Осколки падающих звёзд (СИ) - Дельмаре Александра

— А где «здравствуй, дорогой»? — он проигнорировал её вопрос и устало шагнул в гостиную.

Эти дети, не умевшие слушаться взрослых, очень даже заслуживают иногда хорошего подзатыльника. Сейчас Евгений солидарен с отцом, который направо и налево использовал такой метод воспитания в отношении своего сына. Сломал игрушку — получи, порвал штаны — леща тебе хорошего, а за двойки в школе драл, как сидорову козу. Но вот потому и вырос он нормальным человеком, крепко стоявшим на ногах на этой недоброй земле. Добился многого, как ни крути. Отца Женька побаивался, с ним шутки плохи. Кремень был! До последних дней жизни Павел Шалимов оставался для него беспрекословным авторитетом.

Нехорошо с Ладой получилось, ещё будет думать, что он монстр какой-нибудь, Карабас-Барабас, мучающий детей ради своего удовольствия. Нет, Евгений справедлив, и Варя как всегда получила бы заслуженную порцию хорошего воспитания, если б не эта заступница.

Он знает, что надо сделать, чтоб эта дурацкая история не оставила нехороший след в их отношениях. Способ безотказный и хорошо известен любому мужчине. Этот способ может называться разными словами, например, роскошное бриллиантовое колье или золотые часы от Cartier. И ты прощён, и ты лучше всех в глазах своей женщины. Странно, что в каких-то побрякушках скрыта такая великая сила. Евгению надо завоевать свою жену, чтоб до последней клеточки его была. Он ещё только вступил на этот путь завоевания, который, наверное, окажется нелёгким. Но чем сложней задача, тем интереснее.

Сегодня Евгений не войдёт в её спальню, не захочет увидеть чувство досады, которая лёгкой тенью блеснёт в глазах любимой женщины. Лада не оттолкнёт его, нет, откинет одеяло, приглашая к себе, но останется холодной и чужой. Ничего, он подождёт. Совсем скоро настанет тот день, когда при его появлении наконец-то загорятся радостью её глаза. И она протянет руки, чтобы с любовью обнять его.

Он подождёт. Шалимовы умеют ждать.

Глава 13

Остановившись на лестнице, Лада смотрела на Алексея с удивлением и недоверием. Хотелось поморгать, а ещё лучше потереть кулаками глаза. Её бывший жених, притихший и смущённый, казавшийся ниже ростом в огромном вестибюле огромного дома, он здесь?! Да, это всё тот же Лёшка, стоит совсем рядом, и всё такой же симпатичный и такой же родной. Он приехал, разыскал… Чудеса…

Увидев Ладу, Алексей обрадованно шагнул навстречу. Смотрел широко раскрытыми глазами, молчал и улыбался. Он рад видеть бывшую невесту, а она? Кажется, да. Интересно, какими будут его первые слова? Чувствует ли он себя виноватым перед ней? Хоть чуть-чуть? И найдёт ли нужные слова, именно такие, каких ждёт она?

— А ты живёшь в настоящем дворце, — Лёшка подошёл ближе. Облегчённо вздохнув, добавил: — Здравствуй, Лада.

— Здравствуй! Как ты нашёл меня?

— Твоя чудо-бабушка, с трудом, но дала номер телефона. По нему вычислил твою новую фамилию. Известная фамилия. Немного сложнее оказалось отыскать адрес. Но ребята помогли… — Лёша разглядывал её, не скрывая восхищения. — А ты стала ещё красивее…

— Зачем ты появился здесь? — перебила его Лада.

— Примчался, как только нашёл твоё письмо…

— Письмо? То самое?

— Твоё старое письмо. Случайно нашёл, мать спрятала, но не выбросила. Лада… — Лёшка вскинул на неё глаза, которые она когда-то целовала, а теперь уже совсем забытые ею. — Лада, так у нас дочь? Можно мне увидеть её? Хоть одним глазком?

Она замерла. Опять люди приносят ей боль. Боль, которая тихо тлела внутри, теперь огнём разгоралась у самого сердца. Сейчас полыхнёт, надолго, не загасить…

— Что ты молчишь, Лада? Я как узнал — просто счастлив! Обещаю, я не буду претендовать на отцовство, не буду вам мешать…

— Да заткнись ты! — она выкрикнула, выплюнула эти слова. — Нет у нас… дочери… Прожила Маруся всего несколько минут. Теперь на Введенском кладбище наша девочка…

— Ка-ак?! — Алексей схватился рукой за перила лестницы, сжал так, что на запястье вздулись вены. — Почему это случилось, Лада? Почему?!

