Покрась все это в красный цвет - Эбби С. Т.
Из динамиков доносится громкий звук белого шума, и я бросаю взгляд на телевизор в гостиной. Я смутно припоминаю, как единственный невинный помощник шерифа сказал мне, что шериф владеет службой телевизионной сети, и у него были особые способности к вещанию.
Но это не он вещает.
“Логан?” Коллинз подсказывает, но я игнорирую его, когда захожу в гостиную, наблюдая за слайд-шоу, разворачивающимся по телевизору. Это всего лишь несколько фотографий города на закате, все они мелькают наугад.
Раздается голос, говорящий как проклятый жуткий голос ПИЛЫ.
“Граждане Делани-Гроув. Пришло время очистить город. У тебя есть время до заката, чтобы leave…to спасайся сам. Теперь мы претендуем на этот город. За свои грехи ты должен покаяться. Ради своего прошлого ты будешь терпеть кошмары, которые сам же и вызвал. И за твои глаза, которые ты так охотно закрыл, теперь ты увидишь".
Слайд-шоу начинает обретать смысл, и у меня сводит живот, когда я вижу знакомых молодых девушку и мальчика на улице. Кто-то, блядь, записал это?
Перед ними появляется более молодая версия Кайла Дэвенпорта, и на экране появляется Виктория, лежащая на земле, и Маркус прямо за ней. Его крики почти заставляют меня вздрагивать, когда он умоляет их остановиться, но Виктория сопротивляется. Она сражается со всей ограниченной силой, которая у нее есть.
Они удерживают ее.
Без тринадцати два.
Их пальцы впиваются в ее руки, чтобы удержать ее. Все десять пальцев. Вот почему она их обрывает.
“Кто-нибудь, черт возьми, прекратите это!” — рявкает шериф, выбегая из одного из домиков. “Позвони Хэнку и скажи ему, чтобы он немедленно выдернул вилку из розетки!”
” Он пытается! " — кричит в ответ помощник шерифа. ”Больной ублюдок берет верх над системой".
Экран отсекается от ужасов, как будто тот, кто снимал, слишком устал, чтобы продолжать, а следующий экран-это Роберт Эванс, которого постигла столь же отвратительная судьба.
Я отворачиваюсь, когда помощники шерифа делают на экране самое худшее.
” Сейчас же! " — кричит шериф. “Ты должен убить его сейчас же!”
Он разговаривает по телефону, но я едва замечаю его, потому что мое внимание возвращается к телевизору, когда снова раздается голос.
“Не слушай зла”.
Черный экран пуст, но несколько криков агонии раздаются громко и отчетливо.
“Не вижу зла”.
Экран загорается, и оба тревожных фильма воспроизводятся бок о бок на разделенном экране.
Затем экран снова становится черным, прежде чем в поле зрения появляется силуэт в плаще. Все, что ты можешь видеть, — это темный капюшон. Лицо-не более чем тень, когда поднимается рука в красной перчатке. Один палец вытягивается, прикрывая то место, где были бы губы, если бы вы могли их видеть, делая универсальный знак "тихо".
“Не говори зла”.
Экран снова гаснет, затем загорается изображениями разных людей, которые смотрят телевизор. Раздаются крики и паника. Это похоже на гигантский трон на бейсбольных играх, переключающийся на разных людей, и они замечают это с задержкой. Только вместо волнения, когда они видят их лица, возникает чистый ужас.
Это продолжается по всему городу, как будто у них есть камеры в каждой семейной комнате каждого дома. Люди практически вскакивают со своих мест, когда их лица мелькают на экране телевизора.
Я помню тот день, когда все говорили, что их двери были найдены открытыми, но ничего, кроме нескольких зеркал, не было взято.
Зеркала все еще остаются загадкой, но теперь ясно, почему эти двери были открыты. Джейк установил камеры, пока семьи спали в соседней комнате, совершенно не подозревая об этом.
Экран продолжает переключаться с одного дома на другой, и шериф продолжает паниковать все больше и больше.
“Закат”, - снова произносит голос, когда фигура в тени с капюшоном снова появляется в поле зрения. “Или монстр придет за тобой”.
Внезапно тень исчезает, когда фигура резко поворачивается к экрану, открывая лицо… Ну, а маска.
Маска-это зеркало, не отражающее ничего конкретного, но все равно посылающее сообщение. Другими словами, человек, которого вы видите в отражении, — это зеркало.
“Монстр, который приходит, не хуже монстров, которые заслуживают смерти. Выбери сторону. Выбери его сейчас.”
Экран переходит на Белкер-стрит. Знак находится на заднем плане, но в центре внимания-большое количество крови на асфальте. Мои глаза сужаются при виде того, что выглядит как набор крыльев, отпечатанных в крови, где был Маркус, и мои мысли возвращаются к посланию, написанному об ангелах в тот первый день.
“Ты позволил им умереть. А теперь спасайтесь сами. Пока ты еще можешь.”
Экран снова гаснет, и воздух наполняется белым шумом. Помощник шерифа переключает несколько каналов, но каждый из них точно такой же.
“Ты все это слышал?” — спрашиваю я Коллинза, выходя на улицу, пока Леонард и Донни тупо смотрят телевизор.
“Я слышал. Но тебе все равно придется вернуться. Я ничего не могу сделать. Просто поторопись вернуться, чтобы мы могли все прояснить, а затем, надеюсь, все это обернется против них вовремя, чтобы ты вернулся и прекратил это".
Я оглядываю все разъяренные лица, включая шерифа, который впадает в истерику, брыкается ногами и ругается, возлагая вину на ни в чем не повинных людей, которые, очевидно, не помогли Джейку взломать станцию.
"отлично. Я уже в пути.”
Я вешаю трубку и подхожу к Донни и Леонарду. “Мы должны идти, если хотим вернуться до заката”.
“Они кого-нибудь вызывают?” — спрашивает Донни, поворачиваясь ко мне лицом.
Мои глаза бегают по сторонам. “Они не будут просить о помощи, если намерены отослать нас. Это расследование вот-вот превратится в настоящую бурю дерьма. Джонсон и Кэннон слишком заняты сокрытием своих преступлений прошлого, чтобы защитить свое будущее. Поехали.”
Леонард молчит, но я знаю, о чем он думает. Я просто должен был смотреть, как мою девушку насилуют. Это все, что я могу сделать, чтобы не убить каждого гребаного человека, носящего значок помощника шерифа прямо сейчас. Не говоря уже о шерифе.
Я ни разу не думал об убийстве кого-то как о желании. Я никогда не стирал
