорелой красотки лежала на столе перед Нинкой.
— Так-так, — сказала она голосом следователя. — Значит, вот эта «И» утверждает, что она жена твоего мужа. А муж тебе что-нибудь про нее говорил?
— Нет. Павел вообще никогда не говорил, что был женат.
— Ну это как раз ничего не значит. Сколько ему лет?
— Тридцать.
Нинка скептически хмыкнула:
— И ты думаешь, что он все тридцать лет ждал, пока ты появишься на его горизонте? Мужик интересный, не бедный, явно пользовался успехом у девушек. Может, и была у него какая жена до тебя, почему бы и нет? Мало того — странно было бы, если бы ее не было. Но ты-то что психуешь? Это же было ДО тебя. А сейчас у тебя штамп в паспорте, а не у нее.
— Да, но почему он мне ничего не сказал?..
— А много он тебе вообще чего говорил? Мужики не любят трепаться о своем прошлом, но у тебя ситуация уникальная — ты замужем за человеком, про которого вообще ничего не знаешь. Только ты могла в такое влипнуть!..
Ну вот, Нинка снова оседлала своего любимого конька… Ася вздохнула. Спасибо ей, рыжей оптимистке: благодаря Нинкиной логике Асе действительно стало немного легче. В конце концов, действительно не так уж важно, что было ДО. Важно только то, что происходило ПОСЛЕ их встречи. А после никакой «И» в жизни Павлика не было, в этом Ася могла поклясться.
Странно и нелепо, но несмотря на все произошедшее — внезапное исчезновение Павла, на ее положение соломенной вдовы, даже на эти фотографии — в глубине души Ася все равно знала, что Павел ее любит, он не может сделать ничего дурного, и они скоро обязательно будут вместе. На чем это убеждение основывалось? Да ни на чем, просто так подсказывало сердце.
Глупая Ася, отметая логику, верила своему сердцу.
Нинка деловито достала мобильник, нажала на кнопку.
— Вот черт, совсем разрядился! Где у тебя телефон?
— В кабинете.
Нинка исчезла за дверью.
— Слушай, да он у тебя не работает!
— Воткни в розетку, — негромко сказала Ася, — он выключен.
Внезапно раздался телефонный звонок. От неожиданности Ася даже вздрогнула, а через минуту на пороге кухни появилась Нинка с телефонной трубкой в руках:
— Тебя. Сергей, кажется. — И уселась на диванчик, не сводя с Аси глаз.
Это действительно был Сергей.
— Асенька, что случилось? — В голосе нежность и участие. — Я вам вечера весь вечер звонил, никто трубку не берет. Решил, что, если и сейчас не дозвонюсь, возьму и приеду.
— Спасибо за беспокойство, — сказала Ася, — но волноваться не стоило, я просто спала.
— Да? Надеюсь, не разбудил?
— Нет-нет.
Пауза. Ася молчала — ей совершенно не хотелось поддерживать разговор. Ему надо, пусть он и говорит.
— А это Нина взяла трубку? — поинтересовался Сергей.
— Нина.
— А что вы делаете вечером? Я имею в виду, — заторопился он, — вы обе.
— Не знаю еще, — Ася прикрыла трубку рукой, — Нин, что ты делаешь вечером?
— Ничего. — Нинка округлила глаза. — Если он хочет нас куда-нибудь пригласить, не вздумай отказываться!
— Ничего, — повторила Ася в трубку.
— Вот и отлично! — воодушевился Сергей. — А я как раз заказал столик в «ТРАМе». На троих. Так что, если вы с Ниной не против, я заеду за вами часиков в семь. Или как вам будет удобно.
— Ну-у… — протянула Ася. Идти ей никуда не хотелось, тем более с Сергеем, но Нинка буквально буравила ее взглядом и грозила кулаком:
— Откажешься — убью! Знать тебя тогда не желаю!
— Хорошо, — сказала Ася.
В трубке послышался вздох облегчения:
— Вот и славно. Значит, до семи. Буду с нетерпением ждать вечера, Асенька.
В восемь вечера вишневый «Ауди» после нескольких заходов нашел-таки уголок на пятачке стоянки перед знаменитым богемным рестораном. Сергей, как истинный джентльмен, сначала вышел сам, а потом помог выйти обеим дамам.
— «ТРАМ» — это, кажется, расшифровывается «Театр рабочей молодежи»? — спросила Нина, царственно кутаясь в серый плащ, — словно это был не плащ, а горностаевая накидка.
— Ого! — удивился Сергей, придерживая Асю под локоток и ведя к зеркальным дверям. — Вы и это знаете?
— Почему бы и нет?
Сергей пожал плечами:
— Такие аббревиатуры давно забыты народом.
— Но отдельные образованные представители молодежи их еще помнят. К ним отношусь и я, — съехидничала Нина.
— Приятно слышать. — Сергей распахнул дверь и пропустил девушек вперед: — Прошу!
Ася пропускала реплики Нинки и Сергея мимо ушей, она с любопытством оглядывалась по сторонам и оценивала обстановку. Местечко оказалось действительно занятным. По замыслу устроителей ресторан был обставлен а-ля средневековый французский кабачок, где вполне могли бы сиживать три мушкетера и их друг Д’Артаньян. Деревянные столы и стулья с массивными спинками, декоративная бочка вина, громадный камин, а перед ним — литая чугунная решетка: антураж был соблюден. А бывший подвал старого здания — низкий потолок, маленькие зарешеченные окошки высоко под потолком — замечательно подходил для подобного заведения. И актер Уздечкин сидел на своем месте — лучший столик у камина был виден изо всех концов зала. Правда, сидел он пока в гордом одиночестве: то ли посетители робели перед знаменитостью, то ли им было просто не до него. Ася усмехнулась — вторая догадка была вернее. Одного взгляда на тех, кто сидел за столиками, хватало, чтобы проникнуться исходящим от них сознанием собственной респектабельности и солидности. Это были отнюдь не случайные люди, зашедшие поужинать в ресторан. На разбитных королевских мушкетеров, впрочем, они тоже не походили.