— Слабенькая была, не выжила, — она до хруста сжала пальцы рук. — Уверена — это я виновата… Слишком переживала, слишком дёргалась. Всё так навалилось вдруг… И ты пропал…

Алексей слушал молча, желваки ходили ходуном на его потемневшем лице.

— Я… я виноват… О себе думал, себя жалел… Идиот, вот идиот! Ещё из-за Тимки маялся… А тут такое… — Он замолчал, но всего на пару мгновений. — А ты, как ты живешь … с этим горем? — Он схватился за голову, поднял на неё виноватые глаза. — Прости, если сможешь…

— Да чего уж теперь…

— Молодой человек, вам пора, — незаметно появившийся охранник замер рядом. — Евгений Павлович просил покинуть территорию его дома.

— Роман, всё в порядке. — Лада протянула вперёд руку. — Это мой гость, и он скоро уходит.

Значит, уже доложили? Быстро. А за неё тут хорошо приглядывают. Наверное, Евгений дал чёткие инструкции, что можно, а что нельзя его жене. И проведены невидимые глазу границы, которые ей не следует переступать.

Алексей смотрел на охранника, но кажется, не видел его.

— Какую страшную новость ты сообщила мне, — тихо произнёс он.

Что тут скажешь? Так и есть. Оба молчали. Наконец, взглянув на охранника, Алексей произнёс:

— Я ухожу, не стоит так беспокоиться. А тебе, Лада… Можно мне будет позвонить тебе?

Лада кивнула. Не уверена, что это правильное решение, но теперь у них с Лёшкой навсегда одна большая беда. А она не хуже счастья соединяет людей. Алексей был искренним в своих переживаниях, и Лада рада, что станет на свете одним человеком больше, которые будут помнить и любить маленькую девочку Марусю.

— Ещё чаю?

— Нет, спасибо, — Лада оторвала взгляд от угасавших светлячков в глубине камина; умирая, они ещё цеплялись за жизнь и радостно охватывали язычками пламени не до конца истлевшие угли. — Скажи, Эмма, он часто обижает девочку?

— Бывает, — Эмма отвела глаза; не привыкла она говорить гадости про хозяина, который платит ей приличные деньги.

— Не понимаю, как можно не любить собственного ребенка!

Дети — теперь навсегда больная для Лады тема, ещё долго не отболит её горе. Вздохнув, она поднялась с кресла и направилась к выходу.

— Я в салон. Стас отвезёт меня.

Не любит она салоны красоты, пафосные и гламурные, но муж просил быть сегодня в форме.

— Едем чистить пёрышки? — Стас нажал педаль акселератора.

Машина выехала за ворота, свернула к дороге. Неожиданно к автомобилю чёрной тенью метнулась женщина. Вилена? Что ей надо?

— Стас, остановись, — Лада опустила стекло, взглянула на шагнувшую к машине женщину. — Вы хотите узнать о Варе?

Та кивнула.

— Мы можем поговорить без свидетелей? — Вилена красноречиво взглянула на парня, который тоже не без интереса окинул взглядом бывшую жену хозяина.

— Стас, не против?

— Всё в порядке, — молодой человек вышел из машины, прикрыл за собой дверь.

— Присядьте. Я слушаю вас, — мягко произнесла Лада.

Она сочувствовала этой женщине, которая, как могла, боролась за встречу с дочерью. Сопереживала ей, несмотря на то, что Вилена наломала по молодости дров. Но теперь вот поняла, что нет на свете ничего дороже своего ребёнка. По лицу видно, что поняла, эти тёмные круги под глазами что-то да значат.

— Не буду ходить вокруг да около, — присев рядом на заднее сиденье, начала Вилена. — Мой бывший муж против наших встреч с Варей. В этом я даже могу его понять. Но я очень хочу видеться с дочерью, эти встречи нужны и Варе, и мне, понимаете?

Лада кивнула.

— Вы хотите, чтоб я вам помогла?

— Да. Хочу через суд добиться возможности иногда забирать дочь. Я не буду ломать её привычную жизнь, всего на день или два. Но для суда нужно свидетельство о рождении Вари. Прошу вас, — Вилена протянула к ней руку, — помогите.

— Вы хотите, чтоб я выкрала этот документ?

— Нет-нет, — женщина яростно затрясла головой. — Мне достаточно простой копии. Щёлкните на телефон и пришлите мне. Это всё, что я прошу, — тихо добавила она. — Очень прошу. Когда вы станете матерью, то поймёте меня.