Код красный: кислород (СИ) - Энни Дайвер
— Сколько? — интересуется Покровский. О подобном я Витю никогда не просила, да мне и не нужно особо было — рядом со мной всегда был Эдик. Это теперь мы по разные стороны баррикад, так что необходимо укреплять тылы.
— Много, Вить, — вздыхаю с легким всхлипом. Пишу на салфетке сумму и передаю Покровскому. Тот долго молчаливо смотрит. Оценивает. Присвистывая, поднимает на меня взгляд и ждет, когда я продолжу. Раскрывать карты до его согласия не хочу. — Поможешь? По старой дружбе.
— Хм… — он барабанит пальцами по столу, оценивает мой внешний вид с головы до пояса. И ноги бы рассмотрел, да стол мешает. Я сегодня во всеоружии, поэтому придраться не к чему. Жду. Покровский снова гипнотизирует цифры. Для него это несерьезные деньги. Большие, конечно, но не колоссальные. Он на любовниц больше спускал пару лет назад. — Слишком дорого мне обойдется секс с тобой, Кристина.
— Я не прошу дать просто так. Я верну, просто в течение пары лет.
— А все это время как собираешься удивлять меня? — хитро сверкает он глазами. До этого момента у нас был только один разговор о сексе. Покровский хотел меня в любовницы, ему нужна была нижняя. Нравится ему доминировать во всем: и в жизни, и в работе, и в постели. Я тогда была с Эдиком, наивно полагала, что у нас все хорошо, поэтому Витю послала куда подальше с его запросами. Мы остались в дружеских отношениях и больше постельных тем не заводили. Но сейчас все лезет на поверхность.
Я знала, что Покровский намекнет на это, было бы глупо не предполагать, что он предложит присоединиться к длинному списку его любовниц. Но от этого лучше себя не чувствую. Витина протекция много значит для бизнеса, нам открыты многие двери, и терять такого партнера не хочется.
— Думаю, мы сможем договориться.
— Не сможем, Кристин. Жена согласилась на БДСМ, мне теперь даже с любовницами встречаться не хочется. А я не добрый самаритянин, чтобы безвозмездно помогать. Извини, что не оправдал ожиданий, могу дать контакты того, кто согласится. За обед я заплачу, не беспокойся, — он поднимается, оставляет несколько купюр на столе. — Я пришлю контакт, а его предупрежу, что ты позвонишь, если решишься, — все происходит слишком быстро. Я не успеваю осознавать. Витя меня другому мужику в любовницы определяет? Подобного я точно не хочу. — Мне пора, Кристина. Может, если будет не поздно, я передумаю. Береги себя.
Ага, сбережешь тут.
Глава 19
До понедельника.
Это слово полтора дня в голове заезженной пластинкой крутится. И так их ненавижу, а теперь еще больше. Потому что в случае с Кристиной «до понедельника» — это до понедельника следующей жизни, в которой мы даже не будем знакомы. Она отшивает и делает это так, что не подкопаться. Измайлова ведь ничего не обещала, как и я ей. А меня вдруг парить начинает, что именно с ней все должно закончиться простым трахом. Я так не хочу. Свиданий, конечно, тоже жаждать не буду. Скорее, тепла простого человеческого. Рядом с Кристиной всегда горячо, каждая клетка электризуется, и заржавелые механизмы в действие приходят.
Но мне достается только «до понедельника», который ни черта не радует. Возле клиники все места на парковке заняты. Красный «Ауди» тоже здесь. Надеюсь, Измайлова уже сидит в кабинете, иначе я не сдержусь. И так думаю, какими дорогами ее обходить. Хорошо, что операции одна за другой идут и на перерыв не остается времени.
Поднимаюсь по лестнице, снова захожу через главный вход, игнорируя служебный. Как-то не задается у меня с ним, да и никто почти не пользуется, строгих правил нет, значит, можно немного пренебречь.
— Кристина Борисовна у себя? — слышу мужской голос и прибавляю скорость на подходе к ресепшену. Мужик кажется знакомым, стоит в пальто, шарф на шее, в руке дипломат. Важный, одним словом. Опять какой-то муж за жену спасибо сказать пришел? Даже если и так, мне все равно не нравится, что всякие хлыщи таскаются к Кристине и общаются с ней с глазу на глаз. Всех бы, нахрен, разогнал.
— Да, у себя. Предупредить насчет вас? — Арина волнуется, разговаривая с ним, хотя вообще бойкая девчонка. Странно все это.
— Не надо, она знает, что я приеду, — отмахивается от администратора и, развернувшись, идет в направлении кабинета. А у меня в голове наконец щелкает, и я вспоминаю. Это же тот, кто забрал Измайлову тогда из зала. И это его тачка припаркована на моем месте, через одну машину от «Ауди» Крис. Ревность вспыхивает моментально. Пойти за ним? Очень хочется. И разъяснительную беседу провести с форматированием маршрута до Измайловой. Но мужик явно влиятельный, я на кулаках и упрямстве не вывезу, поэтому подхожу к Арине, хмурюсь, глядя вслед мужику:
— Ариш, привет. А это кто? — вижу, как Аринка снова напрягается.
— Доброе утро, Евгений Дмитриевич. А вы не видели раньше Эдуарда Вениаминовича?
— Без понятия, кто это, — шлепаю ладонями по стойке. Неприятное предчувствие ворочается в затылке. Раз администратор хорошо его знает, значит, он частый гость тут. И это очень нехорошо. Но о врагах надо знать все и даже чуточку больше. — Буду рад, если просветишь.
— Это муж Кристины Борисовны и по совместительству наш босс.
— Муж? — хмурюсь и держусь, сохраняя внешнее спокойствие. На самом деле хочется крушить. Так меня еще не наебывали. Замужем, значит, зараза такая. И я после этого сволочь? Смешно, Кристина, очень смешно. Я хотя бы свободен. — Почему она Измайлова тогда?
— Необязательно менять фамилию, когда выходишь замуж, — улыбается мне, как дебилу. А то я не знаю!
— Обязательно, Ариночка, иначе мужик просто отказывается брать на себя ответственность, — зачем-то пускаюсь в философию, но мне нужно хоть что-то, чтобы оправдать нашу с Крис связь в своих глазах. — Спасибо за информацию.
Сука, он еще и начальник. Значит, ввалиться в кабинет Измайловой и разукрасить рожу Эдика не получится. Иначе вылечу я отсюда быстрее, чем с Крис поговорю. А мне надо разобраться во всем. Муж, блядь. Так не отдаются при живом муже. Откуда он нарисовался вообще?
Захожу в свой кабинет и на следующие пару часов выпадаю из реальности, потому что работа не ждет. А мне только это и надо — в противном случае потребую ответов от Измайловой. Хотя она ни одного не даст, опять какой-то ерунды наговорит.
Механические действия, наблюдение за показателями, перекуры и нескончаемые мысли. Почему не сказала? Зачем вообще на все согласилась? Как не побоялась
