Измена. Цена ошибки (СИ) - Рейне Мила
Я смотрю на бывшего мужа и качаю головой.
- Тёма, ты меня пугаешь. У меня такое чувство, что ты одержим идеей стать идеальным отцом.
- Это плохо? – он приподнимает брови. – Знаешь, когда нас с тобой развели, я впал в жуткую депрессию. Мне вообще ничего не хотелось. Все потеряло смысл. Ради чего жить? Ради чего работать? Чтобы бессмысленно ходить на работу и возвращаться в пустой дом? Я на все тогда забил. Ярослав заставил меня вернуться на работу. И я, чтобы убить время, пахал как проклятый. Приползал домой и падал от усталости, чтобы ни о чем не думать. Но совесть и сожаления – это такие штуки, которые разъедают тебя изнутри, в каком бы состоянии ты не был. Когда я узнал про Мишу… У меня будто второе дыхание открылось. Смысл в жизни появился. Мне хочется двигаться дальше ради ребенка. У меня не было отца, не было нормальной матери. И я всей душой мечтаю, чтобы у моего сына было лучшее детство, лучшие игрушки. Может, я и перегибаю палку, но только мысль о тебе и Миши держит меня на плаву. Даже психолог не смогла вытащить меня из депрессии, а ты одной лишь новостью о малыше вернула меня к жизни.
- Артём ты сам все разрушил, - вздыхаю я. – Все могло быть иначе в нашей жизни.
- Знаю. Я каждый день сожалею. И о своем поступке, и о том, что в порыве эмоций наговорил тебе обидных вещей. Мы с Ярославом подрались тоже из-за того, что я в порыве эмоций наговорил ему всякое. За что и получил от старшего брата. Потом дико стыдно было. К счастью, Ярик меня простил и зла не держит. Мать, когда была пьяная, часто называла меня куском дерьма. Видимо, она была права. Именно так я себя и чувствую. Обидел родных и близких людей.
- Меня мама тоже как только не называла, - вздыхаю я и прижимаю ладони к животу. – И проституткой, и шалавой, и дурой, тварью неблагодарной. Она меня и сейчас такой считает. У мамы нет ни друзей, ни родных. Единственный близкий человек в ее жизни – это ее подруга Тамара. Мама к ней относится, как к родной сестре. И Павлика любит, как родного племянника. Она считает их своей семьей. Ты сказал мне, что не хочешь, чтобы Миша общался с бабушкой. Я тебе признаюсь, что тоже этого не хочу. Я боюсь свою маму. Не хочу, чтобы она навредила Мише.
Артём обнимает меня и целует в висок.
- Галина Павловна звонила мне два раза, просила за Павлика. Я отправил ее номер в черный список. Я добьюсь, чтобы этот мужик, который поднял на тебя руку, загремел в тюрьму на максимальный срок. Я из-за этого придурка чуть жизни не лишился, теперь полгода не смогу заниматься спортом, врач мне целый список ограничений накатал. Можешь считать меня злым, но я пойду до конца, никакой пощады ему не будет.
- Поступай так, как считаешь нужным. Главное, чтобы этот человек был как можно дальше от меня и нашего малыша, - вздыхаю я.
Артём оплачивает покупки, оформляет доставку на дом. Мы выходим из торгового центра.
- Погуляем в парке или ты устала? Погода отличная, – интересуется бывший муж.
- А тебе не надо на работу?
- Официально я еще на больничном. Все вопросы решаю по телефону. Помощники справятся и без меня.
- Хорошо, погуляем час, а потом ты отвезешь меня домой, - говорю строго.
- Как скажешь, - улыбается он, достает из машины куртку и накидывает мне на плечи, а потом подставляет мне локоть. – Держись за меня.
Беру его под руку. Мне так легче передвигаться. В парке в будний день людей немного. Пахнет свежестью и опавшей листвой. Воробьи чирикают, вороны каркают. Вокруг красиво. На деревьях красные и оранжевые листья. Под ногами ковер из разноцветной листвы. Фонтаны, скамейки, ровные дорожки. Ловлю себя на мысли, что после развода наше общение с Орловым вообще не изменилось. Будто и не разводились. Он и раньше со мной любил гулять в парке, и организацией нашей свадьбы занимался. Помню, как он возил меня и Машу по свадебным салонам, чтобы мы выбрали себе платья. Он договаривался с операторами и фотографами. Мы вместе выбирали ресторан. А теперь вот вместе покупаем для Миши все необходимое. И на родах Артём хочет присутствовать. Он рядом, как и раньше. Изменилось лишь то, что мы больше не спим вместе. Но если учесть, как редко я соглашалась на секс, то смело можно сказать, что в наших отношениях ничего не поменялось. Учитывая то, что мне рассказала Маша, и поведал папа, что я успела узнать от психолога, я осознаю, что все могло быть иначе. Наверное… Если бы я доверилась Артёму, если бы не стеснялась близости с ним, если бы не считала секс чем-то грязным, а свои оргазмы – нечто постыдным и запретным, возможно, наша жизнь свернула бы в другом направлении.
