Измена. Боль моего сердца (СИ) - Янова Екатерина
Какие похожие на самом деле чувства. Меня обида и гнев тоже душат и буквально разрушают.
– Ну, я думаю, это должно быть твоё решение. Но если на вашей свадьбе будет эта женщина, я точно не приду.
– А что такое? Эвелина и тебе успела насолить? – поднимает Аня удивлённый взгляд.
– Наталья утверждала, что Свят изменял мне с ней и её подругой. Подозреваю, что это была как раз твоя мать.
– Ты знаешь, я бы хотела сказать, что ты ошибаешься, но… На самом деле это вполне в духе Эвелины. Хотя Наталья могла и соврать.
– Да какая уже разница, – вздыхаю. Не хочу копаться в этом дерьме опять. – Ты совсем не похожа на мать, – перевожу тему.
– Да, я похожа больше на папу, а воспитывала меня бабушка.
– Ты этому должна радоваться, мне так кажется.
– Я радуюсь, но… Какая бы она ни была, она всё-таки мать.
– Уверена, Гордей остынет и сделает так, как ты захочешь.
Доедаем десерт, допиваем чай. Расплачиваемся по счёту, одеваемся. Когда я достаю перчатки, из кармана выскакивает на пол флаер.
– Это что? – поднимает Аня карточку. – Ух ты, это же танцевальное шоу очень крутой группы! – загораются у неё глаза. – Я на них в соцсетях подписана и частенько залипаю на их клипы. Они так двигаются! – восторженно.
– И что? – выгибаю бровь.
– Ты хочешь домой? – провокационно спрашивает Аня.
– Нет. Меня там никто не ждёт.
– Поехали, заглянем хоть ненадолго, – складывает она руки в молящем жесте. – Только это будет наш секрет. Если Гордей узнает, он меня прибьёт!
– Не прибьёт! – улыбаюсь я. – Поехали.
Глава 37.
И вот мы на месте. Здесь довольно атмосферно. Это ночной клуб, но выполнен он в стиле улиц Нью-Йорка. Вместо столов – перевёрнутые железные бочки и сложенные друг на друга скаты. Стены расписаны граффити. Посередине огромного помещения круглая сцена, и на ней отжигают красавцы-танцоры. И да, здесь есть, на что залипнуть.
Нет, это не пошлый стриптиз, но… Это намного круче!
На парнях кожаные штаны, а вот их рельефные торсы обнажены. Сверху льётся вода, капли бликуют в неоновых огнях, а посередине сцены мокрые боги двигаются так, что захватывает дух.
Толпа ликует, у самой сцены визжат восторженные фанатки.
– Чёрт, какие же они классные! – подпрыгивает на месте Аня. – Вживую это намного круче, чем на записи.
Да, тут не поспоришь! Я согласна с Аней. Музыка захватывает ритмами, мы пританцовываем. И сейчас я как будто сбрасываю с плеч лет десять. Забываю о своих проблемах, чувствую себя молодой, здоровой, сильной. Детский восторг захватывает меня, и я не гашу его, наоборот, позволяю этим чувствам завладеть мной.
– Пойдём, попробуем подойти поближе, – тянет меня за руку Аня.
Мы пытаемся пробраться ближе к сцене, но это не так просто.
Один танец сменяется другим. Быстрые ритмы чередуются с медленными, берущими за душу композициями.
На сцене появляется ещё один полуобнажённый красавец. В руках у него саксофон.
Вопль одобрения прокатывается по толпе, по залу льётся невероятно красивая мелодия.
Вдруг я слышу над ухом:
– Ты всё же пришла, прекрасная незнакомка?
Резко оборачиваюсь – Матвей. Теряюсь на секунду. Не ожидала, что он найдёт меня в такой плотной толпе.
– Потанцуем?
Легко увлекает меня в танец, двигаясь плавно, ненавязчиво обнимая.
Оборачиваюсь на Аню, но она вся поглощена происходящим на сцене. И чтобы ей было лучше видно, она решается забраться на сложенные кучей скаты. Вытягивает шею, машет руками в такт музыке.
А я…
О боже, что я делаю? Руки парня прижимают меня ближе. И… Его губы рядом с моим ухом:
– Ты очень красивая, – шепчет. – Я тебя ждал.
Я не знаю, что ему ответить. Правильнее было бы оттолкнуть Матвея, и сразу дать понять, что ничего не будет между нами. Но я медлю…
Прислушиваюсь к своим чувствам. Мне приятно, но… В душе ничего не отзывается конкретно на него. Там только звенящая пустота и болезненное сожаление, что обнимает меня сейчас не Свят.
