Как притворяются лжецы - Сара Ней
В какой-то момент меня поднимают на комод.
Неловкими движениями нахожу пряжку его ремня. Расстегиваю ширинку. Спускаю темную, нарядную джинсовую ткань с его стройных бедер вместе с темно-синими боксерами. Он развязывает пояс у меня на талии. Раздвигает хлопок моего платья. Отодвигает в сторону кружевное нижнее белье телесного цвета.
Мои руки блуждают по его торсу, рельефному прессу, крепким грудным мышцам.
Я люблю его тело.
Его очки.
Его разум.
— Я люблю тебя, — шепчу я, когда он толкается в меня с громким стоном; о презервативе все забыли, когда мы стали парой (не то, чтобы я сомневалась в этом).
Он толкается один раз, затем замирает.
— Ты только что сказала, что любишь меня?
— Да. — Я наклоняю голову в темноте, хотя он не может меня видеть. — Да, да, я люблю тебя. — Я двигаю тазом, надеясь подтолкнуть его.
Он медленно выходит. Медленно входит.
Снова, и снова, и снова.
— Боже, Дафна, о боже. — Он зарывается носом в мои волосы, глубоко вдыхая. — Я так люблю тебя.
Вперед. Назад. Медленно.
Комод ударяется о стену с каждым безумным толчком, наши громкие стоны и бормотание заглушаются только шумом вечеринки в соседней комнате. Смутно слышу характерный смех Табиты, но моя шея сворачивается в сторону, и я опьянена окситоцином, разливающимся по моему телу.
— Я люблю тебя… о! О боже… мммм…
Взрыв.
Взрыв.
Взрыв. Картина на стене за моей спиной падает, ударяется о твердую деревянную крышку комода и разбивается об пол с характерным звуком разбитого стекла.
Нам все равно.
Мы не можем остановиться.
— О черт, черт, — ворчит Декстер, когда мы кончаем одновременно. Он запечатлевает влажный поцелуй на моем виске, его грудь вздымается от учащенного сердцебиения.
Затем, после долгого молчания:
— Как мы собираемся объяснить это сломанное что бы это ни было Коллину и Табите?
Он отстраняется от меня, и я нащупываю завязки своего платья.
— Просто скажу ей правду. Не думаю, что она рассердится.
Я слышу звук застегивающейся молнии на его брюках, потом ремня.
— Где этот чертов выключатель?
Руки хлопают по стене, его голос затихает, когда он приближается к двери.
Загорается свет.
Я часто моргаю, чтобы защититься от слепящего света, не видя ничего, кроме…
Розовый.
Розовый, розовый и еще раз розовый.
Белая детская кроватка у стены. Кресло-качалка с маленьким серым плюшевым слоником в углу. Монограмма «ЛКЕ», выполненная белым переплетающимся шрифтом в центре противоположной, розовой, как пудра, стены.
— Боже. Дерьмо. — выдыхает Декстер.
Мой рот открывается, и я прикрываю его рукой, чтобы скрыть свой ужас.
— О боже мой. Мы только что запятнали детскую комнату своим сексом!
Что означает…
— О боже. Табита беременна.
И не просто беременна, а глубоко беременна. Она должна быть на сроке не менее двадцати недель, если они уже знают пол, выбрали имя и украсили всю детскую.
Все кусочки головоломки встают на свои места: новая большая квартира, ближе к пригородам. Табита бросает свою дневную работу и пишет из дома. Коллин переходит на офисную работу в своей фирме, чтобы ему больше не приходилось путешествовать.
Ее рубашка свободного покроя. Коллин весь вечер ходит за ней как приклеенный, словно она сделана из стекла.
Эта вечеринка.
— О боже мой, — повторяю я, задыхаясь от ужаса. — Декстер. Они расскажут всем сегодня вечером. Вот что это такое.
— Ребенок. — Мы произносим эти слова вместе в изумлении.
— Девочка, — выдыхаю я, первый укол зависти поселился в моей душе.
— Срань господня. — Он прирос к полу. — У Коллина будет гребаный ребенок.
Он произносит это с таким потрясением, что я не могу не задаться вопросом…
— Неужели… — Я нервно сглатываю, разглаживая рукой складки на платье. — Ты тоже хочешь детей?
Я должна спросить, потому что, ну… Я хочу. Хочу детей, сильно. И, может, мне всего двадцать пять лет, но мои биологические часы тикают с того момента, как я встретила Декстера.
Он — то, что мне нужно.
— Конечно, я хочу детей.
Я — все для него, я вижу это в его глазах.
Гормоны бушуют, наши застенчивые взгляды встречаются.
Затем наши губы соприкасаются.
— Я люблю… — шепчу в уголок его рта.
— Тебя.
— Мы не можем здесь оставаться. — Один из нас шепчет.
— Как после…
— Посмотрим им в глаза?
В конце концов, мы выходим подышать свежим воздухом, поправляем одежду и мои длинные волосы. Последний, долгий, томительный поцелуй, прежде чем вместе переступаем порог.
Декстер
Дафна любит меня.
Да, мы встречаемся последние несколько месяцев, но я на самом деле не думал, что она будет той, кто скажет это первой; я предполагал, что это буду я.
И теперь, когда я знаю, не могу перестать наблюдать за ней с другого конца комнаты. Моя девушка. Мой лучший друг.
Любит меня.
Я наблюдаю, как она порхает от тети к дяде, к друзьям по колледжу. Наблюдаю, как она подходит к бару и наливает себе бокал вина. Берет пиво из ведерка со льдом.
Наблюдаю, как она направляется ко мне, эта красивая, великолепная женщина.
Я поправляю очки на носу, переключая внимание на Коллина, когда он наклоняется и шепчет что-то на ухо Табите. Она кивает, прикусывая нижнюю губу.
Он прочищает горло, готовясь заговорить, и я точно знаю, что последует дальше.
Дафна вовремя оказывается рядом со мной, протягивая мне бутылку пива, когда Коллин объявляет:
— Секундочку. Могу я привлечь ваше внимание на пару мгновений?
Его рука покровительственно обнимает Табиту, и теперь, когда я знаю их секрет, мой взгляд устремляется к ее животу. Напрягаюсь, пытаясь уловить какие-либо признаки беременности, но не вижу ни одной.
— Прежде всего, спасибо всем за то, что пришли. У нас есть пару важных новостей, которыми мы не хотели делиться онлайн, и мы рады, что вы все смогли прийти. — Его голос срывается, эмоции играют с каждым вдохом. — Табита и я… мы…
Он смотрит на своих родителей.
Ее родителей.
Табита протягивает руку между ними и хватает его за руку, и я вижу, как он сжимает ее.
Солидарность.
Команда.
— Табита и я… — начинает он снова, прочищая горло и выдыхая. — Мы вместе не так давно — даже года нет, но когда ты узнаешь своего человека, то понимаешь это, правда? — Небольшая собравшаяся толпа хихикает. — Для меня встреча с Табитой была любовью с первого взгляда.
Зал издает коллективное «Оууууууу».
Коллин смотрит на меня, и наши взгляды встречаются. Я знаю этого парня почти всю свою жизнь и могу с уверенностью сказать, что прямо сейчас он может звучать
