Одержимость (ЛП) - Ромиг Алеата

— Похоже, что, не говоря о вещах, которые мои родители и Стефани обсуждали в моем доме, эта статья склоняется к тому же: мы с Расселом были вовлечены во что-то помимо нашей работы. Вместе мы привлекли внимание к нашим исследованиям и разработкам, а затем скрылись с данными.

— Вовлечены, — поправил Кадер.

— Что?

— Согласно этой статье, вы двое вовлечены не только в свою работу. Это значит, что они верят, что вы оба живы.

— Ладно. — Я не хотела думать о Рассе. — Я также думаю, что интересно, что они цитировали Синклера. Эрик рассказал мне, что Синклера пригласил декан Оукс на встречу, а после того, как она закончилась, в тот же вечер он был с деканом Оуксом в университете. Синклер сказал обоим деканам, что у них намечается сделка. Он сказал, что Рассел устно согласился принять предложение «Синклер Фармасьютикалз» и что Расс обещал убедить меня сделать то же самое.

Кадер откинулся назад и скрестил руки на груди.

— Продолжай.

Я пожала плечами.

— Это неправда. Расс пришел ко мне домой после встречи. — Когда Кадер кивнул, я спросила: — Итак, ты уже знаешь, что было сказано.

— Не в реальном времени, но да, я посмотрел. Он хотел трахнуть тебя и поговорить о предложении.

Я покачала головой, вспоминая ту ночь. Хотя это случилось чуть больше недели назад, казалось, что прошла целая жизнь. Может, так оно и было.

— Расс сказал, что хочет поговорить со мной о «Синклер Фармасьютикалз» где-нибудь без ушей. Он имел в виду не на работе. Он упомянул, что Дэмиен Синклер сделал ему предложение, и сказал, что велел Синклеру засунуть его себе в задницу.

Губы Кадера дрогнули.

— А еще он хотел трахнуть тебя.

Проигнорировав его замечание, я продолжила:

— Я спросила Расса, есть ли у него цена. Это было то, о чем ты меня спрашивал.

— Все было бы гораздо проще, если бы ты назвала свою.

— И что? Ты заплатил бы мне своими деньгами, и я все равно осталась бы собой. Человек, который нанял тебя, знал бы, что я не мертва.

— Твоя смерть должна была гарантировать прекращение исследований. Я думал, если принесу им данные с гарантией, что ты не будешь продолжать… Я надеялся.

— Я хочу побольше узнать о переговорах между университетом и Синклером. Университет располагает неполными данными. Они что, обмениваются этим? А как насчет торгов в даркнете?

— В настоящее время они остановились на 1,2 миллиарда.

Мои глаза широко раскрылись.

— Черт. Что значит «остановились»?

— Это означает, что в последнее время не было никаких дополнительных заявок, но сайт не закрыт.

— Что произойдет, когда ты разместишь обновленные исследования и разработки в даркнете? Тот, у кого есть внешний жесткий диск, будет расстроен, потеряв такие деньги.

— Именно на это я и надеюсь. — Кадер заерзал на стуле. — У меня есть еще кое-какие интересные находки. Хочешь посмотреть видео?

Я покачала головой.

— Перескажи кратко, пожалуйста. Мне надоело наблюдать за родителями.

— Хорошо, — сказал Кадер. — До того, как родители приехали к тебе домой, в то же самое утро, криминалисты полиции вошли внутрь. Они сняли отпечатки пальцев и искали следы преступления. Я убедился, что это полиция Индианаполиса. Невозможно узнать, пока они не подадут рапорт, но я не думаю, что они нашли что-нибудь, ну, кроме отпечатков пальцев миссис Бисон. До того, как она вошла, у меня все было в порядке.

— Бедная миссис Бисон, — вздохнула я. — Подожди. Если они уже были внутри, почему детектив и офицер с моими родителями вошли первыми? Они должны были знать, что там ничего нет.

— Ты начинаешь понимать. Отлично. У меня возник тот же вопрос. И, прежде чем ты начнешь волноваться, твои родители все еще в Индианаполисе. Они остановились в центре. Я взломал систему охраны отеля и проверил их безопасность. Твой отец любит «Старбакс».

Хотя мои губы приподнялись от замечания Кадера, мои пальцы вцепились в подлокотники кресла.

