Кэтрин Полански - Озеро Фиар
— Да, мама, я учту это. — Айвен помолчал. — Мама, если ты не поддержишь меня, то хотя бы не мешай.
— Я не стану. Только найдутся желающие. Нет, не помешать. Желающие удовлетворить любопытство толпы. Выдержишь ли ты ЭТО? И выдержит ли она? — Кларисса смотрела в огонь. — Если она выстоит, то, вероятно, ты сделал правильный выбор. Но приготовься к разочарованию…
— Джемма меня не разочарует. — Айвен положил руку на плечо Клариссе. — Прости меня, мама, но и ты можешь оказаться под ударом.
— Я выстою.
Почему нельзя поговорить с нею, как с матерью, а не как с грозным наставником? Но Кларисса была такой всегда и, наверное, уже никогда не изменится. Айвен всегда немного побаивался матери, она была прежде всего воспитательницей, а уже потом — родным существом. С отцом у Айвена было больше взаимопонимания. Отец бы, наверное, понял его: он сам был склонен к неожиданным жестам, часто шел на поводу у чувств.
— Мама… — начал Айвен, но Кларисса жестом остановила его.
— Не надо лишних слов, сын мой. Я вижу, ты уже все решил. Ты граф Лавдаун, и ты имеешь право решать, что сделать со своим титулом, который, кстати, мог бы перейти к твоим детям. Но если однажды ты пожалеешь о принятом решении, дороги назад уже не будет. Четко ли ты это осознаешь?
— Да. — Айвен чувствовал себя, словно перед судьей.
— Тогда делай, что хочешь.
И вдруг ему стало все равно. Сколько можно цепляться за замшелые традиции, когда Джемма, настоящая и любящая, ждет не дождется его в Лондоне? Как мило обернулась веселенькая ложь о скоропостижной женитьбе, высказанная там, на озере.
— Я сейчас пожалел, что я не фермер, — сообщил Айвен матери, поднимаясь.
Кларисса недоумевающе нахмурилась.
— Прости, что?
— Ничего, — отмахнулся Айвен. Вот теперь он окончательно уверился в правильности принятого решения. Фермером ему, конечно, не стать, духу не хватит, но превратиться в обычного человека без всех этих виртуальных проблем престолонаследия (а иначе пребывание во втором десятке претендентов и не назовешь) — это он может сделать прекрасно, и никто другой не сделает это за него.
Глава 9
Телефонный звонок разбудил Джемму в восемь утра в субботу. Постанывая, она дотянулась до отчаянно трезвонившего аппарата и подняла трубку.
— Да…
— Доброе утро, любовь моя! — раздался бодрый голос Айвена. — А ты все еще спишь? Разве не знаешь, что у нас на ферме просыпаются рано? Пора доить корову!
Джемма расхохоталась и протерла глаза.
— Айвен, я в Лондоне!
— Представь себе, я тоже. Извини, что не предупредил. Хотел позвонить тебе из аэропорта, но в мобильном села батарейка.
Джемма подскочила на кровати.
— Айвен, ты здесь?!
В течение двух недель, прошедших с тех пор, как она уехала из Инвернесса, Айвен звонил ей каждый день. Они болтали о пустяках, но почти не говорили о планах на будущее. Джемма попробовала было заикнуться о них, но Айвен отделался туманной фразой, что находится в процессе разрешения проблем, и просил пока ни о чем не спрашивать и не волноваться. Джемма и не спрашивала, но у нее появилась надежда. Крохотная, она питалась неизвестно чем: обрывками разговоров, недомолвками, снами.
Особенно в этом помог, как ни странно, все тот же Эвард Морвеллан. Кажется, после первого разговора с Джеммой он что-то понял и через пару дней, с благословения Миранды, пригласил мисс Стамп на ленч. Конкретно граф никаких вопросов не задавал, но попытался неким образом успокоить Джемму. Каким образом это ему удалось, она до сих пор не понимала, однако, после легкой беседы ни о чем с графом Мередит, ее надежда почему-то еще немного подросла.
Джин, которая конечно же была в курсе, однако по просьбе Джеммы каменно молчала, была более откровенна, чем Эвард.
— Милая, ну какой смысл во всех этих теоретических разговорах? — фыркнула мисс Холмс, когда Джемма в очередной раз пожаловалась ей на свои проблемы. — Либо твой Айвен сделает что-нибудь, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят.
— Неумолимая женская логика, — согласилась Джемма. — Но мне уже страшно. Эти журналисты… Я не представляла, что так все будет. Я уже просто боюсь. Разве я могу требовать у него, чтобы он был со мной, вопреки всему? И как я смогу быть с ним, когда вокруг вьются эти стервятники?
— А чего ты хочешь? — округлила глаза Джинни. — Мгновенного разрешения всех вопросов? Так не бывает нигде и никогда. Это жестокий мир, детка.
Джемме часто снился Айвен, и просыпалась она в тоске по нему… Неужели так теперь и будет долгие годы? Джемма представила, что лет через сорок превратится в сморщенную старушку, будет сидеть в своей квартирке и ждать вечернего звонка от Айвена, который станет шамкающим старичком. Они будут разговаривать о радикулите и повышении цен на продукты…
— …Джемма, ты меня слушаешь?
— Да, конечно! — спохватилась она.
— Весь сегодняшний день мне придется посвятить делам. К сожалению, это неизбежно. Но вечером я обязательно приеду к тебе, не позже девяти. Жди меня, хорошо? Возможно, у меня будут новости.
— Разумеется, я буду тебя ждать.
— Тогда до встречи. Люблю тебя!
Джемма положила трубку и прислушалась к себе: спать уже не хотелось, надежда проснулась и защекотала животик, как любит говорить мама. Ну что ж, день будет прекрасным, потому что он превратится в ожидание приезда Айвена. В такие дни можно многое успеть.
Джемма вышла из дома и осторожно осмотрелась. Она уже начала опасаться преследований папарацци.
Тот самый господин Вайнсберг из Инвернесса постарался: в газете появилась фотография Джеммы и Айвена, выходящих из ресторана на Хай-стрит. Так как газета имела свой сайт в Интернете, Джемма после своего приезда в Лондон быстро нашла по ссылкам материал. Айвен на фото выглядел очень недовольным, она сама — мрачной и недоумевающей. Заметка оказалась достаточно большой, чего нельзя было предположить, исходя из короткого разговора с папарацци у ресторана. В ней муссировался вопрос, кто эта женщина рядом с графом Лавдауном, одним из самых завидных шотландских женихов.
К чести журналистов, времени они зря не теряли. Уже на следующий день после появления заметки в «Вечернем Инвернессе» там же появилась информация, что таинственная спутница графа Лавдауна — не кто иная, как Джемма Стамп, IT-директор DR. Джемма еще раньше несколько раз давала заявления для прессы, так как занимала в DR не самую маленькую должность, а корпорацию в газетах, бывало, ехидно называли «феминистской организацией», Миранду Деверил — новой Абигайль Смит Адамс, и так далее. Эти интервью теперь всплыли, и пресса, которой нечего было делать в летний период, решила взяться за Джемму серьезно.
