Босс под Новый Год - Ева Маршал
Зачем себе лгать? Я хочу увидеть его. Хочу…
Хочу задать десяток вопросов и получить на них конкретные ответы. Хочу понять, что будет дальше и будет ли?
От размышлений меня отвлекает телефонный звонок. Женька, радостно пискнув, демонстрирует мне экран, на котором высветилось имя нового знакомого.
— Алло-о-о! — тянет она удовлетворенно и молча нарезает вокруг меня целых два круга. — А мы тут с Алиной погулять выбрались. На катке. Который у ГУМа, — отвечает она на неслышимые мне вопросы.
Она делает еще пару кругов вокруг меня, и ее улыбка с каждым разом становится все лучезарнее, а глаза сверкают, что твои бриллианты. Похоже, Женька до ужаса довольна, и я невольно тоже улыбаюсь, любуясь ею.
— Что нам купить? — спрашивает подруга и бровями двигает, адресуя вопрос мне. Ей на ресницы тут же опускаются крупные снежинки. Женька смеется и смахивает их. — Мороженое! Я люблю простое сливочное, без добавок. И не нужно скупать весь ассортимент, хорошо? — Смеется она звонко.
И я тоже хмыкаю, вспомнив утреннюю доставку всего и в нескольких вариантах.
— Мне вишню или чернику, — шепчу выразительно.
— А-а-а, ты имел в виду подарки. Нет, из ГУМа нам подарков не надо! Принимаем только мороженое, оно там очень вкусное. Этого достаточно! Мне сливочное, Алине вишневое или черничное, — напоминает она. — Или тоже сливочное, если другого не будет. Можно с шоколадной крошкой, — дает подробные инструкции Женька.
Щеки подруги красные, словно наливные яблочки. И от мороза и от удовольствия. Любо-дорого посмотреть!
Я вдруг понимаю, что она молодец. Роман с Владом, может, и не затянется, но до чего она сейчас счастлива! И правильно делает, что так искренне наслаждается моментом.
Мне стоит у нее поучиться.
Пора признать, что мой роман с Романом — завершенный эпизод, и спокойно жить дальше. Если бы я была ему интересна, он ответил бы на мои сообщения, да и сам бы написал. Если не пишет, значит не желает поддерживать отношения дальше. И ладно. Пора закрыть эту тему, а то сама все впечатления испорчу. И вместо приятных воспоминаний, буду каждый раз испытывать волну обиды и недовольства. Оно мне надо?
Женька, закончив разговор, вновь хватает меня за руку и разгоняется, мастерски огибая других катающихся.
— Еще кружочек, потом фотографируемся и выходим, — говорит она.
— Так точно, мой генерал! — салютую ей, приставляя варежку ко лбу.
Мы катаемся, и подруга не упускает возможности немного повыпендриваться. Вращается, привлекая всеобщее внимание.
— Уф! — фыркает довольно, завершив элемент. — Красиво было?
— Красиво! — раздается со стороны.
Совсем недалеко стоит Влад с двумя порциями мороженого в руках. Но как он нас нашел, да еще и так быстро? Каток ведь не маленький, а я что-то не слышала, чтобы Женька давала конкретные координаты места встречи.
За спиной Влада два рослых мужчины внушительной наружности. Выглядят как бодигарды. Хотя, не удивлюсь, если так оно и есть. Он сам без головного убора, и волосы сильно припорошены снегом. Похоже, уже некоторое время за нами наблюдает, а за мороженым послал кого-то из помощников.
Присматриваюсь повнимательнее. И точно! Один из сопровождающих в снегу, как и босс, а второй намного меньше. Явно отлучался куда-то в тепло.
А не установил ли Влад следилку на телефон Женьки?
Вспоминаю, как быстро безопасники из «Буян-Медиа» разузнали обо мне, передав информацию в отдел кадров. Вот я тогда обалдела от осведомленности Натальи Валерьевны.
Что ж… Живем в двадцать первом веке, никакой свободы передвижений. Про тебя все знают все, что нужно, и что не нужно, зачастую, тоже. Никуда от этого не деться. Вот только все равно настораживает.
Но Женька, кажется, не терзается подобными мыслями. Подъезжает к Владу и целует в щеку, благодаря за мороженое. Я тоже мнусь рядом. Здороваюсь. А Женька вдруг забирает стаканчики с лакомством из его рук и передает одно мне.
— Спасибо! — кричит она, уезжая вместе с разноцветной толпой.
— Спасибо! — Киваю я Владу и с недоумением жму плечами, провожая подругу взглядом.
Мужчина выглядит невозмутимо, а я еще раз киваю и спешу вслед за Женькой. Кое-как нагнав ее, выговариваю:
— Чего ты сбежала? Такой занятой человек…
— Подождет! — перебивает меня подруга. — Хочу докататься! У нас осталось совсем немного времени. Меньше слов — больше кайфа, детка!
Женька смеется, и я поддаюсь ее настроению. Вновь улыбаюсь, ловлю языком снежинки, ем мороженое и восхищаюсь красотой ночного города. Детские, ни с чем несравнимые эмоции захватывают полностью, и с катка мы выходим счастливые как никогда.
— Это было потрясающе! — делится впечатлениями Женька с Владом, который терпеливо ждал нас у проката. — А ты катаешься? Умеешь?
Она игрива, словно кошечка. И я отмечаю, как суровый, способный прибить к полу одним взглядом Владислав тает от ее вида и тех интонаций, что пробираются сквозь мужскую броню на раз-два. И столько в их взглядах, обращенных к друг другу, эмоций, что я невольно отвожу глаза, будто увидела что-то слишком интимное. Глубоко личное. Не предназначенное для посторонних.
Владу, похоже, нравится наша компания, и он ведет нас по ярмарке, покупает леденцы, когда видит, что наши глаза загорелись новогодними звездами при виде разноцветных сладостей.
— Ни разу здесь не был, представляете? — признается он слегка сконфуженно и качает головой, сам себе удивляясь. — А ведь действительно здорово!
— Ты прямо как Алинка! — замечает Женька. — Теперь я каждый год буду вас за уши вытаскивать. А то живете, и ничего, кроме своей работы, не видите.
— Это точно! — со вздохом соглашается Влад и встречается со мной понимающим взглядом.
Наверное впервые мне он не кажется тяжелым, а вполне себе человечным, и я улыбаюсь в ответ.
Как-то выходит, что разговор сводится к работе, и я рассказываю, что меняю компанию.
— «Буян-Медиа»? Конечно, знаю. Хорошее место. Имел с ними дело и неоднократно. Точнее, имею. Я их постоянный клиент.
— У Алинки шеф на прошлой работе — злыдень. Боюсь, он ей кровь-то еще попортит, — жалуется Женька. — Как бы не придумал чего напоследок. На ней ведь все у них держалось, да только они не ценили. Как само собой разумеющееся принимали.
Она приводит конкретные примеры, о которых я ей рассказывала, а я вдруг вижу все как будто бы со стороны и ужасаюсь. Теперь все это кажется полным зашкваром. А я еще маму за тетю Катю ругала…
Да я натурально в рабстве все эти годы была!
И использовали меня направо и налево.
В каждой бочке затычка!
И все даже хуже, чем я думала в моменты плохого настроения. Во много раз!
— Алин, если будет давить или пугать, скажи мне. Я
