На языке любви (СИ) - Сосновская Таша

То что он делает руками так приятно. Я выгибаюсь и извиваюсь змеей на кровати. Мой мужчина же не перестает массировать точку у меня между ног. Прикрываю глаза от удовольствия.

— Нет, Дари, смотри на меня, я хочу видеть твой оргазм. — шепчет он и я распахиваю глаза от чувства, что обрушивается на меня.

Дыхание затруднено и я хватаю воздух ртом как рыба выброшенная на сушу. Но в отличии от нее я не умираю, я рождаюсь заново. Становлюсь женщиной! Его женщиной. И одно это заставляет мое тело парить.

— Ты как? — спрашивает он все так же улыбаясь мне.

— Это… это потрясающе… — отвечаю запыхаясь и смотрю в его глаза.

Николас встает, скидывает брюки и обойдя кровать ложится сзади меня. Поворачиваюсь и без стеснения устраиваю голову на его груди. Он обнимает меня и проводит свободной рукой по моему лицу. Его палец нежно обводит контур моих опухших губ, щелкает по носу и добравшись до волос теряется в них.

— Это все? — немного разочаровано спрашиваю, понимая, что нет, не все.

— А ты входишь во вкус. Тебе хочется все и сразу. Потерпи малыш, ты получишь меня всего, но постепенно. — усмехается Николас.

— Ах, так! Тогда я сейчас уеду домой и можешь больше не искать меня. — надуваю губки и подрываюсь с кровати.

— Далеко собралась! — рычит и резко тянет меня за руку.

Падаю на него и чувствую его мужское достоинство, что давит на мой живот. Да там гранитный гигант. Черт. Даже не вериться, что что то подобное может оказаться во мне. Страшно. А что если не поместиться? Может и он этого боится?

— Так и какие на сей раз мысли не дают покоя твоей головушке? — усмехается, а я лишь прикусываю губу и веду ладонью к тому самому, что терзает фантазию.

Тяжелый вздох вырывается из груди моего Грека, едва я не смело накрываю его возбужденный член. Он рычит и переворачивает меня на спину, нависнув надо мной. Смотрит в мои глаза ища для себя подсказки.

— Обманщица! Ты знаешь как управлять мной! — усмехается и вновь впивается в мои губы.

Он вновь доводит меня до дрожи и увидев мое нетерпеливое ерзанье, скидывает остатки своей одежды. Его парень дрожит от желания и я открываю рот от вида абсолютно нагого моего идеала. О… мой… Бог! Мой… любимый… Греческий… Бог!

Николас разводит в стороны мои ноги и нависает надо мной. И опять этот взгляд. Пристальный, изучающий, пытающийся найти подсказки. И я даю ему их. Смотрю с такой любовью, что он срывается и покрывает мое лицо поцелуями. Ерзаю вновь мечтая почувствовать огромный агрегат своими женскими мышцами.

— Будет немножко больно, но сначала. Ничего не бойся, это все естественно. — шепчет и я чувствую его у входа в мое лоно.

Закусываю губу готовясь к боли, как он и сказал. Чувствую как он медленно скользит внутрь. Останавливается как у преграды на пути. Потом резкий толчок и боль. Нет это не настолько острая боль, что можно взвыть или закричать, как говорили девчонки. Эта боль вначале заставляет зажмуриться и сжаться. Но потом я чувствую его поцелуи на своем лице и волна нежности заставляет боль уйти. Она покидает меня и я чувствую его внутри себя. Как же это правильно. Он и я. Мы одно целое.

— Николас… — шепчу сообщая, что со мной все хорошо.

— Агапи моу! — шепчет на греческом он ласково.

Медленно он начинает поступательные движения растягивая меня под себя. Его руки исследуют мое тело, в то время как мои гладят широкую спину. Закрываю глаза и вновь отдаюсь инстинктам. Стон выскальзывает проносясь по комнате.

Как же это прекрасно, заниматься любовью с любимым человеком! Не жалею ни о чем. Счастье заполняет до предела мое сердце и рвется наружу. Открываю глаза. Хочу видеть его, понимать что ему тоже хорошо. Всматриваюсь в омут глаз и тону там.

Подаюсь ближе сильнее раздвигая ноги и он заполняет меня до предела. Стоны рвутся из горла, а дыхание убежало далеко вперед. Движения наших тел все более быстрые и резкие. Мы словно стремимся на встречу друг другу. Сливаемся в одном желании получить разрядку, а вместе с ней и души.

