Я тебя (не) помню - Елена Кутукова
В спальне я сразу заметила отсутствие детской кроватки и даже заглянула в комод, куда Наташа при мне складывала одежду для малышки. Это было совсем недавно, сияющая подруга с огромным животом хвасталась своими покупками, прикладывая то бодик, то ползунки к животу. Казалось, она никак не могла дождаться, когда же встретится со своей дочерью. Полки комода были пусты.
А я поймала на себе взгляд Кирилла. Он стоял в прихожей и наблюдал за мной, в руках была вешалка с костюмом.
Я вопросительно окинула взглядом шкаф.
– Наташиной одежды там тоже нет, – пояснил он. – Но мы нашли часть вещей в мусорном баке.
– Часть, не все?
– Не все, – признал он, и его ответ внушал мне надежду.
– Что-нибудь из ее вещей осталось?
– Кольцо, телефон, украшения, которые я ей дарил.
– А золотая цепочка и серьги, которые ей подарили родители?
– Их нет. – Кирилл покачал головой.
– А автокресло вы находили? – спросила я, вспомнив, как Наташа беспокоилась о безопасности ребенка. Малышка уже в первую поездку ехала домой в автокресле.
– Нет, – сказал он.
Был еще один вопрос – самый важный на самом деле.
– Кирилл, в полиции мне говорили о последнем сообщении Наташи. «Я все знаю. Я от тебя ухожу». Ты знаешь, что она имела в виду?
Кирилл задергался и напрягся. Вопрос ему определенно не нравился.
– Не имею ни малейшего понятия, – сердито произнес он, сжимая руки в кулаки. И я поняла, что он отлично знал, вот только говорить об этом явно не хотел. – Я уверен, что это писала не она, – сказал он, скрестив руки на груди. И снова ложь.
– Ты все? – Кирилл рассерженно смотрел на меня, явно готовый выпроводить силой, если сама не уйду.
Я решила не злоупотреблять его гостеприимством и, оказавшись на улице, поймала себя на мысли, что почувствовала облегчение. Мало ли что могло возможному убийце моей подруги взбрести в голову. Хотя после разговора с ним я поняла, что он вряд ли ее убил. Но Кирилл точно что-то сделал, что-то, из-за чего Наташа предпочла быстро скрыться, даже не выставив его из квартиры. Она явно боялась супруга. Подруга понимала, что он будет ее искать, и оставила телефон в квартире явно не случайно, это самый легкий способ ее отследить.
Правда, в моей теории были некоторые пробелы. Например, кто же все-таки избавился от Наташиных вещей и зачем? И почему Кирилл рассказал полиции о последнем сообщении подруги? Ведь это выставляло его главным подозреваемым. Впрочем, было бы гораздо хуже, если бы полиция узнала об этом самостоятельно.
Почему я считала, что Наташа жива? Наверное, мне просто хотелось в это верить. Слишком тяжело признать, что бросила в подругу в трудный момент жизни. Она-то всегда меня поддерживала, даже когда у меня была депрессия из-за несчастной любви и я часами готова была лежать на кровати, глядя в потолок. Разговоры с матерью не помогали. И тогда в мою комнату ворвалась Наташа со словами, что я куда-то должна собираться и ехать с ней и друзьями ее мужа. На мои слова, что я никого не хочу видеть, подруга решительно не реагировала. Когда я заявила, что она не понимает, как мне больно и плохо, Наташа словно погасла, как будто с лица сорвали радостную маску. Она тихо, почти шепотом, спросила, что я знаю о боли, и тогда я вспомнила наконец, что ей совсем не легко улыбаться, но тем не менее она продолжала радоваться жизни.
Она всегда справлялась. Я знала, в чем ее секрет. Наташа вела дневник. Причем она вела дневник только тогда, когда ей было плохо, а потом с удивлением его пролистывала, когда была счастлива. В школе это была самая обычная тетрадка. В университете – электронный живой журнал. Она быстро забросила это дело, встретив Кирилла, и дело было не только в большой любви: Кирилл с подозрением относился ко всяким социальным сетям, а моей подруге слишком хотелось соответствовать ожиданиям любимого человека, поэтому страницы были заблокированы, пароли стерты и забыты, а фотографии удалены.
В моем кармане сейчас находился листик с написанным Наташей логином и паролем от ее живого журнала. К сожалению, выяснилось, что пароль Наташа успела сменить, но по логину я смогла найти ее страницу. Последняя запись была сделана довольно давно, пару лет назад, – о похоронах ее матери, так и не дождавшейся рождения внучки. Самый черный день в жизни моей подруги, день, который мне сложно было забыть. Был жуткий ливень, был сильный ветер. Я просила Наташу перенести похороны, но она не стала меня слушать. Промокла до нитки, но все равно продолжала стоять, пока шла похоронная служба, с мертвенно-бледным лицом, крепко вцепившись в руку Кирилла. И только там, на страницах своего дневника, Наташа смогла излить свою боль.
Какова вероятность, что Наташа продолжит писать? Какая вероятность, что она действительно жива? Но мне нужно было хоть что-то, хоть какая-то надежда.
К сожалению, единственное, что я действительно могла сделать полезного, – это разместить информацию о Наташе в социальных сетях да раскидать по знакомым, которых было много. Не может такого быть, чтобы никто ничего не заметил.
С грустью глянула свой недавний пост о том, как рада за Наташу, обретшую счастье после стольких жизненных невзгод, на ее фотографию, где она сияла улыбкой, и море комментариев под записью с различными пожеланиями благополучия. Кто бы мог подумать, что все так обернется и вскоре я буду выкладывать объявление об исчезновении подруги. Мне всегда казалось, что Кирилл любил ее. Наташа рассказывала, что ради того, чтобы быть с ней, Кирилл даже поссорился с родителями. Будущая невестка их чем-то крайне не устраивала. Поскольку он не стал соглашаться с их мнением, его отец и мать заявили, что не будут помогать молодой семье. Тогда мне казалось это героическим поступком: родители Кирилла были довольно состоятельными людьми, ему было сложно лишиться их привычной финансовой поддержки.
Неужели это послужило причиной случившегося? Я нервно сглотнула. На что мог пойти привыкший к достатку «золотой мальчик»? И что, собственно, могла узнать о нем такое жена, после чего ей пришлось бежать вместе новорождённым младенцем?
Я откинулась в кресле и сделала глубокий вдох в
