Джейн Кренц - Острые края

— Сайрус, все в порядке? У вас какой-то странный вид. Шум у него в ушах стал нестерпимым. Он был уже не в состоянии различить, где Юджиния бросает ему вызов: в профессиональной или в личной, точнее, в сексуальной сфере? Но сейчас ему это, похоже, безразлично.

— Ничего страшного, я в порядке, — пробормотал он и, крепко обняв ее, впился поцелуем ей в губы.

Глава 8

Совершенно неожиданно по ее телу разлилась предательская слабость. Если бы в этот момент она не сидела, ей наверняка пришлось бы на себе ощутить смысл выражения «подогнулись колени».

Гормоны, черт бы их побрал, подумала Юджиния и вспомнила, что недавно еще раздумывала, не попить ли в качестве общеукрепляющего какие-нибудь витамины или женьшеневый чай. Хорошо, что она этого не сделала!

— Прекратите, — глухо пробормотала она, поскольку Сайрус продолжал ее целовать.

Юджинию еще никогда так не целовали. Ей вдруг стало невыносимо жарко. От невидимой горячей волны невозможно было ни убежать, ни спрятаться. К тому же она почему-то не испытывала ни малейшего желания что-либо предпринимать. Ее охватило невыразимое блаженство и стремление отдаться на волю поднимающегося внутри прилива. Но поскольку он поднимался медленно, Юджиния попыталась взять его под свой контроль.

— Сукин ты сын… — прошипела она, ухватив Сайруса за волосы.

Все закончилось хриплым стоном, ибо Колфакс сильнее сжал ее в объятиях. Видимо, он желает подчинить ее с помощью дещевых сексуальных приемчиков. С его стороны это безжалостно, даже жестоко, впрочем, такого от него и следовало ожидать. Юджиния пришла в бещенство. Подобные штучки с ней не пройдут, она для этого слишком умна и давно уже не ребенок. С другой стороны, ей нравилось, что Сайрус обнимал и целовал ее.

Юджиния обняла его за шею. Теперь ею в значительной степени двигало любопытство. Ни один мужчина не пытался подчинить ее себе с помощью подобной тактики, а если и пытался, то она этого не заметила, следовательно, его попытка оказалась тщетной Сайрус тем временем положил руку ей на спину, чтобы крепче привлечь Юджинию к себе, а другая его ладонь легла на ее бедро.

«Я с ним разберусь, — подумала она. — Но позже». Сайрус вдруг опомнился, и объятия его ослабели.

— Черт, — глухо пробормотал он. — Напрасно я это сделал.

— Думаете, это что-нибудь изменит?

— Поверьте, я сейчас вообще не способен думать, — признался Колфакс.

— И не рассчитывайте, что вам удастся подчинить меня себе с помощью секса.

— Был бы рад попробовать.

Он снова приник к ее губам, властно, требовательно. По-видимому, он все делает не торопясь, но добросовестно, решила Юджиния, кладя руки ему на плечи и чувствуя под пальцами бугры мышц. Сайрус Колфакс тверд как скала, упрям как мул, но притом, несомненно, крепок и надежен. Такие мужчины не отступают, не сдаются, не бегут от женщины, которая не уступает им по силе характера.

Сайрус пробормотал что-то неразборчивое, затем прижал ее к спинке сиденья и склонился над ней. У нее закружилась голова; плохо соображая, что делает, она коснулась рукой его бедер и ощутила некую твердость.

— О Господи, — простонал он.

— Простите.

Юджиния шевельнулась и ударилась обо что-то локтем, и клаксон джипа громко взревел.

— Черт. — Сайрус поднял голову. — Просто не верится.

Юджиния открыла глаза и с ужасом уставилась на группу зевак, которые остановились, чтобы понаблюдать за тем, что происходило на переднем сиденье джипа.

— Боже мой! — Юджиния быстро выпрямилась, одернула рубашку, которая выбилась из-под пояса брюк. — В последний раз я испытала подобный стыд, когда опрокинула бокал с шампанским на члена Либрукского фонда во время ежегодного приема.

— Приятно сознавать, что я стал непосредственным участником одного из происшествий, которые привели вас в смущение, — ответил Сайрус, в глазах у него еще горел опасный огонек.

— Наглец! Ведете себя так, словно я вас чем-то обидела.

Сайрус надел темные очки.

— По-вашему, мне должно льстить, что, поцеловавшись со мной, вы чувствуете стыд и унижение?

По спине Юджинии опять поползли мурашки. Глядя в зеркальные стекла очков Колфакса, она поняла, что перед ней снова страж порядка, который вызывал безотчетное чувство опасности.

— Что вы сейчас делали? — требовательно спросила она.

— Я как раз собирался вам задать тот же самый вопрос.

— Вы первый начали.

— Странная фраза для взрослого человека. Я готов поклясться, что происходившее минуту назад было плодом взаимных усилий.

Да, Кол факс прав. Она никогда не пыталась снять с себя ответственность за свои действия.

— Согласна. — Юджиния нашарила очки и надела их с чувством огромного облегчения. По крайней мере теперь ее глаза тоже скрыты за непроницаемыми для взгляда стеклами. — Ради Бога, поехали отсюда.

— Поедем, как только найду ключи.

— Куда же они подевались?

— Наверное, упали, пока мы тут возились. Сайрус начал шарить руками по полу.

— Тоже мне сыщик, — пробормотала Юджиния, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды прохожих. — Даже ключи не можете найти.

— Вам никто не говорил, что женщин, которые не имеют обыкновения топтать мужское самолюбие, чаще приглашают на свидания?

— Один из моих бывших поклонников как-то сказал нечто подобное.

— Но вы не обратили внимания, да?

— Скажем так: поскольку мне не особенно хотелось продолжать наши встречи, я не видела причин для того, чтобы сдерживаться.

— Знаете, мне его немного жалко. — Раздалось позвякивание ключей. — А, вот они. — Сайрус выпрямился.

— Побыстрее, пожалуйста, — взмолилась Юджиния. — У меня и так уже ощущение, что мы с вами тут как животные в зоопарке.

Она уже собиралась застегнуть ремень безопасности, когда заметила в окне небольшой галереи на другой стороне улицы картину в рамке. Шок разом погасил и смущение, и гнев, и остатки сексуального возбуждения.

— Боже мой, Сайрус.

— В чем дело? — Зеркальные линзы очков угрожающе сверкнули. — Я пытаюсь завести чертов джип, а вы меня отвлекаете.

— Взгляните на ту картину.

Кол факс повернул голову в том направлении, куда указывала Юджиния.

— Которая из них? Их там две.

— Та, где изображен венецианский бокат шестнадцатого века на фоне зеленого стекла. В витрине «Полуночной галереи». Ну, видите?

— Вижу, вижу. Какая-то ваза с маленькой заостренной штучкой на крышке. И что?

— Клянусь, автор картины — Нелли Грант. Сайрус резко повернулся.

— Как, черт возьми, вы можете так уверенно судить?

— Мне доводилось видеть ее работы. Я же занимаюсь искусством, не забывайте об этом.