Николас не отрывая от меня глаз вонзается в меня и мои руки захватывают его кожу. Но нас не остановить. Мы пробираемся к кульминации через крики и терзание плоти. Толчок, еще, три и вот словно меня подкидывают ввысь и я начинаю падать вниз. Тело трясет от этого ощущения и ожидания приземления. Но этого не происходит.

— Любимая… выдыхает Николас и его тепло наполняет меня.

Он дышит так словно пересек пустыню бегом. Тело блестит от пота, а волосы прилипли ко лбу. В глазах смесь эмоций, на губах счастливая улыбка. Улыбаюсь в ответ. Кажется эта ночь изменит нас и наши отношения. А еще по моему он окончательно рехнулся, как и я. Мы оба сумасшедшие, поскольку не спешим отдыхать после марафона. Смотрим друг на друга и блаженно лыбимся.

— Люблю тебя! Теперь ты моя и больше не сбежишь. — шепчет он и скатывается рядом со мной.

— И не собираюсь. Ведь я тоже тебя люблю. Только с тобой я самая счастливая в мире женщина. — отвечаю и устраиваюсь ему на грудь.

Эта ночь становиться ночью любви и наслаждения. Засыпаем под утро уставшие. Но мы не жалеем ни о чем. Меня даже не волнует, что мы не заботились о контрацепции. Все так как должно быть и если после этого будут последствия, они только укрепят нашу любовь.

17.

Утро врывается в не совсем отдохнувший, после страстной ночи, мозг, звонком моего мобильного. Осторожно шарю на тумбочке одной свободной рукой, вторая же занята моей девочкой. Хватаю устройство и отрубаю звук. Кому я понадобился в такую рань?

Взглянув на экран удивился. Отец не часто звонил мне, поскольку понимал мою занятость, да и личная жизнь имела место быть. Он знал цель моего визита в Россию и думаю, не стал бы беспокоить по пустякам.

Осторожно, чтоб не разбудить мое уставшее сокровище, высвобождаюсь из ее плена. Как же хорошо было! Всю ночь мы открывали друг друга, дарили ласки и говорили на языке любви. Сейчас бы просто придаваться безмятежным объятьям и вдыхать запах ее волос с примесью секса. Но ответить нужно.

Встаю с кровати и натягиваю штаны на голое тело. Еще раз оглядываю мою девочку, отмечая засос оставленный мной. Улыбаюсь блаженной улыбкой своим мыслям. Вчера она стала моей во всех смыслах. И пусть мы живем не в восемнадцатом веке, теперь она должна стать моей женой и это осознанное решение. Да я даже практически сделал ей предложение, ну или что то в этом роде.

На цыпочках покидаю спальню, предпочитая говорить в ванной, чтоб не будить Дари. Во мне проснулись замашки собственника, а еще постоянно хочу быть рядом, не отпуская ни на минуту. Плотно прикрываю дверь и взглянув на свое отражение в зеркале, присел на край ванны. Телефон пикнул сообщением. Отец пишет что важно. Понятно, что не о погоде пойдет речь.

— Привет, что случилось? — начинаю сразу как только Нампас старший берет трубку.

— Зозимос отказался от поставок, ровно как и его брат. Не думал, что он будет смешивать бизнес и личные дела. Но похоже его любовь к дочери слепа и затмила разум. — начинает отец.

— Что то подобное я ожидал от него. Ясно, что Аминта настроила отца против меня, но выход есть всегда. — ответил вонзая пальцы в свои волосы.

— Это еще не все. В твоем отеле проблемы. — ошарашил меня отец.

— В каком? — спрашиваю выходя из себя.

— На Санторини. Тебе еще не сообщили? — отец тоже удивлен.

— Нет. Управляющий не звонил. Что то знаешь об этом? — раздражение начало расти с геометрической прогрессией.

— В общих чертах. Типа вы раскрываете информацию о постояльцах, устраиваете для них ловушки и собираете материал для шантажа. — поведал отец.

— Похоже я знаю от куда ноги растут и клянусь я переломаю ему его костыли! Чертов ублюдок, все ни как не уймется! — злобно выплюнул я.

— Сын ты же понимаешь, что проблемы начались когда ты связался с русской? — опять удивил меня тон отца.

— Она тут ни причем! — резко взорвался я. — И если тебе больше нечего сказать, не поливай грязью мою женщину!