Сломанная (СИ) - Шнайдер Анна
— Я раньше хорошо готовила пиццу, — тихо сказала Соня, и в выражении глаз мелькнуло что-то странное — словно мимо пролетела огромная чёрная птица и на миг отразилась в Сониных зрачках. — Особенно сливочную с курицей и грибами.
— В следующий раз приготовишь. А сегодня мы будем есть её в кафе!
— Ну… — Соня слегка нахмурилась. — Меня ведь ещё не выписали, не закрыли больничный…
— Мы об этом никому не скажем, — пожал плечами Юра, и Соня мимолётно улыбнулась.
Чёрная птица покинула её взгляд, но Юра знал, что она непременно вернётся, и не раз.
Имя этой птицы было «страдание», и она пока ещё отказывалась покидать Соню навсегда.
48
Соня
Она давно не проводила подобным образом вечера. И, по правде говоря, даже боялась проводить. Соне всё время казалось, что если она будет отдыхать, а не работать, то погрузится в воспоминания о прошлом, в уныние и отчаяние. И ведь действительно погружалась, стоило только увидеть друга или знакомого. Поэтому Соня предпочитала не общаться со старыми друзьями, особенно с бывшими коллегами Андрея. Она сама отказалась от них, а они и не настаивали, оставили её в покое. Давно уже никто не звонил и не писал. И раньше Соня думала, что это к лучшему, но теперь, сидя напротив весёлого Юры в пиццерии, она засомневалась.
Вася, бывший однокурсник Андрея и его лучший друг, честно пытался помочь ей после случившегося. Постоянно звонил, старался куда-то вытащить, но Соня боялась его видеть — слишком тесно он был связан с Андреем. И в итоге Вася пропал. Она слышала, что у него в то время ещё и ребёнок родился. Значит, не до Сони ему было.
С анестезиологом Артуром её муж познакомился уже в больнице и сдружился. В отличие от Васи, который шарахался от всех настольных игр, Артур, как и Андрей, обожал настолки, особенно шахматы. И они постоянно вместе ездили на разные соревнования и турниры — Соня и Андрей, Артур и его жена Тамара. Отличный, между прочим, стилист-парикмахер. В течение года после случившегося Тамара часто писала Соне, приглашала её на праздники, пыталась вытащить в салон, в котором в то время работала, — уговаривала сделать стрижку или ногти. Соня отказывалась, и Тамара тоже, как и Вася, перестала ей писать.
Дольше всего Соня отбрыкивалась от своих коллег-мультипликаторов. Они всё пытались подсовывать ей новые сценарии и предложения, присылали черновые варианты снятых серий на разные мультсериалы. Было тошно, безумно неприятно смотреть на весёлые и яркие мультики, которые так любила Алиса… И в конце концов Соня прямым текстом попросила её не трогать.
А ведь Света, один из 3D-аниматоров, тогда сказала: «Пиши, если захочешь вернуться к нам в строй»… Нет, Соня пока не хотела. Но вот узнать, как дела у их студии, чем они сейчас занимаются, пожалуй, была бы не против…
— О чём задумалась, Сонь? — спросил Юра и ненавязчиво коснулся её руки. Они как раз вышли из пиццерии и отправились вниз по улице, по направлению к большому парку. — Как будто задачу по математике решаешь.
— Коллег вспомнила. Я с ними давно не общалась.
— Так напиши кому-нибудь. Что мешает?
Что мешает?.. Хороший вопрос. Физически — ничего, но морально…
Соня чувствовала, что ей стало немного легче. Но надолго ли? И не вернётся ли её подавленное состояние, как только Соня встретится с кем-то из своих старых друзей? Хотя Света вот даже не была знакома ни с Андреем, ни с Алисой, но всё равно воспринималась как часть болезненного прошлого.
— Не знаю. Посмотрим.
Юра не стал развивать эту тему, а просто чуть сильнее сжал руку Сони и поинтересовался:
— В центральной части парка по вечерам возле фонтана играют уличные музыканты. Ты их хотя бы раз видела? Они всё лето играют пару раз в неделю.
— Не видела. А ты откуда знаешь?
— От верблюда, — фыркнул Юра. — Я, в отличие от некоторых, не только работаю, но и бездельничаю! Пошли, они наверняка только начинают свой концерт. Часов до десяти он будет.
