Контракт на наследника - Дина Данич
Так прошло несколько дней. Я вставала пораньше, завтракала и занималась делами. Ирине сбросила СМС, что увольняюсь. Она, конечно, перезвонила, но что я могла ответить? Просто молчать и дышать? Поэтому я просто не взяла трубку. Устроена я была без трудовой. Раньше меня это напрягало, теперь же оказалось на руку.
Каждый день я боялась, что вот-вот появится черная машина, и меня снова силой увезут к Сабурову. Но ничего такого не происходило.
Дни сменяли друг друга, а про меня словно и забыли. И я была рада. Этим утром я впервые встала с хорошим настроением. По-настоящему хорошим. Кажется, даже дышать сегодня было легче. Ба, конечно же, заметила это за завтраком, чем и воспользовалась.
- Может, в город съездим, Кариш? - Я вопросительно посмотрела в ответ. - Дак к врачу. Ты ж сама понимаешь…
Я уткнулась взглядом в тарелку и задрожала. Рано или поздно поговорить нам пришлось бы. Увы, этого не избежать. Но я все-таки пока не была готова. Да и не придумала пока ничего толкового.
- Не хочешь? - понимающе спросила ба. На что я резко мотнула головой. - Ладно. Давай через недельку?
Я неопределенно повела плечами, надеясь, что на этом разговор пока закончится.
К счастью, ба решила не продолжать тему, чему я мысленно порадовалась. Быстро убрала тарелки и направилась в огород.
Ближе к обеду, когда стало слишком жарко, я возвращалась в дом, когда заметила возле нашего забора машину. Черный внедорожник.
И сердце мгновенно ухнуло вниз. Очень медленно обошла дом и увидела ба возле калитки. А напротив нее - человека, перевернувшего мою жизнь. Рустама Сабурова…
13. Рустам
Похороны Эмиля прошли, как в тумане. Дамир не подвел - действительно занялся всем, что, по-хорошему, должен был бы организовывать я сам. А вместо этого…
В моей жизни было достаточно дерьма - и мести, и злобы, и предательства.
И боли.
Но никогда еще я не ощущал себя настолько выпотрошенным. Я даже взглянуть как следует на сына не смог. Впервые перед глазами все поплыло, а горло перехватило так, что не продохнуть.
Нутро горело от боли, от чувства потери.
Я и сам потерялся. Пропал там, в темноте, вместе с Эмилем.
А ведь когда-то я не хотел детей, не видел смысла. Да и не считал нужным приводить в этот мир новую жизнь. Не хотел пачкать в той грязи, что была вокруг.
Но когда впервые взял мальчишку на руки, что-то екнуло внутри. Его открытый, доверчивый взгляд и жуткое ощущение, что ты в ответе за этого маленького человечка, которого не имеешь права подвести, смущали.
А я подвел. Не смог спасти. Не уберег.
Не успел…
И стоя на кладбище, глядя, как маленький гроб опускают в землю, я словно и не дышал. Мир потускнел, теряя краски. Все как-то разом стало неважным, неинтересным. Кто-то подходил, выражал соболезнования, а мне было плевать.
Меня словно хоронили вместе с сыном. Я словно был там, под землей, вместе с ним.
Мелкий дождь накрапывал, будто бы оплакивая моего мальчика, а я стоял, оттолкнув охранника с зонтом. Хотелось выть, рычать от собственного бессилия. И, наверное, так и случилось бы, не будь рядом Дамира.
Асадов взял на себя все хлопоты, просто потому что я, как идиот, дни напролет пялился в одну точку, не понимая, как дальше быть, не желая ни черта и просто перематывая дни и ночи.
Бессменная бутылка алкоголя, дорогие сигары и редкая закуска - стали моими извечными друзьями. Дамир пытался достучаться до меня. Приходил, разговаривал, порой кричал, отнимал спиртное, пытаясь вывести меня на эмоции. Но все было впустую.
Все, чего я так добивался, вдруг мгновенно обесценилось и стало пустым.
- Рус, сколько? Сколько еще ты будешь бухать и гробить себя?
- Отвали, - вяло огрызался я на очередной выпад друга.
- Неделя прошла. Очнись. Парни нервничают. За тобой столько людей, а ты…
- А я сына потерял! - вызверился, устав от его болтовни.
- Знаю, брат, знаю, - очень тихо произнес Дамир, садясь напротив. - И скорблю вместе с тобой. Но ты ведь не зря добивался власти. Это не только сила и права, но и ответственность.
Он был прав. Но мне было плевать.
- Горский дал о себе знать. Две точки уже пострадали.
- Да и черт с ними.
- Так ты сразу подпиши все документы да передай Витале на блюдечке, - разозлился Асадов. - И дальше сиди здесь, как затворник.
- Ты и понятия не имеешь, что значит потерять ребенка, - процедил я. Дамир помрачнел, а я запоздало пожалел о своих словах. Уж кто-кто, а он знал. И немало.
- Действительно, - тихо согласился он. - Не имею.
- Дам…
- Нет, ты прав, Рус. Продолжай в том же духе. А я не хочу видеть, как мой друг гробит себя. - Он уже почти ушел, когда напоследок добавил: - Если тебе интересно, то девчонка уехала обратно в деревню, к бабке своей. И да, я пробил - она и правда не связана с Гором. Подставили ее ловко.
Я не сразу понял, о ком он говорил. И вспомнил об этом даже не на следующий день, а позже. Спустя еще пару дней. Когда, наконец, очухался и понял, что пора завязывать.
Дамир был прав - я слишком погряз в собственном горе. Пора было выбираться. И я сделал то, что умел лучше всего - превратил злость и боль в топливо.
Про Карину вспомнил, только
