Эстель Альенде - Когда сбываются мечты
– Всем известно, что король Вильгельм построил для Вас дворец, которому решил дать название Розенштайн, камень роз, в честь Вашего любимого цветка.
И тут произошло нечто, заставившее Антонио сесть за стол со спиритической доской. Все собравшиеся услышали звонкий женский голос, который звучал то ли устало, то ли печально. Хозяин квартиры огляделся по сторонам, но в комнате все сохраняли молчание, однако он отчетливо услышал следующие слова:
– Вы напомнили мне, как я познакомилась с Вильгельмом в тысяча восемьсот пятнадцатом.
Все затаили дыхание, и, когда Гауди сел рядом с ней, Пепета чуть слышно сказала:
– Мы слушаем Вас, Ваше высочество. Это была любовь с первого взгляда, любовь как вспышка, как умопомрачение.
– Такая любовь не может длиться вечно, – не удержавшись, вполголоса заметил Антонио. Пепета, сверкнув глазами, взглянула на него, умоляя замолчать.
– Для меня эта любовь длилась всего три года, для моего избранника, того, кто безраздельно властвовал над моим сердцем, она длилась три года, а потом еще сорок пять лет, когда он жил только воспоминаниями о нашем счастье.
Пепета жестом указала Антонио на зеркало. Он посмотрел в него и невольно отпрянул. Там, вопреки всем законам физики, он увидел не свое отражение, а лицо милой молодой женщины с мягкими чертами лица и очаровательными кудряшками, обрамлявшими пухленькие щечки.
– Когда мы поженились, положение дел было весьма плачевным. Наше маленькое королевство было разорено войной, люди умирали от голода, – сказал дух королевы.
Все сидели, не смея шелохнуться, а голос поспешно добавил:
– Нет, господи, только не поймите меня превратно, я не жалуюсь на свою судьбу. Напротив, для меня это была возможность проявить себя, и я, как говорится, засучила рукава и делала все, чтобы помочь моим подданным.
– Да, именно об этом я хотела расспросить Вас, Ваше высочество. Вас считают необычайно демократичной и решительной королевой, Вы же не сидели, сложа руки, – заговорила Пепета. – Что же Вы сделали?
– Нужно было спасти людей от голода. Это было главной задачей. Я стала выписывать из других стран новейшие высокоурожайные сорта овощей и зерна, сельскохозяйственную технику. Я собрала ученых, которые вели работы по улучшению почвы, по разведению лесов, устройству фруктовых садов и виноградников.
Все слушатели понимающе переглянулись.
– Вы не можете себе представить, как же я радовалась, когда мои усилия принесли реальные плоды. Все люди в моем маленьком королевстве говорили, что такого урожая не видывали уже много лет.
– Да, если бы не Вы, люди бы продолжали бы умирать голодной смертью, – восхищенно воскликнула Пепета.
– Безусловно, это так. Я была очень рада своим успехам, а еще я была без ума от своего супруга и объявила его день рождения особенным праздником, Днем урожая.
– Я слышал, что этот праздник до сих пор отмечают в Штутгарте, – заметил кто-то из присутствующих.
– Вот как? Отрадно слышать, – порадовалась королева.
– Госпиталь и университет, которые Вы основали, тоже действуют и по сей день, – добавил тот же человек.
Дух ничего не ответил.
Пепета забеспокоилась, что королева покинула их, и больше ни о чем поговорить с ней не удастся, когда вдруг голос произнес:
– Я всегда говорила, что ничего не может быть важнее, чем дорожить временем, ведь конец может наступить в любой момент. Я четко знала, что мне не следует откладывать то, что еще можно сделать, и я работала, не ведая усталости.
– А как Вильгельм относился к Вашей деятельности? – осторожно спросила Пепета.
– Вильгельм был хорошим человеком, он понимал меня и во всем поддерживал. Мне даже удалось подружиться с его отцом, а это было совсем непросто. Многие считали короля Фридриха, отца Вильгельма, человеком неуживчивым и суровым, даже иногда жестоким. Я так не думала, нам быстро удалось найти общий язык. Он поселил меня в своем королевском дворце. Думаю, он сделал это для того, чтобы видеть меня как можно чаще.
Все улыбнулись.
– Когда король занемог, – продолжал дух Катерины, – он потребовал, чтобы я всегда была возле него. Все понимали, что дни короля сочтены, и мне хотелось сделать все, что было в моих силах, чтобы он ушел из жизни с миром. Я тогда была беременна, ребенок должен был вот-вот родиться, но я дежурила возле кровати свекра неотступно, была рядом, словно преданный пес. Признаться, нам обоим так было легче. Я читала ему, давала лекарства, кормила, если он мог что-то съесть. Преодолевая свою боль, он смотрел на мой огромный живот с невыразимой нежностью, понимая, что жизнь продолжается. И был рад этому, хотя часто грубил мне и капризничал. Я не могла на него сердиться, я чувствовала ответственность перед ним не только за этого ребенка, но и за благополучие королевства, которое перейдет Вильгельму.
– Вы подарили Вильгельму дочь, – сказала Пепета.
– Да, для всего нашего королевства это была ужасная ночь, тридцатое октября тысяча восемьсот шестнадцатого года. Король Фридрих умер на моих глазах. Когда я поняла, что произошло, я не могла в это поверить, не могла двинуться с места или позвать на помощь. Мое тело будто пронзили тысячи игл, казалось, мое тело рушится, выпуская душу, которая должна уйти вместе с душой почившего короля. Вскоре подоспевшие слуги помогли мне добраться до спальни, где я и родила Марию Фредерику. Вот так мой дорогой Вильгельм в один день потерял родителя, и сам стал отцом и королем Вюртембергским.
– Невероятно! – всплеснул руками Пьер.
– Ах да, вы же хотели узнать о замке, а я все о себе рассказываю, – будто спохватившись, сказала королева Кати. – В тот год, когда он стал править королевством, мой муж задумал построить дворец, который, с одной стороны, должен быть уютным, а с другой – утонченным и аристократичным. Дворец строили с размахом, чтобы было где разгуляться моей русской душе. Он хотел подарить мне не просто замок, а совершенный архитектурный ансамбль с огромным садом, огибающий замок подковой. Дворец украшали статуи восьми муз.
– Восьми? – насторожился Антонио. – Согласно древнегреческой мифологии их же девять.
– Да, действительно девять, но Вильгельм не пожелал видеть музу трагедии. Он говорил, что строит для меня дворец счастья, в котором не будет места грустным мыслям. Итальянский архитектор, работавший над замком, учитывал все пожелания моего мужа, поэтому дворец выстроен в классическом стиле с величественными колоннами и фронтонами, украшенными изображениями сценок из древнегреческих мифов. В парке дворца были высажены розы, которые я так любила. Но, увы, этот замок отдалил нас с супругом друг от друга.
