Раздевайся, тебе понравится! - Айрин Лакс
— А ты слепой? Ну ладно, тебе простительно! — ухмыльнулся друг и хлопнул по плечу. — Тебе простительно!
— Я не слепой.
— Слепой, если не видишь, какая секс-бомба пряталась под тем уродливым прикидом! Ууух! — друг похабно присвистнул.
Мне захотелось приложить его лицом о кирпичную кладку. От души влепить другу так, чтобы на ногах стоять не смог!
— Виктория скоро появится? — спросил Якуб через секунду.
— Семья приедет завтра. Вечером я с Ариной поеду встречать семью в аэропорт, — ответил через стиснутые зубы.
— Значит, завтра у тебя случится помутнение. Что ж… — Якуб потер ладони. — Я буду рядом. На подхвате так сказать!
— На подхвате чего?
— На подхвате Богини, разумеется. Ар-р-р-рина, одно имя чего стоит!
— Почему ты решил, будто ты нам понадобишься? Без тебя справимся!
— Понадоблюсь. Вот увидишь, я тебе понадоблюсь. Как только бывшая женушка, наградившая рогами, как у лося, появится, тебя быстро перемкнет!
— Не перемкнет. Четыре года прошло. Все в прошлом, — ответил, контролируя дыхание.
— Прошло? Ну-ну! Она по-прежнему жена твоего младшего брата?
— Да, — ответил мрачно.
— И как семья?
— Точно не знаю. Но скоро буду в курсе!
— Брось, — рассмеялся в лицо приятель. — Все ты знаешь! До мелочей. Наблюдаешь за ней издалека, наверное, и в курсе всех дел.
Каюсь, было такое. В самом начале. Стыдно. Тряпкой себя чувствовал, соплей последней, дебилом конченым, но перестать следить за жизнью бывшей не мог! Слежку даже приставил. Испанский стыд. Гореть мне в аду! Однако потом перестал. Обрубил! Чего мне это стоило, треш просто, никому не скажу, даже другу! Бросил все. Обрубил, блять, гангрену и выбросил подальше. Даже с братом не общался, только сообщения с поздравлениями на большие праздники ему посылал.
— Я не слежу за жизнью Виктории и Бориса. Как живут, не мое дело, — ответил спокойно.
— Посмотрим, — усмехнулся друг. — Посмотрим. В целом, я рядом. Как всегда. Ты можешь на меня рассчитывать. На подхвате… Поверь, Богиня будет в надежных руках!
Якуб помахал в воздухе руками, очерчивая силуэт женского тела. В ответ я послал его на три буквы. Друг не обиделся, заржал громко, как конь на горном выпасе, и уехал.
— Все пройдет по плану и без неприятных сюрпризов! — сказал себе вслух, направляясь в дом.
Я ошибался. Но тогда, увы, этого не знал и был уверен в своих силах!
Когда я вернулся в дом, в гостиной уже пусто. Поднялся в спальню. Арина свернулась под одеялом, ночник выключен. Но глаза быстро привыкли к темноте, я заметил ее силуэт под одеялом и светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Разделся, аккуратно сложил одежду на столе. Понял, что Арина за мной наблюдает.
— Ты такой аккуратист, Игнат.
— Привычка.
До кровати — всего один шаг. Сигануть под одеяло, когда под ним такая роскошная женщина — самое верное решение! Но неожиданно я замялся. Никогда яйца в кулаке долго не мял, а сейчас застыл, как остолоп. В груди что-то заворочалось безобразно тяжелое. Как будто я был виноват и признать это было непросто.
— Якуб он такой… кхм… В общем, не бери в голову.
— Скажи мне, кто твой друг… — усмехнулась. — Интересно, ты тоже такой примат в отношении чужих женщин?
В ее словах проскользнул намек, который меня обрадовал. Я осторожно шагнул к кровати и присел. Для начала — присел. Пах уже потяжелел, а конец требовательно заныл. Потому что рядом была красавица-жена, пусть даже фиктивная. Я видел ее даже в темноте, но что еще важнее, я чувствовал, как ею пахла моя постель — и подушки, и одеяло, и весь воздух вокруг пропитан сладкой, знойной влагой желанной женщины.
— Я — нет. У меня есть свое. Другого не надо, — выразительно посмотрел на Арину.
Чертыхнулся. Темно же! Что она могла разглядеть? Явно не выражение моих глаз. Но торчащий стояк точно увидела, скользнув взглядом на бедра.
— Ты не против, если я тут лягу?
— Ты спрашиваешь? — насторожилась. — С чего вдруг?
— Мне показалось, ты немного расстроена.
— С каких пор тебя волнуют мои чувства?
— Давай не будем, а? Я вообще-то мириться пытаюсь. Всем известно, что худой мир лучше хорошей войны.
— А я не хочу худой мир.
— Войны хочешь?
— Хороший мир хочу.
Арина гостеприимно откинула в сторону одеяло. Я так обрадовался, аж кипятком по венам стрельнуло. На миг даже забыл, что я вообще-то в доме хозяин, и кровать моя, и одеяло гостеприимно могу распахивать тоже только я один. Но как-то вмиг оказалось, что Арина втиснулась между этими «Я, я, я!! и я был уже не на первом месте, а в качестве гостя.
Ах ты ж, ведьмочка! Вроде не рыжая и не зеленоглазая, но околдовала. Времени терять не стал. Клювом щелкать — тоже! Приглашают — бери! Я мгновенно нырнул под одеяло и прижал Арину к себе, начал целовать тонкую шею, быстро переместился губами к плечам и запустил руку под лиф сорочки.
— Игнат! Я тебя спать пригласила. Только потому что одеяло тонкое и не греет, — возмутилась.
Больше для приличия! Уж слишком гостеприимно ее роскошный сосок ткнулся в мою ладонь, вымаливая ласку.
— Да ты замерзла, — присвистнул. — Грудь холодная. Сейчас согрею!
— Озабоченный! — простонала.
— Просто голодный.
— Тебя сегодня много раз… кормили?
— Кормили? Ни разу!
— Врешь, как дышишь.
— Сама проверь…
Я поймал тонкую ладонь и сунул себе под трусы, разместив на члене, рвущемся в бой. Пальчики Арины с готовностью обхватили крепкую сталь. Сжали. Прошлись по всей длине неторопливо и сжали под самой головкой. Я сглотнул вязкую струну.
