Мой Ангел (СИ) - Хоуп Амели
Предварительно сообщив ему о своём прибытии, за сорок минут добираюсь до реабилитационного центра, где Рома осуществляет приёмы, и дожидаюсь окончания очереди.
И когда из его кабинета выходит последний пациент, я захожу и с пересечением порога сразу ощущаю царящую внутри напряжённую атмосферу. Рома здоровается с холодом. Просит присесть, а сам снимает с себя медицинский халат, закатывает рукава на рубашке и, продолжая сохранять молчание, открывает окно и включает чайник. Пять минут длятся будто вечность.
– Чай, кофе? – Наконец, он нарушает тишину.
И только с его вопросом вспоминаю, что за весь день, кроме несчастного бутерброда, я так ни к чему и не притронулась, ни единая крошка не побывала во рту. Видать, из-за плохого самочувствия у меня напрочь пропал аппетит.
– Только воду, – маскирую под лёгкой улыбкой словленную растерянность от приёма. Может, конечно, и у него с утра день не задался, всякое бывает.
Однако, когда Рома не садится в своё кресло, а медленно начинает расхаживать в кабинете, лишь повышая градус напряжения, я не выдерживаю.
– Да что случилось? – От непонимания плечи взлетают верх.
Он останавливается и упирается в меня своим многозначительным взглядом. В глазах будто блуждают сотни вопросов, на которые ответить могу лишь я. Смотрит и ничего не говорит.
– Ром, ты меня пугаешь, – в параллель посещает мысль выйти из кабинета. Ну совсем, кажись, я не вовремя заглянула.
И едва-едва меня не настигло желание приступить к реализации и не сгинуть отсюда, как можно побыстрее, Рома заговорил. Уперевшись ладонями об стол, он стоит с опущенной головой и учащённо дышит.
– Как ты думаешь, у нас бы с тобой получилось? – И теперь его глаза направлены только на меня. – Ну если бы не появился твой Максим.
Вот оказывается, что такое вопрос в лоб. Прям в лобешник так прилетело, что кажется от меня отрикошетило в стену.
– Ром… – Оттягиваю момент, который ему не придётся по душе. Потому что нет у меня для него положительного ответа. И третьих лиц здесь не нужно приплетать.
– Просто ответь, да или нет, – его голос становится твёрдым, напористым, требовательным.
Отчего принимаю позу, мол, с какого перепугу я должна сидеть и повиноваться его прихотям. Хочет ответа, пусть его ищет в другом месте.
– Я не буду отвечать, да и при чём тут Максим в конце концов? – Встаю и иду к выходу. Сегодня на удивление осмотр прошёл довольно быстро. Все рекомендации врача обязательно учту, например, не подпускать их к личной жизни настолько близко.
– При чём тут Максим? – в ушах отдаётся его язвительный тон.
Оборачиваюсь и замечаю, как в глазах Ромы плещется злость.
– Ты меня три раза его именем назвала, пока я нёс тебя до такси. Таким сладким шёпотом говорила, что аж блевать захотелось.
А мне ему ответить. Здесь и сейчас. Равнозначно: резко, дерзко и с вызовом. Однако всё выходит из-под моего контроля.
– Мне тоже, – и это абсолютная правда. Я выбегаю из кабинета в поиске двери со знаком «Женский туалет». Со стороны могло показаться, что я была в бешенстве, но если приглядеться в мои глаза, то там всего-навсего из угла в угол мечется паника.
Когда естественная чиста желудка подходит к концу, я не решаюсь возвращаться к Роме. И выхожу на улицу. Наш разговор всё равно привёл бы нас в никуда. К тому же, кажется, у меня появились неотложные дела. Не то что я верю в чудо, просто все глупости подруги, крутящиеся в моей голове, хочется одним разом сбросить.
Я набираю своего гинеколога и прошу назначить мне срочные анализы.
Глава 30. Маргарита
Выбегаю на улицу. Вечер. Пасмурно. Плотно запахиваю пальто от ветра, дождя и жгучей боли.
Не позволяю себе плакать. Он ничего не обещал, а я ничего и не просила. Он когда-то любил, а я молча ушла. Он снова потянулся, а я в очередной раз его оттолкнула. Мы будто магниты, которые постоянно вращаются то одним полюсом друг к другу, то другим.