Да… Соня действительно давно не проводила время подобным образом. Слушать музыку в толпе зевак, бросая в шляпу мелкие монеты — периодически парень, который играл на флейте, проходился по кругу с головным убором в руках, а потом ссыпал монеты оттуда в коробку, — любоваться на танцующих, лопать хот-дог, который Юра купил в ближайшем ларьке… Хот-дог был какой-то удивительно вкусный и свежий, и даже дикое количество кетчупа не раздражало, и не хотелось шутить над тем, что Юра, как истинный троглодит, взял Соне обычный хот-дог, а себе — гигантский. Она уже начинала привыкать к тому, что этот парень постоянно жуёт, а ещё часто берёт за руку…
И музыканты были забавные, в просторной яркой одежде — если бы «Бременские музыканты» сошли с экрана, то выглядели бы примерно так же. Был среди них не только флейтист — ещё один молодой парень играл на барабане, девчонка с розовыми волосами — на скрипке, а весёлый мужик со всклокоченной седой шевелюрой, похожий на Эйнштейна, — на синтезаторе. Скрипачка периодически пела, откладывая свою скрипку, и довольно неплохо, нежно так и звеняще. Правда, Соня не слышала и половины песен, которые исполняли эти ребята, — а вот Юра знал все без исключения и шептал ей на ухо, как эти песни называются и кто их исполняет.
А когда концерт закончился, Юра вдруг сказал:
— Подожди чуть-чуть, — и побежал к музыкантам. О чём-то говорил с ними несколько минут и вернулся на редкость довольный и сияющий.
— Ты что так светишься? — полюбопытствовала Соня и удивлённо открыла рот, когда Юра ответил:
— Спросил, не нужен ли им гитарист. Оказалось, нужен! Они по воскресеньям репетируют, позвали меня на пробы.
— Здорово, — кивнула Соня. Ей нравилось, как зажигались Юрины глаза, когда он говорил о музыке.
— Ага. И забавно, потому что в субботу у меня ещё одно прослушивание. Совсем забыл тебе рассказать…
Соня слушала Юрины откровения про творческий центр «Труба» и неожиданно поймала себя на мысли, что ей хочется пойти туда вместе с ним. Причём непонятно зачем, просто хочется.
Совсем как раньше. Тогда у неё, бывало, тоже появлялись нерациональные желания. Чего-то необъяснимо хотелось, и Соня порой даже не сдерживалась.
Но сейчас она промолчала — ей показалось, что это всё же было бы слишком странное предложение.
49
Соня
Они с Юрой возвращались домой, когда уже стемнело. Воздух стал более прохладным, посвежел и полностью лишился дневного жара, приятно касаясь кожи. И не только воздух… Рука Юры, которой он сжимал Сонину ладонь, тоже была очень приятной, тёплой и крепкой. Периодически Юра касался пальцами запястья девушки, чуть поглаживал его, и Соня замирала от необыкновенно ярких и сладких ощущений, из-за которых дышалось чуть чаще и взволнованнее…
— А как ты относишься к розовым волосам? — поинтересовалась Соня, пытаясь отвлечь саму себя. Ей было и приятно так реагировать на близость Юры, и странно всё это. Десять лет… а он ведёт себя так, будто ухаживает за ней.
— Ты про ту скрипачку? Ну… не знаю, — протянул парень задумчиво. — Я никак не отношусь, наверное. Если человеку нравится — пусть ходит с любыми волосами. Я бы сам краситься так не стал, и татуировки мне не нужны, и пирсинг… Но я не против, когда люди вокруг меня всё это делают. А ты что, хочешь покрасить волосы в розовый цвет?
— Точно не в розовый, — решительно мотнула головой Соня. — Но, может, в синий…
— Здорово! Думаю, тебе пойдёт.
— Я когда-то уже красилась в синий, — вздохнула девушка и на мгновение закрыла глаза — болезненно кольнуло в сердце. — Точнее, в бирюзовый. Когда только закончила институт…
Да, они с Андреем встретились как раз в тот день, когда Соня покрасила волосы в ярко-лазурный цвет. Парень бежал, торопился на автобус, случайно налетел на Соню — она упала и сильно ударилась. И, естественно, после этого ни на какой автобус Андрей уже не сел — повёз Соню в травмпункт на такси, по пути развлекая байками из своей практики хирурга-травматолога. Всё шутил и улыбался, говорил, что надо зрение проверить — и как он умудрился не заметить такую красавицу-Мальвину…
