Невеста для мажора (СИ) - Корепанова Ирина Александровна [email 
Слезы градом, сердце на кусочки и такая всепоглощающая боль, что мне кажется, что я сейчас не выдержу, и сердце остановится, но вот проходит минута, две, пять, а я все так же дышу. Ничего не заканчивается, я варюсь в этом котле боли, и ничего, абсолютно ничего, не меняется.
Что же мне теперь делать? Как мне сейчас выйти в общий зал, и сказать всем, что свадьбы не будет. Что Егор меня бросил, и укатил на острова со своей бывшей. Боже, только сейчас до меня дошло, что они улетают на Мальдивы, туда - куда должны были улететь мы. Они использовали наш свадебный подарок! Как он мог? Как?
Не хочу видеть жалость на лицах родных и близких, не хочу быть жертвой. Мне надоело, хватит! Нужно брать себя в руки, прекращать эти потоки слез, и сделать уже то, что я должна! Разогнать всех по домам, сказав, что свадьбы не будет. В конце концов, не обязательно каждому объяснять причины, а кто захочет конкретики, пусть идет к Егору.
Решительно поднимаюсь с пола, вытираю мокрые щеки и смотрю в зеркало на свое отражение. И что же я вижу? Бледную, замученную, зареванную девушку, которая вне сомнений вызовет жалость даже у самого безжалостного человека. Правильно говорят, пока ты добрая и открытая каждый желающий будет плевать тебе в душу, не беспокоясь о том, как сильно обидел, пора прекращать всех прощать. Отец, Ната, Егор – все эти люди не достойны моих слез, и моего прощения.
Смотрю на свое отражение, и даю волю последней слезинки, которая медленно катится по моей щеке, после чего падает на белоснежное платье.
- Я обещаю, что больше не пролью ни одной слезинки. Ты не достоин даже моих мыслей, Егор, не то, что слез!
Выдохнула, приподняла подол платья, и решительно двинулась на выход, как дверь вдруг открылась, и предо мной пристал наш ректор, и по совместительству отец Егора. Встревоженный, и явно не понимающий что происходит.
- София, что происходит? Гости волнуются, где Егор?
- Ваш сын меня бросил.
- Как? Что случилось? – Он бледнеет, когда задает этот вопрос, а меня как будто заморозили, ничего не чувствую, я закрылась.
- Он не счел нужным объяснить. Все чего я оказалась достойна – эта записка. – Протягиваю ему клочок бумажки, на которой Егор начиркал извинения. – Он улетает на острова вместе с Натой, так мне сказал Мирон. Больше я ничего не знаю. А теперь извините, Алексей Егорович мне нужно выйти к гостям и сказать, что свадьбы не будет.
Делаю шаг вперед, намереваясь обойти мужчину. Но он мягко берет меня под руку, останавливая. Я поднимаю на него недоуменный взгляд, и вижу в его глазах слезы.
- Прости милая, не передать словами как мне стыдно за сына. Но, хочу сказать тебе, что ты ничего не потеряла. А он еще будет кусать локти, когда поймет, какую хорошую девушку потерял. Идиот. Все расходы мы берем на себя, и с гостями я сам разберусь, не нужно тебе в этом участвовать милая. Не держи на нас зла, я думал, что воспитываю сына достойно, а оказалось что где – то совершил ошибку.
- Вы не должны винить себя, Алексей Егорович! Вы все делали правильно, просто видимо влияние Наты, и чувства к ней сильнее всего остального. Спасибо, что взяли на себя решение проблемы с гостями, вы очень мне помогли! А теперь позвольте мне удалиться?!
Он по - отечески меня обнимает, просит еще раз прощение, после чего отпускает. Сам же Алексей Егорович, остается в комнате невесты, и с отсутствующим взглядом смотрит на записку, которая осталась у него в руке.
Я же гордо поднимаю голову вверх, и выхожу в общий зал, где слышу возгласы, и шепот, гости выражают свое восхищение, улыбаются, кто – то даже плачет, но они даже не представляют, что натворил жених, не представляют, что творится в моей душе, и глядя на их радость, я понимаю что не хочу быть тем кто скажет, что свадьба отменяется.
Ко мне спешит встревоженная Ева, Мирон и Дима, перевожу взгляд на маму, и вижу, как она тихо плачет на плече дяди Пети, все вокруг ее утешают, и говорят какая красивая невеста. Они думаю, что она просто растрогана моим внешним видом, но это не так, я вижу по маминому взгляду, что она все знает, и ей сейчас очень тяжело видеть мою боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})- Алексей Егорович взял на себя обязанность сообщить гостям о том, что свадьбы не будет. Так что, мне нужно уехать. – Произношу я ровным голосом, и даже сама с себя удивляюсь.
