Во власти теней - Вера Эпингер
И всё же я не позволяла им склизкими щупальцами спутать душу: встав перед шкафом, разобрала свой нехитрый гардероб, отложив в сторону карамельно-бежевую юбку с запАхом и чёрный топ. Я надеялась, что Градов не потащит меня ни в какие общественные места — впрочем, не стоило себе льстить. Он ни за что не будет общаться со мной на публике. Репутация стоит гораздо дороже.
Чтобы хоть как-то скоротать время без лишних мыслей, решила подготовиться к завтрашним семинарским занятиям. Выудив из сумки планшет, чертыхнулась — потемневший экран, не реагирующий на включение, дал ясно понять, что я проворонила разрядившуюся батарею.
Зарядное устройство я всегда оставляла в ящике комода, потому первым делом полезла именно в него, но, к своему величайшему удивлению, его там не наблюдалось. Неужели Денис с собой забрал? Наши абсолютно одинаковые планшеты — для учебы и работы — были куплены несколько лет назад, ещё до момента, когда все производители пришли к единым зарядным устройствам, так что ситуация складывалась нерадужная.
Решив на всякий случай проверить ещё раз, порылась в ящиках снова, на этот раз проведя осмотр куда более внимательно и приподнимая стопки листов и рабочих документов. Зарядка не нашлась. Зато нашлось кое-что другое: планшет Дениса.
Это, конечно, могло быть самовнушение, но… почему он не взял его с собой и зачем он его спрятал? Парень никогда не «ныкал» его в комод, а тут… не полезь я разбирать завалы бумаг с автосервиса, не нашла бы его.
Ради интереса, нажала на кнопку блокировки экрана — дисплей зажёгся, являя моим глазам фоновый рисунок и окошко с паролем. Вдвойне подозрительно, учитывая, что раньше Денис не ставил пароль на планшет и бывало я сама пользовалась им, когда мы зависали в автосервисе вместе.
Выудив чудо техники из комода, устроилась с ним на диване. Не то, чтобы мне хотелось лезть в его вещи, но… как назло вспомнились слова Вероники про клуб… и я решилась. Если в тот раз к его телефону я не прикоснулась, то сейчас… к чёрту всё. Каким может быть пароль? Даже не представляла, хотя…
Помнится, как-то парень попросил меня зайти на его электронную почту и распечатать пару документов. Пароль от неё был хоть запоминающийся: буквенное обозначение и дата рождения его матери. Какова вероятность, что цифры подойдут?
…стопроцентная вероятность.
Я и сама опешила, что с первого раза угадала. И либо Денису не хотелось замудряться за пароли, либо я сама себя накручиваю. Отключив на всякий случай интернет, полезла в приложения социальных сетей.
Лучше бы я этого не делала. Всё, начиная от фейковой странички «Денис Давыдов» со статусом «В активном поиске» и с его, на минуточку, фотографией и заканчивая переписками с многочисленными девушками, было банальным. Как же всё это типично: покататься на машине, выпить кофе…
Горько усмехнулась. Что самое обидное, в друзьях на этой фейковой страничке были и знакомые мне люди. Удивительно только, что я даже не задумывалась о том, что он может так поступить. Зачем?
Вчера он не пришёл домой не только потому что работал. Слишком был занят общением с эффектной брюнеткой. «Катерина Васильева» значилось в названии диалога.
«Спасибо за вечер, Дэн. Уже скучаю». Целующий смайлик венчал живописную картину.
«Скоро увидимся».
Сжав зубы и сморгнув подступившие к глазам слёзы, закинула планшет туда, где он лежал, тщательно накрыв бумагами. Гадко. Как же, чёрт побери, гадко. И это меня ещё совесть мучила за то, что я думаю о Градове? Да мои мысли о нём это просто пыль по сравнению с поступками моего любящего (и любящего ли?) парня. Осуждать его за практически аналогичное мне поведение? Ещё чего.
Внутри клокотали обида и раздражение. Вероника мне неоднократно говорила… а я… я, как клуша какая-то, не хотела ей верить. Дура. Идиотка безмозглая. Вот и получила. Чего хотела? Когда мы познакомились, я была совершенно другой — не бросающейся при первой ссоре в слёзы размазне. Я подтрунивала, язвила и «играла» с Денисом, видя его интерес ко мне. А что сейчас?
Он привязал меня к своим ногам, и я, как послушная девочка, следовала рядом, ловя каждое его слово. Пора бы снять лапшу с ушей. Кому к чёртовой матери нужны такие отношения?
Цветы в корзине мозолили глаза. Хотелось смять и затоптать их, затолкать в мусорную корзину: лишь бы не видеть их злую насмешку. Любит он меня, как же. Клеить тёлочек на своём «Лексусе» ему это никак не мешает.
Я не просто была зла. Мной овладело бешенство. Бросилась выбрасывать вещи из шкафа — находиться в этом доме противно до одури. Я не хотела и не собиралась принимать такое поведение Дениса. Слишком долго я терпела его постоянный контроль, слишком долго он загонял меня в клетку. У самого душонка нечистая оказалась: рыльце в пушку, то-то и меня во всем смертных грехах подозревал.
Стадия бешенства никогда не продолжалась долго, вот и сейчас она уступила место апатии и безразличию. Глядя на кучу разбросанной одежды, осела на пол, словно все силы разом меня покинули.
Куда мне идти? К родителям? К Веронике? Впрочем, какая разница, куда. Лишь бы подальше отсюда.
Как кстати пришлась встреча с Градовым. Уехать с ним, избавиться от разрывающей сердце обиды. Отомстить, в конце концов, переспав с объектом своего желания. И пусть Денис никогда об этом не узнает, но, главное, я почувствую вишнёвую сладость мести. Бумеранг бьёт больно.
Поднялась с пола и, с усмешкой взглянув на кучу одежды, затолкала её обратно на полки. К ней мы ещё вернёмся. Чуть позже.
— Какого тебе было трахаться на стороне, а потом возвращаться ко мне и говорить, как сильно ты меня любишь? А, Денис? — смотрела на нашу совместную фотографию, буравя мужскую фигуру ненавидящим взглядом. Я не обманывала себя: мне не хватит духу сейчас позвонить ему и высказать всё, что я о нём думаю. Я слишком слаба для такого поступка. Зато переспать с Градовым мне точно духу хватит.
Короткое сообщение, появившееся на экране, прервало сборы, доставляющие мне особенное, извращённое удовольствие.
«Выходи».
Одно слово, а сколько эмоций оно вызвало.
Закрыв дверь на ключ, медленно спустилась по ступенькам на первый этаж, игнорируя лифт. Садясь в чёрный сверкающий седан, застывший напротив подъезда, я ненавидела и обожала себя больше всего на свете. Два противоречащих друг другу чувства, смешавшись, превратились в нечто уникальное, взбудораживающее.
— Мне нравится твой
