Шарлотта Лэм - Соблазнитель в деловом костюме
Мэтт покачал головой.
— Сара прекрасная женщина. Поверь, она никогда не станет пользоваться мною… или кем угодно… чтобы причинить боль своему мужу!
Бьянка пристально глядела на Мэтта, жалея, что не может ему доверять. Он казался искренним, но внешность часто бывает обманчива.
— Почему я должна верить тебе? Почему Дон считает, что она собралась разводиться, чтобы выйти за тебя?
— За меня? — удивился Мэтт. — Чушь какая-то. Мы всего лишь друзья. Я вижусь с ней очень редко, и при встречах она больше интересуется Лизой, чем мной. По-моему, в ней больше материнских инстинктов, чем сексуальных. Но брак для нее очень важен… она живет ради дома, детей, семьи. Дон Хестон причинил ей много боли за все эти годы. Наверное, ее чаша терпения переполнилась. Если она хочет развода, я тут совершенно не при чем.
— Дон уверен, что она влюблена в тебя. Она сама ему призналась.
Его лицо окаменело.
— Это ложь. Зачем ей было говорить такое?
— Дон был слишком разозлен, чтобы лгать!
— Это безумие. Слушай, мы не можем больше разговаривать через дверь. Впусти меня, Бьянка. — Он повысил голос. — Ты ведь не боялась меня вчера, когда согласилась остаться на ночь. Я не изменился. Со мной тебе ничто не угрожает.
В доме стояла мертвая тишина. Соседи затаили дыхание, чтобы не пропустить ни единого слова. Завтра они будут шушукаться у нее за спиной. Волей-неволей Бьянка вынуждена была его впустить.
Она с мрачным видом отстегнула цепочку, распахнула дверь, и Мэтт невозмутимо проследовал в квартиру.
Бьянка окинула его ледяным взглядом.
— Не думай, что ты победил! Я впустила тебя только потому, чтобы ты не позорил меня перед соседями!
С гордым и довольным видом он протянул:
— Да, я заметил, как они притихли. Хочешь знать, о чем они сейчас думают?
Он плавно опустился на софу, пригладил свои мягкие медно-каштановые волосы и осмотрел поднос с остатками ужина.
— Чем это пахнет таким вкусным? Суп? Куриный супчик? Отлично. Я умираю с голоду.
— Тогда убирайся искать еду где-нибудь в другом месте! — Бьянка нарочно не стала садиться, давая понять, что их разговор не будет долгим. — Мне вообще не надо было ехать к Саре, потому что там был Дон. Он не отпустит ее без борьбы!
— Рад это слышать. Но чтобы заслужить прощение, ему придется покончить со своими загулами.
— Тебя это не касается!
— Мне нравится Сара. Я хочу, чтобы она была счастлива, хотя ума не приложу, на кой черт ей сдался этот Хестон. Но тебе ведь он тоже нравится? Иначе ты не поехала бы сегодня с ним. И что только женщины в нем находят?
— Я устала повторять, между мной и Доном ничего нет. Он мой начальник, и все. Когда ты наконец поверишь в это и прекратишь язвить?
— А когда ты поверишь, что мы с Сарой не любовники? — Мэтт улыбнулся, его глаза потеплели. — Поверь мне, и я тебе поверю.
От его улыбки Бьянка теряла голову. У нее пересыхало во рту, а сердце начинало биться в два раза быстрее. И началось это с того самого мгновения, когда она впервые увидела Мэтта. Бьянку это ужасно злило. Всю свою жизнь она избегала мужчин, не подпускала их близко к себе, боялась привязаться к ним, стать зависимой.
Любая привязанность несет в себе риск потери. Уход отца испортил жизнь ее матери и отравил ее собственное детство. Бьянка обожала папу, а он бросил ее, не задумываясь, преподав тем самым незабываемый урок.
Глядя на Мэтта потемневшими глазами, Бьянка понимала, что не осмелится привязаться к нему слишком сильно. Если бы еще знать наверняка, что у него ничего не было с Сарой Хестон.
Может, Сара хотела, чтобы Дон ее приревновал? Так ей это удалось. Дона чуть удар не хватил от одного подозрения, что его жена любит другого мужчину.
Или Мэтт лжет? Может, он обещал жениться на Саре, если она разведется с Доном?
Мэтт тихо сказал:
— Мне не хочется говорить об этом, потому что ты потрясающе выглядишь, но в свете вон той лампы у тебя за спиной твоя ночнушка кажется совсем прозрачной.
Бьянка ахнула и помчалась в спальню за халатом. Но на полпути обернулась, услышав шаги, и увидела Мэтта, следующего за ней по пятам.
Покраснев от злости, она повернулась к нему:
— Уматывай отсюда!
Мэтт стоял совсем близко, и, к своему смущению, Бьянка обнаружила, что хочет к нему прикоснуться. Вопреки всему, что наговорил ей Дон, она не могла избавиться от жгучего, неодолимого влечения к Мэтту, но уступать не собиралась. Этого ей не позволяла гордость.
— Не подходи ко мне! — заорала она, и его глаза потемнели, сияя в полумраке, словно сапфиры.
— Я ничего не могу поделать, Бьянка. Поэтому я поехал следом за Хестоном и тобой в Лондон; я не мог свыкнуться с мыслью о том, что могло произойти между вами.
— Я устала повторять…
— Знаю, но все равно ревную тебя к нему. Ты ведь знаешь, что я ревную.
У нее перехватило дыхание.
— Я хочу тебя, Бьянка, — произнес Мэтт низким, хриплым голосом, протянув к ней руки, и она испугано взвизгнула.
— Нет. Не надо! — Но было поздно сопротивляться. Мэтт обнял ее за талию и привлек к себе. Склонив голову, он страстно поцеловал ее в губы.
Перед зажмуренными глазами Бьянки расплывались радужные пятна, голова кружилась от страсти и возбуждения. Мэтт прижался к ней всем телом; Бьянка ухватилась за его куртку и запрокинула голову, уступая напору его поцелуя. Она умирала от желания, тая в его объятиях.
Внезапно ее ноги уперлись в край кровати; Бьянка потеряла равновесие и упала, а Мэтт навалился на нее сверху прежде, чем она успела опомниться. Она застонала от удовольствия и выгнулась ему навстречу.
— Я хотел тебя с той самой минуты, как впервые увидел, — бормотал он, поглаживая одной рукой ее голое бедро, а второй задирая ночнушку и лаская ее груди.
Мэтт опустил голову и провел по ее коже теплым языком, даря ей медленное, мучительное наслаждение. Бьянка уткнулась лицом в его шею и начала покрывать ее лихорадочными поцелуями, чувствуя на губах соленый привкус.
Он начал торопливо раздеваться. Бьянка не открывала глаз, притворившись, будто ничего не замечает.
Она хотела его. Ее бросило в жар, когда Мэтт прикоснулся губами к ее затвердевшему соску.
Бьянка издала восторженный вопль. Она никогда не считала себя чувственной женщиной — на первом месте для нее всегда оставалась карьера, она боялась потерять контроль над собой, стать зависимой от мужчины.
Но сейчас ее чувства проснулись. Пламя страсти, охватившее их с Мэттом, разгоралось подобно лесному пожару. Бьянка никогда в своей жизни не испытывала ничего подобного. Ей стало страшно — это ощущение было слишком быстрым, слишком жгучим, слишком сильным.