- Конечно, поехали. Останешься у нас или может, за город поедем вчетвером? Отдохнем, побудем на свежем воздухе? – Предлагает мне Ева.
- Не сейчас. Мне нужно уехать отсюда, снять это платье, а потом забрать все свои вещи из его квартиры.
- Мы с Димой можем забрать…
- Нет! – Перебиваю я сестру, довольно резко, из-за чего тут же чувствую себя виноватой. Ева хочет помочь, она не виновата, что мой жених – мудак. – Я сама.
Обхожу ребят и иду на выход, под удивленные вопросы гостей, которые я благополучно игнорирую. Останавливаюсь только на парковке, возле машины Мирона, и резко повернувшись, вижу всю троицу сзади. Они напуганы, особенно Ева, но у меня сейчас нет сил, их успокаивать, мне бы самой не сорваться.
- Дай ключи от своей машины, обещаю, что не совершу глупости. Мне просто нужно прокатиться одной. Я поеду домой, просто если я в ближайшие полчаса не сниму это чертово платье, то я умру. Но, я хочу поехать одна. Пожалуйста!
Смотрю только на Мирона, но тут ко мне подходит Ева, и берет за руку.
- Соф, я не думаю, что это хорошая идея. Тебе в таком состоянии, лучше не садиться за руль. Давай мы тебя отвезем, и вообще я побуду с тобой, не хочу оставлять тебя одну.
Ева еще что - то говорит, старается меня убедить, но я ее не слушаю, а упрямо смотрю на брата, и жду его решения. Если он не позволит, мне придется смириться, но надеюсь, что он поймет.
- Только не превышай. – Говорит спокойно Мирон, и протягивает мне ключи. – Мы будем ехать сзади.
- Ты с ума сошел?! – Кричит Ева.
- Нет, не сошел. Я ей верю, в такой ситуации я бы тоже не хотел никого видеть.
С этого момента мое отношение к Мирону изменилось, я действительно стала воспринимать его как брата, а не как сына маминого мужа. А он стал оберегать меня, и тенью следовал по пятам, чтобы уберечь от бед, и плохих людей.
34 Глава
Софа
Еду не спеша, открыв нараспашку все окна, фата валяется на заднем сидении, ветер растрепал мне все волосы, и от прически ни осталось и следа. На удивление я спокойна и собрана, нет ни слез, ни истерик. Чувствую какое – то опустошение, и единственное мое желание это избавиться от проклятого платья. У меня такое ощущение, будто оно прожигает мне кожу, хочется содрать его немедля.
Мирон с Евой и Димой едут за мной, как и обещали, и я понимаю, что должна быть им благодарна, но в данную минуту не хочу видеть жалость и переживания сестры. Не хочу, чтобы со мной возились как с писаной торбой. Я не больна, меня просто унизил жених, бросив в день свадьбы, это не смертельно.
Паркую машину возле ворот нашего дома, и посидев еще около минуты, собираюсь с мыслями и выхожу. Ребята уже стоят около входа и ждут меня, Ева поглаживает свой животик и с беспокойством смотрит на меня, будто ждет какой – то дичи. Дима, кажется, вообще чувствует себя не в своей тарелке, ведь это его лучший друг поступил как последний мудак, я бы тоже, наверное, чувствовала себя не комфортно. И только Мирон спокоен, и ведет себя так, будто ничего не произошло, за что я ему безумно благодарна.
- Ну что ребят, дайте мне полчаса, для того чтобы снять это платье и принять душ, а потом давайте закажем вкусняшек и будем смотреть ужастики. На квартиру я могу и завтра съездить. Что скажете?
- А давайте! – С энтузиазмом отзывается Мирон. – Тогда поступим так, принимай душ, Ева пока закажет всякой вредной вкуснятины, а мы с Димоном сгоняем в магазин, возьмем что-нибудь выпить.
- Отлично! – Отзываюсь я, и прохожу мимо сестры во двор дома.
У себя в комнате смотрю на привычные вещи, косметику которую так и не убрали после утренних сборов, халат, в котором я была, и не могу поверить, что все это случилось со мной. Чехол от платья аккуратно лежит на кровати, и я почему – то вспоминаю тот день когда меня похитили те сумасшедшие, и как Егор меня спас. Он ведь искренне переживал, был напуган и не выпускал меня из рук в прямом смысле слова, неужели он так искусно притворялся?