Падший шут - Девни Перри

— Это мои татуировки. — Лео подошел ко мне. — Или рисунки, которые я сделал для татуировщика.

— Ты нарисовал это?

Он кивнул и закатал рукав своей рубашки, показывая мне нижнюю сторону предплечья с деревом. Его кончик щекотал внутреннюю сторону его локтя, а ствол был таким длинным, что доходил до запястья.

Мои пальцы потянулись вверх, скользя по его коже. Я понятия не имела, зачем я это сделала. Искушение. Беременный мозг. Но ток, пробежавший по моей руке, заставил меня отдернуть руку.

— Прости.

— Не то чтобы ты не прикасалась ко мне раньше, Кэсс.

— Верно. — Я прикасалась к нему везде. Мои щеки должно быть были под цвет моих волос. Никак иначе.

Мы касались друг друга тогда, но это было сейчас. Касаться было плохой, очень плохой идеей. Стоять рядом с ним было достаточным искушением, не добавляя к этому ничего физического. Смысл моего пребывания здесь в том, чтобы заново познакомиться с Лео.

Это будет испытанием.

Я подозревала, что его ужасное поведение несколько месяцев назад было вызвано страхом. Он взбесился и набросился на меня. Я бы не стала вечно винить его за несколько плохих дней. У Лео был еще один шанс проявить себя тем человеком, которым, как я подозревала, он был на самом деле.

Это испытание не требовало никаких прикосновений. Никаких.

Я сделала шаг назад.

— Ты удивительный художник.

— Это просто для развлечения. — Он приподнял плечо. — Это не то, чем оплачиваются счета.

— Ты работаешь в гараже, верно? — спросила я, но уже знала ответ.

— Да. Я механик и занимаюсь покраской машин.

Как женщина, которая ничего не смыслила в автомобилях, даже я слышала о «Клифтон Фордж Гараж». Вероятно, потому, что до похищения папа несколько раз хвастался ими. Он думал, что это круто, что в нашем маленьком городке есть всемирно известный гараж.

Я знала, что Лео там делал. Несколько месяцев назад, в момент отчаяния, когда гормоны бушевали и наступала тоска матери-одиночки, я зашла в социальные сети и поискала Лео, ожидая найти его живущим своей лучшей жизнью, пока я растила в себе его ребенка.

Но у Лео не было аккаунтов в социальных сетях. Ни одного. У гаража был аккаунт в Инстаграме, и я запомнила каждую фотографию, на которой было его лицо. Я читала статьи, просматривая каждую строчку в поисках упоминания его имени или другой его фотографии рядом с блестящим классическим автомобилем.

Это удовлетворило мое первоначальное любопытство, но теперь, когда я была в его доме, мне захотелось узнать больше.

Я хотела знать все.

Был ли он по-прежнему городским плейбоем? Проводил ли он ночи в «Бетси», пока я была дома одна?

Я думаю, что узнаю это достаточно скоро.

— Кухня в этой стороне. — Лео прошел по коридору в заднюю часть дома, где кухня разделяла помещение надвое. В отличие от гостиной, шкафы здесь были яркими, а большое окно над раковиной придавало комнате воздушность.

— Моя спальня дальше по коридору. — Он указал, когда говорил. — Раньше это был гараж, но предыдущие владельцы превратили его в хозяйскую спальню, когда построили отдельный гараж. Прачечная находится напротив моей комнаты. Дверь в подвал находится в конце коридора. Там нет ничего, кроме моих гирь и тренажеров.

— Мне это не понадобится. — Я потерла живот, прикрывая пупок, который пару недель назад начал выпирать, как кнопка в индейке (прим. ред.: кнопка в индейке, иногда называемая кнопкой индейки, представляет собой маленький пластиковый кусочек, который находится в индейке, когда вы покупаете ее в супермаркете. Обычно она находится где-то в грудке и обычно представляет собой всплывающий таймер, который активируется, когда мясо приготовится до желаемой внутренней температуры).

Взгляд Лео проследил за этим движением. Он протянул руку, но, почти коснувшись, убрал ее, проведя по своим светлым волосам.

— Продолжай. Я не возражаю.

— Эм… нет.

Случайные женщины в продуктовом магазине подбегали ко мне и без спроса клали руки мне на живот. Но не Лео. Я притворилась, что мне не больно.

Он прочистил горло и направился по другому коридору, который шел в направлении, противоположном тому, что вел к его комнате. Он остановился перед второй дверью, к которой мы подошли, и махнул мне рукой, приглашая войти.

— Эта твоя.

Спальня была выкрашена в тот же темно-синий цвет, что и дом снаружи. Широкая белая кровать в центре комнаты выглядела как пушистое облако, плывущее по полуночному небу.

— Здесь красиво.

— Скарлетт. Она все это выбрала. Полагаю, предыдущие владельцы любили темные стены. Мне не хотелось их перекрашивать. Машины? Да. Стены? Нет. Поэтому я попросил Скарлетт попытаться заставить это сработать.

— Могу сказать, что она добилась успеха. — Я подошла к кровати, мои ноги утопали в толстом ковре.

— Ванная там. — Он задержался в дверном проеме, указывая на ванную комнату. — Шкаф пуст. Комната рядом с твоей тоже пуста. Как и та, что через холл. Вся эта часть дома твоя.

— Это большой дом. — Я подошла к окну, раздвигая бледно-серые занавески. — Мне не нужно так много места. Правда.

— Не то чтобы я им пользовался.

Да, это видно. Почему он оставил его таким пустым? Почему он ничего не поставил в этих комнатах?

Я выглянула наружу и осмотрела улицу. Участки в этом квартале были большими, между домами было приличное расстояние, но дом Лео казался отдаленным.

— Ты как бы стоишь особняком от соседей.

— Да. Отчасти поэтому я и купил его. Это был первый участок в застройке, когда он был построен в восьмидесятых годах. Вскоре после этого они перепродались, потому что, как я полагаю, застройщик оказался в затруднительном финансовом положении, и, поэтому сократив размер участка и снизив цену, он смог бы легче продать их. Я не знаю. Это именно то, что сказал мне мой риелтор. Так что, по сути, это два участка с домом посередине. Мне никто не дышит в затылок.

Для человека, который признался, что чувствует себя потерянным, он, несомненно, изолировал себя.

— Что ж, спасибо, что позволили мне остаться. Я обещаю не дышать тебе в затылок.

— Я не имел в виду тебя.

— Я знаю. — Я слегка улыбнулась ему, отходя от окна. — У тебя красивый дом. Я не говорила тебе, когда была здесь в первый раз, но это довольно неожиданно.

— А чего ты ожидала? — спросил он, прислонившись к дверному косяку.

— Дрянную холостяцкую берлогу.

Он усмехнулся.

— Несколько лет назад, да. Такая была и у меня.

— Спасибо, что позволил мне остаться здесь.

— Рад, что ты здесь. — Он оттолкнулся от дверного косяка. — Я принесу твои вещи.

Он отнес в спальню