Давай сыграем в любовь (СИ) - Сью Ники
Зачем я это говорю? Зачем таким язвительным тоном, будто меня задевает наличие у Соболева девушки. И почему так невыносимо колотит тело, словно его рвут на ошметки. Затем каждый кусок поджигают, а вместе с ним и мои чувства. Они должны раствориться, исчезнуть как догорит последний уголек, но почему-то не исчезают. И от этого еще обиднее…
— Плевать, — жмет он плечами, поразив меня ответом.
— Как это?
— В отношениях, где есть только секс, нет места ревности и претензиям.
— Какой ты… — его слова режут слух. Словно все девушки для Соболева — игрушки, не больше. Ему плевать не только на Оксану, ему на всех плевать. Такие не умеют любить. Такие не созданы для чего-то большего. Я снова забыла, что напротив меня подонок, с эгом в высоту тридцатиэтажки.
— Какой есть, — его губы растягиваются в усмешке. — А теперь пошли, пока я добрый, подброшу тебя домой.
Хмыкаю, но иду. Мне реально тут нечего делать. Хотя настроение скатывается ниже плинтуса, будто меня ткнули носом в суровую реальность.
Глава 24. Руслан
— Рус, ты знаешь, о чем болтает каждый второй на потоке? — интересуется Арс, закидывая мармеладку в рот. Мы идем вдоль шумного коридора на пару по физкультуре. Мимо нас пробегают несколько девчонок и одна из них, так открыто улыбается нам, что я на автомате закатываю глаза. Зато Ставицкий ей добродушно подмигивает, любить он быть в центре внимания.
— О чем? Что ты до сих пор без подружки?
— Я просто жду ту самую, — самодовольно заявляет друг, который не заводит отношений. Вернее как, у него все хуже, чем у меня. Если девушка, то только на одну ночь. Если свидание, то без продолжения. Арсений считает, что он слишком свободная птица, которую клетки обязательств угнетают. В реальности же, Ставицкий притворяется романтиком, и вечно твердит одно и то же: жду единственную, пока я ее не встретил. Неплохая отмазка для глупых девочек, которые вешаются на него, желая стать той самой.
— Прямо как герой женских книг, — саркастично заявляю.
— Что ж, — кивает Арс, — тогда я буду той книгой, которую она захочет перечитывать вечно.
— Пока ее не стошнит, — подмечаю, кривясь от обилия ванили.
— Какой ты душный.
— Какой есть. Кстати, о чем там судачит народ-то? — напоминаю другу, засунув руки в карманы спортивок.
— О том, почему ты ушел с самой неоднозначной девушкой первого курса, — ухмыляется Арс. Неоднозначной Кристину называют как раз ее одногруппники за тот поступок с преподом, да и в целом, за ее правильность. Синдром отличницы в деле.
— Я думал, они обо мне бояться болтать, — жму плечами.
И тут же в голове вспыхнул наш танец с Лисой, как она смотрела на меня, и как я почему-то захотел ее поцеловать. Даже не так, сорвать жадный поцелуй, искусать ее губы в клочья, да так, чтобы они горели, как чертово пламя после меня. Вот настолько меня штормило.
А потом я озадачился мыслями далеко не шестнадцать плюс. Скорее всего, наряд Кристины и бойкий макияж подействовали, будем честны — выглядела она безумно привлекательно. На нее не один я заглядывался так-то, уверен, даже Толик облизнулся, когда увидел огненную бестию в таком платье.
Вообще тем вечером, я не знал, как иначе спасти ситуацию, поэтому вышел на сцену. Я не был уверен до конца, что Крис выберет меня, но трек из ее книги сделал свое. Да, признаю, я читал этот мега популярный веб-роман, от которого пищат девчонки и дамы постарше. Зачем читал? Интереса ради. Плюс, я должен был знать о компромате досконально, который имею на руках.
Тогда на актовом зале, я находился, словно под дурманом каким-то. И даже Оксану, которая встретилась нам на пути, не заметил. Если бы Ивлева не сказала про нее, мой мозг бы и не подкинул обрывок момента нашей случайной встречи.
А уже после, когда я высадил Крис напротив ее дома, в голове промелькнула шальная мысль: может нам, действительно, закрутить роман? Нет, не долгосрочный, а так, на пару недель. Но я тут же себя одернул, решив, что таким образом сломаю план по захвату президентского кресла. Тем более Ивлева не подпишется на одноразовый секс без обязательств. Она же у нас девочка правильная, которая ждет принца, а я далеко не принц, и уж тем более не праведник.