Я бы и сейчас не смогла стать развратной и активной в постели, но я бы очень постаралась перебороть свой страх. Потому что мне теперь плевать на то, что обо мне подумает мама. Мне все равно, что обо мне скажут соседи. Я своими глазами увидела, как «святая» тетя Тамара пришла соблазнять моего отца в офис. Благодаря психологу, я осознала, что каждый живет так, как хочет, так как он лично считает правильным для себя в рамках закона.
Артём резко останавливается. Обхватывает мои щеки теплыми ладонями, смотрит мне в глаза.
- Алиса, прости, - сдавленно хрипит.
Смотрит в упор. Его зрачки темнеют, расширяются. Его тягучий взгляд перемещается мне на губы. У меня сердце бухает в груди так, что готово вырваться. Воздух вокруг нас сгустился так, что буквально трещит от напряжения.
- За что простить? – испуганно выдыхаю.
- За это, - рычит он и накрывает мои губы своими губами.
Его язык дерзко скользит по моим губам и врывается в мой рот. В зеленых глазах полыхает дьявольский огонь желания. У меня по венам бежит жидкий огонь. Я теряюсь от происходящего. Его твердые настойчивые губы подчиняют мои губы. В этом поцелуе нет нежности, лишь живая страсть. Ощущаю до боли знакомые древесные нотки парфюма. Внутренности стягивает в узел. От этого поцелуя у меня кружится голова. Мир будто исчезает. И в душе пробуждаются чувства, которые я с огромным трудом заперла под замок. Упираюсь руками в твердую грудь. Пытаюсь оттолкнуть от себя бывшего мужа. Но он, как скала. Силы не равны.
Он разрывает поцелуй. Взгляд шальной. На шее вена бьется в бешеном ритме.
- Прости, - Артём выдыхает мне в губы. – Ты такая красивая, такая нежная, такая родная… Не устоял. Прости. Обещаю. Буду держать себя в руках.
- Ты! – тяжело дыша, рычу я. – Ты совсем с катушек слетел?
Хмурюсь. Губы горят. Щеки горят. В висках стучит. И огромная волна возбуждения пробегает от макушки до кончиков пальцев на ногах.
- Да, давно слетел. Еще в тот день, когда впервые познакомился с тобой.
- Отвези меня домой, - рычу я, разворачиваюсь и иду к стоянке.
Артём шагает рядом. Наряжен. Сосредоточен. А я в бешенстве. Он помогает мне сесть в машину, потом устраивается за рулем. Я смотрю в окно и молчу. Кусаю губу. У меня эмоции выплескиваются через край, они разрывают сердце. Душа опять ноет. Я думала, что за эти восемь месяцев научилась жить без Артёма, справилась с чувствами. Оказалось, что ни черта не справилась. Своим поцелуем он разжег новое пламя. И мне это не нравится. Меня это пугает. Я не хочу ничего к нему чувствовать. Но как приказать сердцу не любить, как заставить мозг не думать? Где у людей кнопка, которая выключает все чувства?
Артём молча ведет машину. Костяшки на его пальцах заметно белеют, с такой силой он сжимает руль. На скулах ходят желваки. Дыхание тяжелое, рваное. И тишина между нами напряженная.
- Алиса, ты теперь со мной неделю разговаривать не будешь? Месяц? Как раньше, накажешь за то, что не удержал свои эмоции? Опять считаешь меня психом и маньяком?
- Нет. Я просто не понимаю, что тебе от меня надо. Мы выяснили, что я тебе не подхожу в постели. Зачем ты ко мне пристаешь? Зачем целуешь? Наша история с тобой давно закончилась. В тот день, когда ты решил предать меня. Я не вернусь к тебе. Я тебе не доверяю.
- Алис… - тяжело вздыхает Артём.
- Просто молча отвези меня домой! – перебиваю его, продолжаю смотреть в окно.
