Нечеловеческий приём. Клетка [S-синдром] - Евгения Грозд
Устремился в раздевалку. Тихо. Двенадцатый шкафчик. Вскрыл. Ничего особенного: стетоскоп, шампунь, полотенце, спецобувь, яблоко и снеки. Набор рядового работника данного заведения. Нет, идиот, остановись. У него семья, ребёнок. Он не враг себе.
А Сэм Льюис? Хрен разберёшься!
В психиатрическую больницу снова гурьбой ввалились копы, криминалисты и судмедэксперты. Тело Джилл запаковали в смирительную рубашку и унесли в изолятор. Этаж отцепили. Под утро тело Робертс увезли в морг.
Убитые горем коллеги собрались в ординаторской неспособные заниматься больными. Толика страха витала в кругах персонала.
Но в моих мыслях была всё та же Джилл. Теперь я чётко осознавал, что её ждёт. Тонна лекарств, инфузий и отделение для буйных. Она ускользала от меня всё дальше и дальше. Невидимая и жестокая сила забирала её, а я ничего не мог сделать.
— Доктор Льюис, — поймал его в коридоре. Тот нехотя тормознул. — Что теперь? — глядел на него растеряно.
— Завтра вас приставят к новому ординатуру, так что…
— Я о Джилл, — прервал я. — Что с ней будет?
— Она опасна не только для себя, но и для окружающих. Решение принимать будет консилиум.
Консилиум — эхом повторило моё сознание.
— Ваше излишнее внимание к пациентке беспокоит меня, равно как и беспокоило доктора Робертс. Чрезмерное участие в судьбе заключённой повредит вам и вашей карьере. Стоит подумать над этим, док-тор.
Последнее слово он произнёс с явным нажимом, деля на слоги и напоминая мне кто я и кем хочу быть. Это всё верно и даже мудро, но не укладывалось в голове и сердце. Я хочу остаться ещё и честным человеком.
Главврач проследовал дальше, оставив меня размышлять, но думать почти невозможно в таком состоянии. Злость выедала, так как понимал, что снова обречён на ожидание. Я должен увидеть её в конце концов, поговорить, посмотреть в глаза. Только так можно сделать выводы.
ДЖИЛЛ
Разбудил меня крик. Отчаянный и пугающий. Открыла испуганно веки, пытаясь понять кто кричит и в шоке поняла, что это я. Шевельнулась. Очень скупо. Снова связана. Смирительная рубашка? Тут темно. Ничего кроме матраса на полу и… мягких стен? Изолятор! Рано или поздно я обязана побывать и здесь. Усмешка сама собой коснулась губ. Кажется, начала сходить с ума взаправду. Звать кого-то? Без толку.
В память врезались последние события. Эмма мертва. Из-за меня. Что мне грозит? Отделение буйных? Неплохое продолжение его измывательств.
Встала. Благо рубашка не ограничивала свободу передвижений.
— Можно с кем-нибудь поговорить? — крикнула на стены. — Ау?!
Смешно. Причём самой себе. Я, по их мнению, убила одного из них и говорить со мной явно никто не пожелает. Дура!
Кастер! Снова вспомнила это имя. Эх, была не была.
— Кастер! Я хочу поговорить с Кастером! Прошу вас! Эй!
Я понимаю, что он не вырастет здесь, как по волшебству и его не подадут сюда на блюдечке, но это даст возможность пошевелиться их мозгам. С какой стати я тут психопатка его зову? Зачем? Осталось продолжать требовать его и ждать. Но вместо этого вошёл человек в строгом костюме. Слегка одутловат, русая с проредью голова, на удивление мягкие черты лица, излучающие умудрённость жизнью.
— Здравствуй, — поздоровался он, пряча руки за спиной. — Я — детектив Энди Миллер.
— Серьёзно? — невольно рассмеялась. — Смерть Эммы решили расследовать?! Я прямо поражена.
— Это святое право её семьи, — парировал он с минимальной амплитудой эмоций.
Расследование. Бог мой! Сколько красок оно приняло для меня сейчас! Независимое. Справедливое. Купленное. Безразличное. Фактическое. Да сколько угодно определений. Но одно я понимала точно, схватка между мной и тем ублюдком будет только тет-а-тет. Ни имён, ни лица, ни зова о помощи. Он — убийца и это закончится на мне. Больше я никого не подставлю и не погублю. Только ОН и Я. Третьих я не допущу, даже следователей.
— Согласна, — уселась обратно на матрас. — Эмма мне нравилась.
— Почему же теперь она мертва? А орудие её смерти оказалось в твоих руках?
— Любой мой ответ не имеет значения, детектив Миллер, — улыбнулась, как можно болезненней.
— Может проверим? — он был твёрд.
С минуту поразмыслив, ответила:
— Я не помню, как это произошло. Возможно, из-за того, что не успела принять таблетки.
— Да, они валялись на полу в твоей палате, — кивнул он и что-то пометил. — Как у тебя оказалось оружие? Где ты его взяла?
— Доктор принесла, — сама испугалась подобного вранья. Прости меня, Эмма.
— Она принесла? — переспросил и снова сделал пометку. — Для чего?
— Она так хотела мне помочь.
— Не пойму, — Миллер слегка занервничал. — Доктор Робертс принесла в твою палату пистолет, чтобы убить тебя?
— Она хотела помочь, честно. Здесь очень тяжело, поверьте, — скривила лицо.
— Да, понимаю. И что, в результате? Ты до сих пор ведь цела и невредима, кроме Эммы.
— Я вдруг испугалась, но она настаивала. Мне нужно было защищаться.
— И ты выстрелила ей в голову?
— Нет. Я связала её и ждала, чтобы кто-нибудь пришёл, — играла роль дальше.
Детектив усиленно потёр переносицу. Да, я тоже впервые слышу подобную ерунду.
— И? Пришёл кто-нибудь?
— Да, Джилл. Она мне помогла.
Его брови взлетели вверх, сканировал меня с минуту. Снова черкнул в блокнот. Пока наблюдала за ним, нервно переминалась с ноги на ногу. Эти следователи тоже неплохие психологи и часто способны учуять ложь за версту.
— Вы с этой Джилл часто общаетесь?
— Да, — стало страшновато. Одно дело нести бред, а другое рассуждать в этом ключе с профессиональным следопытом.
— О чём?
— Она моя лучшая подруга. Джилл всё время оберегает меня. Предупреждает о врагах. Она давно говорила, что Эмма плохая, а я не верила. Нужно было сразу её послушать. Доктор обманывала меня, потому и поплатилась.
Я внутренне снова усмехнулась. Что ж начала сочинять, так уж до конца, а глупость скатит и за невменяемость.
— Странно. Доктор Робертс всегда питала к тебе симпатию, судя по словам её коллег.
От этой правды внутри всё облилось кровью и смердящей жидкостью. Сглотнула, пытаясь проглотить презрение к самой себе.
— Как ты сбежала? — снова вопрос на который, хрен знает, как ответить.
— Джилл тоже помогла, — вот уж точно сморозила.
—
