Теодора Снэйк - Отель на побережье
— Джон, если ты приглашаешь меня как друга, то я поеду. А если надеешься на что-то большее, то извини, — откровенно сказала Николь и стала ждать ответа от стоящего перед ней мужчины.
Джон видел, что она настроена серьезно, и поспешил откреститься от тайно лелеемых замыслов в отношении этой соблазнительной женщины. Для пущей убедительности он даже снял темные очки и предъявил Николь большие честные глаза.
— Любой мужчина рассчитывал бы на большее, но, раз ты против, я не стану настаивать ни на чем. Мы весело проведем день вместе. Я буду держать себя в строгих рамках. Можешь мне поверить.
— Верю, — просто сказала Николь и дружески потрепала Джона по щеке. Дотронуться испачканными травяным соком руками до его рубашки она не рискнула. — Подождешь меня здесь или пройдешь в дом?
— Лучше подожду здесь, на солнышке, — ответил Джон, похлопав рукой по крылу автомобиля. — Но я не отказался бы от чего-нибудь холодненького.
— Сок или лимонад?
— Если есть, лучше апельсиновый сок.
Николь кивнула и спустя несколько минут вынесла Джону высокий запотевший стакан с ярко-оранжевым напитком и кусочками льда. Пока он пил сок, Николь торопливо переодевалась для поездки. Ей не хотелось заставлять Джона долго ждать. Она, за несколько минут разделась, приняла прохладный душ и натянула на влажное тело открытый купальник темно-синего цвета с рисунком из тонких разноцветных спиралей. К легким белым брюкам Николь надела голубой трикотажный топ. Голову обвязала косынкой того же цвета. В пляжную сумку побросала все, что сочла необходимым для поездки. Вперемешку с очками от солнца там оказались еще один купальник, крем для загара, щетка для волос и всякие мелочи, без которых ни одна уважающая себя женщина и шагу не ступит.
Закончив сборы, Николь вышла из дома и бросила сумку на заднее сиденье открытого спортивного автомобиля. Чтобы не возвращаться, она взяла из рук Джона пустой стакан и поставила его у калитки.
Не прошло и полутора часов, как машина выехала на берег небольшого озера. Место было живописным. Но, к сожалению, не одному Джону пришла в голову прекрасная идея провести выходной день на природе. Хотя большинство отдыхающих отправились на океанские пляжи, все же и здесь было полно народу. Вопящие маленькие дети играли в мяч и бегали наперегонки с повизгивающими от восторга собаками. Николь тихо посмеивалась про себя. Если Джон собирался провести на берегу этого озера романтический пикник со своей подружкой, та вряд ли осталась бы довольна.
Но самой Николь обстановка прекрасно подходила. Романтическое уединение на лоне природы могло только осложнить отношения с Джоном. Она покосилась на его недовольную физиономию и рассмеялась. Он взглянул на нее и тоже усмехнулся, сразу же поняв, о чем Николь подумала.
И атмосфера сразу же разрядилась. Весь остаток дня они купались, загорали, пили ледяное шампанское, заботливо хранимое Джоном в сумке-холодильнике. Николь даже позволила спутнику намазать ее с ног до головы кремом для загара. При этом она понимала, что жестоко испытывает его терпение. Но Джон оказался на высоте. Что бы он там ни чувствовал, его руки ни разу не сбились с курса и делали только то, что позволяли приличия. За это он был мысленно произведен Николь в рыцари.
Ей было интересно слушать Джона. Он рассказал много любопытного о городе, в котором она теперь жила, о «Каскаде» и его владельцах. Как оказалось, Джон был хорошо знаком и с Тимоти, и с его старшим братом. Отца их он уже не застал, но с Теренсом поработать успел.
По словам Джона, тот был отчаянным парнем. Чем опасней было приключение, тем труднее было отговорить от него Теренса. Да Аманда и не пыталась делать это. У них был странный брак. Оба держались слишком свободно и многое позволяли друг другу. Заводить детей супруги, судя по всему, не собирались. Оно оказалось и к лучшему, учитывая, чем все у них закончилось.
Николь, которую очень интересовала затронутая тема, осторожно задавала наводящие вопросы и узнала многое о семействе Лоренс. Она заочно познакомилась с матерью Тимоти и его сестрами. Об их мужьях Джон отозвался весьма сдержанно, из чего она заключила, что ньюйоркцы, за которых вышли замуж сестры Лоренс, не вызывают особого восторга ни у Джона, ни у Тимоти.
Пикник удался на славу, и Николь даже пожалела, что время пролетело так быстро. Джон оказался прекрасным собеседником и настоящим джентльменом. Он не позволил себе ни одного лишнего слова или жеста, могущего спугнуть зародившуюся между ним и Николь дружбу. Казалось, ему самому не верится, что он способен так долго находиться рядом с красивой женщиной и не предпринимать ничего такого, что привело бы к осуществлению самых горячих его желаний.
Николь совершенно расслабилась в его обществе и стала позволять себе небольшие вольности. Она брала из тарелки Джона понравившиеся ей кусочки омара и съедала их, зажмурив глаза от удовольствия. А когда от неловкого движения мужчины у его бокала отломилась хрупкая ножка, оставшийся бокал был провозглашен чашей мира, и теперь оба по очереди отпивали из него по глотку.
Лежа на боку перед разложенной на салфетке едой, Николь задумчиво обводила взглядом стройную фигуру Джона, загоравшего в узких зеленых плавках, и размышляла о несправедливости жизни. Перед ней был очень симпатичный мужчина, понравившийся ей еще при первой их встрече. Он относится к ней с особой теплотой и явно не возражал бы против более близких отношений. Ее огорчало то, что она оставалась холодна к нему. Но разве сердцу прикажешь?
Джон не будил в ее душе того урагана чувств, который возникал от одного прикосновения Тимоти. Она не хотела, чтобы так было. Но так есть, и уже ничего не поправишь. Она была навеки отравлена его прикосновениями, его запахом, его скрытой силой. И без этого нет ей покоя и счастья! Никто, кроме Тима, ей не нужен! И самое печальное, что она никогда ему в этом не признается.
Поймав ее погрустневший взгляд, Джон предложил возвратиться в город. Очнувшаяся от грустных мыслей Николь кивнула и стала собираться. Весь мусор она сложила в один из опустевших пакетов из-под еды и выбросила в ближайшую урну. На том месте, где только что лежали разбросанные вещи Джона и Николь, не осталось никаких следов пикника. Впечатление было такое, будто они вообще не приезжали сюда.
Домой они вернулись на закате. Высадив Николь у ее дома, Джон отказался зайти на чашку кофе, так как понял, что приглашение было сделано исключительно из вежливости.
Это было совсем не то, чего бы ему хотелось. Да и не стоило длить мучения, испытываемые им в течение долгого дня. Николь была честна с ним. Она не могла стать для Джона чем-то большим, нежели друг, потому что у нее кто-то был. Интересно было бы узнать, кто он такой.