Сегодня, увы, мы оказались одноимёнными. Только в этот раз потянулась я, но меня особо и не ждали. Я не виню. Он вправе делать всё, что ему заблагорассудится. И даже стоять в толпе приглашённых гостей с красивой дамой под ручку.
Сердце предательски колотится. Рукой задерживаюсь на нём и стараюсь крепче сжать, заглушив его громкие стуки.
Вернусь домой той же дорогой. И забуду про нарисованную в своей голове сказку. Ведь сказок в жизни не бывает. В реальности слишком много сослагательных и слишком много «но».
Торопливо переставляю шаги. К выходу.
Холодный ветер дует в лицо. Открыто подставляюсь под него. Пусть сделает доброе и унесёт за собой все боли и обиды.
До ворот мне остаётся каких-то три несчастных шага. И я бы ушла, если бы…
Говорю же, много сослагательных.
– Только пришла и уже убегаешь? – Сзади доносится его голос.
Несколькими часами ранее
– Алло, – глаза еле размыкаются. Кто? От кого? Просто тычу в кнопку принять вызов и прикладываю к уху.
– Маргарит, сможете подъехать? – Собеседник сразу же приступает к главному, отодвигая все условности приветствия. – Ваши анализы готовы.
– Так быстро?! – Тут же мгновенно просыпаюсь. Принимаю вертикальную позу. Отодвигаю телефон, смотрю на время — семь часов.
Вчера по направлению врача я сдала несколько анализов с пометкой «в срочном порядке», среди которых один будет отражать текущий уровень ХГЧ в крови. С вечера я была вся на иголках. Я не знала, когда именно позвонят и сообщат о результатах, и как выдержать мучительное ожидание звонка, куда до этого момента себя деть. До сна я смотрела телевизор, читала книгу, сменила постельное на кровать два раза, так как первое показалось жестковатым, отстранённо пролистывала на сотовом телефоне новостную ленту, иногда подолгу зависая на случайно выпавших статьях. Также поминутно планировала сегодняшний день, чтобы загрузить себя по полной и не думать о сданных анализах. Но ничего не помогало. Я лишь мысленно изнашивала себя. А если это, а если то… Но и так ослабленный организм сыграл мне на руку, и ближе к трём часам я всё же уснула.
– Наталья, а я могу узнать результаты по телефону? – На всякий случай интересуюсь. Была не была. Хотя и без вопроса отлично известен ответ.
– К сожалению, нет, Маргарит. – И не погадаешь. По её голосу, ничего не понятно: хорошие они или плохие.
Встаю с кровати и, с прижатым к уху телефоном, бреду к шкафу.
– Буду у вас через полчаса, – достаю первые попавшиеся вещи.
– Отлично. – Собиралась сбросить вызов и в более быстром темпе одеться, однако меня осекают. – О, и чуть не забыла, возьмите с собой карточку с вашими старыми заключениями, – слышится некая недосказанность Натальи Викторовны.
Не до конца натянув джинсы, замираю.
– Но у вас же есть их копии? – Спрашиваю с опаской. Не нравится мне то, что внутри меня зарождается плохое предчувствие. Давно медицинские вердикты не перечитывались. И как-то не особо перечитывать и хотелось.
– Нам нужны только оригиналы документов, – попрощавшись, завершает звонок.
Качаю головой, отказываясь верить, что у меня снова гормональный сбой и мне предстоит очередное долгосрочное лечение. Только вроде на рельсы встала и еду по ним медленно, со скрипом, несмотря на то, что по-прежнему с натягом тащу за собой вереницу прошлого.
Свободной рукой нервно тру в области солнечного сплетения, где тягостно поднывает. Призываю себя успокоиться. Для начала явлюсь в центр, а там и посмотрим.
Пока спичка догорает, я уже сажусь в такси.
Добираемся мы довольно быстро. Слишком рано поди. Никаких пробок. Видимо, большинству на работу к девяти. Мало тех, кто в семь утра на ногах в буквальном смысле этого слова.
Поднимаюсь в кабинет своего гинеколога. Стучусь и с разрешения захожу.
– Заходите, заходите, Маргарита.
Консультируюсь и лечусь у Натальи не больше полугода. Но она дольше всех продержалась. Обычно с гинекологами я не в ладах. Тяжело принимать их правду, одинаково звучащую из их уст. Как говорится, проблема не во мне, а в других.