Запах чужой, руки чужие. И я с ним – чужая. Не нравлюсь себе такой.
Представляю, смогла бы я заняться сексом вот так, с малознакомым мужчиной? Нет!
Точно нет!
Никаких бабочек, никаких эмоций. Только злость на мужа.
Переспать с незнакомцем назло ему?
Это только в мыслях легко. Возможно, если бы я была пьяна, такое прокатило, но наутро ведь пришло бы отрезвление. И что тогда? Задохнуться в горечи и сожалении?
А не это ли чувствовал Свят?
Руки парня становятся наглее, с моей талии они плавно съезжают на бёдра, а его губы оказываются на моей шее.
Всё! Надо тормозить.
Только собираюсь оттолкнуть парня, как его от меня отрывает так, что он отлетает на несколько метров.
– Чё за херня! – слышу его возмущённый окрик.
Но мне сейчас не до Матвея. Потому что прямо напротив стоит разъяренный как бык мой муж. Его глаза невменяемо горят. Откуда он взялся?
Идёт на меня, хватает за плечи, прижимает к бетонной колонне.
– Ну что, Маша, ты уже успела мне отомстить, или я появился на самом интересном месте? – ранено рычит мне в лицо.
А у меня снова загорается внутри! Такими противоречивыми чувствами, что я резко задыхаюсь. Аномально и глупо, но я рада видеть Свята! И вот он только прикоснулся, а внутри вспыхивает тот самый пожар, которого мне так не хватало в руках чужого парня. Вот они и бабочки, и дрожь в теле!
Но вместе с ними взрывается и злость!
И под действием этого гремучего коктейля я выпаливаю:
– Успела! И да, тебе лучше уйти!
Пытаюсь вырваться, но Свят не позволяет.
– И как, много успела? Далеко зашли с этим сосунком? – свирепеет он.
– Тебя это уже не должно волновать!
– Это ты так думаешь. А меня охренеть, как волнует. Настолько, что я сейчас грохну твоего гандона, сяду в тюрягу, а ты останешься одна. Всё для тебя, дорогая!
Отталкивает меня, разворачивается к Матвею. Тот уже поднялся и тоже агрессивно шагает вперёд.
– Мужик, тебе чё надо! – толкает Свята в плечо.
Тот с разворота лупит парня в челюсть и пытается вторым ударом достать в грудь, но Матвей уворачивается и бьёт в ответ. Они разлетаются, как шарики, но уже в следующую секунду снова вцепляются друг в друга мёртвой хваткой, как два бульдога. Это страшно.
Я взвизгиваю, пытаюсь влезть между ними, но меня оттаскивает перепуганная Аня. А в драку встревает Гордей и ещё какие-то парни.
Они растаскивают мужчин. Оба в крови, глаза горят ненавистью.
– Ты знаешь его? – бросает на меня взгляд Матвей.
– Это мой муж, – шепчу онемевшими губами.
Свят оскаливается, пытается дёрнуться, но Гордей его не пускает.
– Свалил отсюда, сосунок, пока я тебя не прибил! – рычит Свят.
– Охренеть, – цокает парень. – А сразу сказать не судьба? – смотрит на меня с осуждением.
– Ты не спрашивал.
Ничего не отвечает, но по взгляду и так понятно, что он обо мне думает. Уходит.
– Нам тоже пора, – зло бросает Гордей. – Охрана уже бежит сюда, не хочу ещё и с ними замеса. Пойдём!
Мы уходим. Гордей испепеляет взглядом притихшую Аню, а я… Я уже не понимаю, что я чувствую. Мне кажется, в какой-то момент я сбилась с дороги, лечу в темноту и никак не найду путь к свету.
Гордей молча усаживает Аню в свою машину и возвращается к нам.
– Не ругай Аню, – прошу его. – Это я во всём виновата.
– С Аней я сам разберусь, – рявкает Гордей. – А вот от тебя, Маша, я такого не ожидал, – обдаёт меня колючим осуждающим взглядом.
Да я сама от себя не ожидала, но…
– Оправдываться я ни перед кем не собираюсь!
– А стоило бы! – бросает на прощание Гордей и уходит в свою машину.
Мы со Святом остаёмся на парковке вдвоём.
– Садись в машину! – цедит муж.
– Нет! Не хочу!
Разворачиваюсь и иду в темноту к аллее. Хоть и понятия не имею, куда направляюсь.
Свят в два шага догоняет меня, сгребает в охапку и тащит к своей машине. Я пытаюсь вырваться, но он ловко скручивает мне руки за спиной, прижимает к груди, а чтобы я не визжала, запечатывает рот злым, агрессивным поцелуем.
