Дороти Шелдон - Царица эльфов
Совсем рядом сверкнула молния. Жеребец всхрапнул и прянул в сторону.
– Ты прав, малыш, – пробормотала Мэри, поглаживая его шею. – Пора нам домой.
Она пустила его галопом по тропинке, тянувшейся вдоль изгороди. Когда она доскакала до озера, гроза уже разразилась в полную силу, и хлынул сильнейший ливень. Мэри осторожно направляла лошадь между деревьями, как вдруг ее взгляд привлекло какое-то слабое движение.
В грязной луже лежало совиное гнездо – ящик, какие обычно развешивают фермеры, приманивая сов на свои участки, а рядом два маленьких совенка. Их пушистые перышки промокли насквозь. Один был недвижим, видимо, уже мертв, но второй изо всех сил барахтался, борясь за жизнь.
Вскрикнув, Мэри спрыгнула на землю, привязала лошадь к заборчику и осторожно приблизилась к пичужке. Увидев ее, совенок зашипел так громко, что она услышала его сквозь рев ветра и шум ливня.
– Не бойся, маленький, я тебя не обижу, – как можно ласковее проговорила она. Совенок встопорщил коротенькие крылья и снова зашипел, грозно сверкнув огромными темными глазами. – Нельзя так разговаривать с тем, кто хочет тебя спасти, – продолжала уговаривать его Мэри, подходя ближе.
Оглядев место происшествия, она решила, что лучше всего будет подцепить свирепое существо гнездом и забрать его домой. Радуясь, что она надела перчатки, Мэри взяла гнездо в руки. Совенок попытался убежать от нее, но грязь не позволила ему это сделать. Ей удалось поймать его с третьей попытки, и, оказавшись в глубоком гнезде, он уже не мог из него выкарабкаться.
– Отлично, мой ужасно страшный дружок, – бормотала она, неловко забираясь с гнездом в седло, – давай-ка выбираться отсюда.
Ей казалось, что путь до конюшни длился целую вечность, и когда она наконец завела лошадь в стойло, то чувствовала, что промокла до нитки.
Но в первую очередь следовало расседлать и насухо вытереть лошадь – она довольно ловко проделала это при свете газового фонаря, так как электричество не работало.
Наконец, схватив гнездо, она бросилась под проливной дождь через двор в дом. Ливень не ослабевал. Первое, что сделала Мэри дома, – развела огонь в камине гостиной. В доме была старая газовая печь, но казалось роскошью включать ее только из-за себя одной.
– И одного совенка, – добавила Мэри, опуская гнездо на коврик перед камином. Огонь разгорелся быстро, и комнату наполнило живое благотворное тепло. Мэри присела на корточки поближе к дрожащим язычкам пламени и блаженно улыбнулась. Но ее блаженство внезапно было прервано странным звуком, раздавшимся из гнезда, словно кто-то жадно втягивал в себя суп.
Она заглянула внутрь. Спасенный птенец распушил перья и вытягивал шею, неистово крутя круглой головкой.
– Это, наверное, означает, что ты ужасно голоден, – догадалась Мэри. – Боюсь только, что я не смогу быстро наловить тебе мышей.
Она в задумчивости отправилась на кухню, размышляя, чем сможет заменить совенку его привычную пищу, когда кто-то громко постучал с улицы в заднюю дверь. Взглянув в кухонное окно, Мэри увидела на крыльце фигуру в неуклюжем, промокшем насквозь черном пончо. Капюшон был низко надвинут, скрывая лицо, и выглядела фигура в мутном грозовом сумраке довольно зловеще.
– Что вам надо? – крикнула Мэри как можно строже.
Фигура повернулась, откинула капюшон, и ей открылось лицо Тони.
– Это я, дорогая. Зашел узнать, все ли в порядке.
– Тони! – с облегчением вздохнув, она распахнула дверь. – Извини, я тебя совсем не узнала. Ведь ты должен был вернуться завтра.
Он улыбнулся своей великолепной улыбкой, осветившей его лицо, и на сердце у Мэри внезапно стало легко и радостно.
– Знаю. Но я удрал оттуда раньше. Конкурс завершился, а меня ждало одно неотложное дело.
Мэри неуверенно замерла, не успев сделать рукой приглашающий жест.
– О! Значит, ты не зайдешь, и не расскажешь мне о выставке?
Ее радость мгновенно сменилась разочарованием. Она поняла, что больше всего сейчас хочет, чтобы он остался.
– Все мое время в твоем распоряжении. – Он серьезно и внимательно заглянул ей в глаза. – Ты и есть та причина, из-за которой я вернулся раньше.
Мэри показалось, что она схватила руками провода высокого напряжения. Но тут по ее телу пробежала сладкая волна, вопреки всем разумным и здравым доводам рассудка, и она не сумела произнести ни слова ему в ответ.
Он тоже замер, глядя на нее. Затем тряхнул головой.
– Прежде всего, – он кивнул на темные комнаты, – у меня вырубило напряжение, и я вижу, что и у тебя то же самое. Скорее всего бурей повалило столбы с проводами, и, прежде чем их опять установят, может пройти достаточно времени. Хочешь, я взгляну на твой генератор?
Она кивнула, беря себя в руки и заставляя отвечать спокойно и осмысленно.
– Я ехала верхом и нашла совиное гнездо с птенцами.
Он понимающе кивнул.
– Вот почему ты такая мокрая. Надеюсь, что птенцы не пострадали?
– К несчастью, один был уже мертв, а второго я привезла домой. Похоже, что у этого бойцовский характер, так что надеюсь, с ним все будет в порядке.
– Ну и отлично. Мы займемся им, как только мне удастся наладить генератор. Он у вас по-прежнему в конюшне?
– Да, но вряд ли тебе стоит терять время. Я не смогла его включить.
Тони шутливо нахмурился.
– Ты не веришь в меня? Это нехорошо. А всем известно, что стоит мне прикоснуться к сломанным механизмам, как они сразу оживают.
Не только к механизмам, мелькнула у Мэри мысль.
Он окинул ее критическим взглядом и добавил:
– А ты между тем переоденься во что-нибудь сухое. Как ни великолепно ты выглядишь в мокрых теннисках, все же это может оказаться вредно для твоего здоровья.
Мэри испуганно взглянула на себя и чуть не застонала. Несмотря на то что на этот раз на ней был лифчик, мокрая блузка тем не менее откровенно прильнула к ее груди. Когда она снова подняла глаза, Тони уже под проливным дождем садился в свой автомобиль. Она увидела, как он вплотную подъехал к воротам конюшни, и, прикрыв дверь, побежала наверх переодеться.
Мягкий розовый свитер, который она быстро натянула на себя, был скорее теплым и удобным, чем женственным и элегантным, даже несмотря на то что его широкий ворот кокетливо соскальзывал с плеча. Мэри как раз собиралась заколоть его булавкой, когда случайно увидела себя в зеркале ванной. При тусклом свете, падавшем из открытой двери, она заметила, что ее влажные спутанные волосы совершенно выбились из обычно аккуратной прически, и это придавало ее облику неряшливый и диковатый вид.
Ужаснувшись, что предстала такой замарашкой перед Тони, Мэри вытянула из волос оставшиеся шпильки и, прихватив с собой щетку, спустилась вниз.