Пусть все остается как есть. Так проще…
— Соболь, — голос Ставицкого вырывает меня из размышлений. — Так вы реально мутите?
— Нет. Зачем мне эта проблемная девочка?
— Может, потому что целуется круто? — ухмыляется Арс.
— Ну… — задумываюсь, правда, вслух не озвучиваю. В чем-то Арсений прав — Крис реально хорошо целуется.
***Вечером я попадаю под сильный ливень, проклиная все на свете. Зря взял байк. Зря поехал на фирму, и уж тем более зря согласился приехать к Оксане. Хотя тут, наверное, было бы не особо правильно отказываться, все-таки она попала в аварию и ей требовалась чисто мужская помощь в решении вопроса. Я хоть и мудак, но не настолько отбитый.
Подъезжаю к месту икс: Оксана стоит напротив торгового центра, и из-за ее красной маленькой машинки, тут образовалась огромная пробка. Мужик напротив кроет ее благим отборным матом, а она визжит как свинка на всю округу, угрожая ему судом, органами и чем-то еще.
Сняв шлем, я тут же прикрываю лицо руками, стараясь как-то скрыться от дождя, но он нещадно топит меня в своих осадках. Погодка, отпад. Конец ноября. Снег? Нет, не слышали. Ливень? Да, то, что надо.
Подбегаю к парочке, задаваясь вопросом, на кой черт Оксана вообще стоит на улице и выясняет отношения. Ладно бы солнце еще светило, что в голове у этой женщины?
— Привет, — говорю я, вырастая напротив нее. Вытаскиваю бумажник и впихиваю мужику две пятитысячных купюры. Деньги, правда, тут же намокают, но мне глубоко насрать. Лишь бы убраться отсюда поскорее, домой, в теплую ванную, а потом в кровать. И нет, без Оксаны. Хочу просто выспаться.
— Эй, ты! — вопит мужик.
— Остальное через страховку, — на ходу кидаю, затем подхватываю Оксану под локоть и силой тащу к тачке. Усаживаю ее на пассажирское сидение, а сам за руль. Надо будет попросить кого-то забрать мотик.
— Русик, ты чего? А как же гаишники, — тараторит суматошно блондинка.
— Оксан, европротокол есть, не слышала про такое?
— Но у нас тут… — пытается вставить свои пять копеек она.
— Ты с головы до ног мокрая, тут огромная пробка, все кроют вас трехэтажным матом, и это уже второй час. Какого лешего, прости? — я говорю, может грубовато, зато по факту. Да и строить из себя пай-мальчика-одуванчика не привык. Тем более, как успел заметить, там и вмятины особо нет, царапинка.
— Я не виновата, Русик, — обиженно дует губы блонда.
— В мире вообще не существует виноватых.
— Нет, я, правда, ехала себе спокойно, и…
— И въехала спокойно ему в зад. Конечно, ты ни в чем не виновата, — устало вздыхаю, не понимая, зачем мы вообще ведем этот пустой диалог.
Несколько минут Оксана молчит. И я пользуюсь моментом, завожу двигатель, срываясь с места, которое и без того кишит машинами. Но как только мы тормозим на светофоре, начинается очередное шоу, теперь только по мою душу.
— Ты такой грубой стал, — обиженно шепчет себе под нос Оксана.
— Я всегда таким был, — выжимаю педаль газа, срываясь с места на желтый сигнал.
— Нет, — качает она головой. — Раньше ты улыбался мне, льнул, обнимал, жалел и…
Она еще что-то говорит, явно не про меня, а я пропускаю это фоном, словно слушаю пустую болтовню по радио.
— Русик, — Оксана повышает голос, и этот ее тон так нервирует, что я торможу у ближайшей остановки.
— Оксан, я не пойму, что ты от меня хочешь? — откидываюсь на сиденье, проводя рукой по лицу. Я с головы до ног мокрый, я хочу, есть, хочу в душ, и тут еще это нытье.
— У тебя… — мнется она, словно не уверена, что, не зря ли начинает разговор. — С той рыженькой девушкой что-то есть?
Перевожу на нее строгий, раздраженный взгляд.