— Почему я должна волноваться?

— Твоих родителей вызвал в Индианаполис Эрик Олсен. Я нашел телефонные записи. Первый раз он позвонил им во вторник, после того как не смог дозвониться ни до тебя, ни до Картрайта. В тот день, когда лаборатория была закрыта. Кстати, я нашел служебную записку. Лаборатория была закрыта не из-за тебя или Картрайта. Она была закрыта из-за проблемы с безопасностью, сообщения об утечке газа.

Я наморщила лоб.

— Разве ты не говорил, что в тот день был на этаже?

— Был. Утечки газа не было. Никаких ремонтников. — Кадер пожал плечами. — Итак… со всеми связались. Вы с Картрайтом не ответили. Олсен послал Стефани к тебе домой, а Дженнифер, о которой ты не упомянула, к Картрайту.

— Возвращаясь к тебе, Стефани не входила в твой дом. Она несколько раз постучала в переднюю и боковую двери. В тот день доктор Олсен впервые позвонил твоим родителям. У меня нет записи разговора. Он звонил по сотовому, а не из офиса или дома. Он снова позвонил в среду, и они приехали в четверг.

— Тебе не кажется это странным?

— Что?

— Один раз не смог дозвониться до меня, и он стал звонить моим родителям, которые живут за пределами штата.

— Это действительно странно. Что я знаю, так это то, что телефонные записи показывают, что после первого контакта Олсена оба твоих родителя неоднократно звонили тебе на телефон. Стефани тоже звонила тебе. Именно она встретила твоих родителей в аэропорту, а потом отвезла их прямо в университет. У меня есть видеозапись из кабинета Олсена. Можешь посмотреть, если хочешь. Он спросил, не выходила ли ты на связь. Он также спросил о твоих отношениях с доктором Картрайтом.

Я сглотнула, мое сердце стало тяжелее, когда подумала о моих родителях, которых допрашивали.

— Мне так жаль родителей. Как они ответили на вопрос о Рассе?

— Твоя мать сказала, что считает вас друзьями, коллегами. Она продолжала говорить, что встречалась с ним раз или два, и он всегда был милым.

Я покачала головой.

— Она прикрывает меня.

Значит ли это, что она верит в ложь, верит, что я сбежала с Рассом?

— Он не был милым? — спросил Кадер раздельно.

— Нет, был. Я всегда говорила, что мы только друзья, но мама знала, что это нечто большее.

— Откуда?

Я пожала плечами, и слезы защипали мне глаза.

— Она моя мама. Она всегда знала.

Кадер выпрямился и продолжил:

— Стефани отвезла их к тебе домой. Люди с ними, за которыми мы наблюдали, не были из полиции. Я не присматривался ни к значку, ни к нашивке на офицерской форме.

— Они были похожи на тех мужчин, что приходили ко мне домой?

— Нет, они не были самозванцами. Я запустил распознавание лиц. Они пришли как сотрудники университета, университетской полиции.

Я сморщила нос.

— Как они могли войти в мой дом? Полицейские кампуса не могут получить ордер на обыск за пределами кампуса.

— Нет, но они, вероятно, избежали этой проблемы, получив разрешение твоих родителей. У твоих родителей или у кого-нибудь на работе был ключ от твоего дома… кроме Картрайта?

— У меня была один, спрятанный снаружи. Отец знал, где он.

Глубоко вздохнув, Кадер пожал плечами.

— Полицейские кампуса не стали бы задерживать тебя, но если твой отец воспользовался ключом, то никакого вторжения не было. Учитывая обстоятельства, я могу понять, почему твои родители не стали подвергать сомнению их авторитет. А что касается людей, которые доставили тебя в лабораторию, помни, я положил им в бумажники трекеры? Они были отключены от сети с четверга.

Я больше думала о своих родителях, чем о том, что говорил Кадер об этих людях. Я посмотрела в его зеленые глаза.

— Кадер, где мой телефон?

— Я уничтожил его.

Мои ноздри раздулись, я выдохнула. Известие о кончине моего телефона сокрушило меня даже больше, чем собственное. Со слезами на глазах я сказала:

— У меня были фотографии и файлы.

— Сотовые телефоны слишком легко отслеживать, особенно с приложениями социальных сетей, которые предупреждают половину мира о твоем текущем местоположении.