Татьяна Веденская - Думаешь, это любовь?
– Ты сам делал ремонт, да? – спросила я на всякий случай, хотя и так все было понятно. Такую красоту мог сотворить только архитектор.
– Что ты, нет, конечно. У меня бы и времени на это не хватило, – помотал головой он. – А что, нравится?
– Не то слово, – восхитилась я.
– Это все Ирина старалась. Я даже не вмешивался.
– У нее был прекрасный вкус, – я пыталась не показать, что мне не так уж приятны его трогательные воспоминания о бывшей жене. Я понимала, невозможно жить, делая вид, что ее не было. Она была, и она сделала действительно чудесный дом, не чета, к примеру, моему. Н-да, откровенно сказать, мои жалкие попытки навести красоту в нашей с Шушерой квартире были просто смешны. И как это Костя не сбежал от меня сразу, как увидел мое жилище?
Последней была дверь в комнату Алеши, и за этой дверью открывалась самая что ни на есть умилительная картина – на полу сидел он и играл подаренным мной трактором. Мы с Костей одновременно улыбнулись, но тут сзади раздался тоненький ехидный голосок:
– А он стену за дверью разрисовал.
Я увидела, как Алеша сразу закрутил головой и вскочил на ножки. Костя зашел в комнату, посмотрел за дверь и нахмурился.
– Та-ак, а это у нас что такое, дорогой друг! – строго спросил он, сведя брови.
– Что – что? – мальчуган сделал вид, что не понял, но глазки отвел.
– Вот это – что? – уточнил Константин, ткнув пальцем в нарисованный человеческий (вроде бы) скелет, очень натуралистично изображенный на стене. Графика, черный маркер.
– Это… скелетончик, – развел руками Алеша.
Я фыркнула, но Косте было не до смеха.
– И кто тебе сказал, что можно рисовать на стенах? Ну-ка, покажи мне этого человека? Его надо наказать, – лютовал он.
– А я ему говорила, что ты будешь ругаться, – вмешалась Даша.
Я повернулась, но успела увидеть только мелькнувшую в дверях косичку. Девочка уже ушла.
– Ты могла бы запретить ему рисовать. И вообще, ябедничать нехорошо! – крикнул ей вдогонку Костя и вышел из комнаты. Алеша, явно готовясь расплакаться, побежал за ним.
– Пап, прости. А пап? Я больше не буду! Простишь? Простишь? – прыгал он вокруг Кости, пока тот безуспешно оттирал «Доместосом» Алешино творение. Я, как умела, помогала ему, отчего капнула на свое любимое голубое платье каплю этого ядреного средства, и мне стало вообще не до скелетонов. Я убежала в ванную и отмывала пятно до тех пор, пока низ платья не промок окончательно. А светлое, отбеленное пятно все же осталось.
– На стенах рисуют только некультурные, невоспитанные люди! – доносилось до меня из комнаты, а я ругала себя за то, что не додумалась надеть на этот семейный обед старые джинсы. Мое платье!
– Пап, а знаешь, на свете есть такая волшебная страна, где стены рисуют на человеках. Хочешь, я туда уйду? – спросил вдруг Алеша и расплакался в голос.
И тут уж мы оба плюнули на свои пятна, я на платье, Костя на стену, и бросились утешать ребенка, который говорил, что пусть, пусть стены изрисуют его всего целиком. Может быть, тогда хоть папа его простит. Минут через пятнадцать, когда мы наконец смогли убедить Алешу, что он может пока спокойно оставаться в этой стране, Костя немного устало посмотрел на меня и сказал:
– Ну что, пошли кушать?
– Кушать? Ты еще можешь хотеть кушать в таких условиях? – усмехнулась я.
– А что у тебя с платьем? Все обошлось?
– Практически, – кивнула я и обняла его, плюнув на то, что Даша или Алеша могут нас увидеть. В конце концов, мы просто стоим, прижавшись к друг к другу, и никого не трогаем. Два человека, которым вдруг захотелось почувствовать, что они вместе посреди этого беспредела и скелетоновщины.
– Хочешь, я куплю тебе другое платье? – шепнул он и нежно поправил мои волосы рукой.
Я прижалась щекой к его ладони.
– Не-а, не надо. Ничего страшного. Все хорошо. Это ерунда, не беспокойся, – прошептала я ему на ухо. – Главное, что мы вместе, правда? И никто нам больше не нужен, верно?
– Да, – прижал меня еще крепче к себе он.
Я подумала, что такого теплого и уютного чувства счастья еще никогда и ни с кем не испытывала. Все мои мальчишки, даже если им и было достаточно много лет, как правило, не строили планов дальше совместной поездки в Крым. Ненастоящие отношения, придуманные страсти. Константин был сильный, очень взрослый и совсем-совсем настоящий. Вместе с детьми, работой и скелетонами на стенах. Наконец-то все стало не так уж бессмысленно и в моей собственной жизни.
Услышав детское фырканье, мы наконец расцепились и отправились на кухню. Было предложено пообедать в тишине и спокойствии, если, конечно, деточки нам это позволят. А потом мы собирались посидеть на кухне, поговорить, поиграть в скраббл. Тихая семейная программа.
– Скраббл? – удивилась я.
Костя кивнул и шепотом заверил меня, что он, как никто другой, умеет составлять из предложенных букв неприличные слова.
– Но тут же дети! – вытаращилась на него я.
– Ничего-ничего. Мы сейчас их накормим и отправим смотреть мультик. А ты готовься к бою. И не надейся, что хоть что-то сможет мне помешать.
– Уже боюсь, – улыбнулась я, взбираясь на красивый высокий табурет.
Конечно же, я предпочла бы побороться с Костей сейчас на другом поле боя, но, раз уж выбора не оставалось, была согласна и на скраббл. Тем более что никогда раньше не играла в эту игру.
Как выяснилось, это очень увлекательно – сидеть с любимым человеком напротив зеленой клетчатой доски и смотреть на него в тот момент, когда он сосредоточенно обдумывает следующий ход. А потом выставляет слово «козлина» и, игнорируя мои возмущенные протесты, записывает себе двадцать очков.
Это был по-настоящему хороший день. Вернее, он мог бы быть по-настоящему хорошим, если бы не одно «но». Почему, скажите на милость, всегда есть это самое «НО»? И оно может ворваться в вашу приятную и спокойную жизнь, буквально за минуту разрушив томный, неторопливый ход вещей? Не успели мы толком засесть за игру, как вдруг наше «НО» неожиданно позвонило в дверь.
Глава 9
Улыбайтесь, это всех раздражает!
Без прошлого нет будущего – так, кажется, говорят? Что ж, это верно, но также верно и то, что иногда без прошлого наше будущее могло бы оказаться куда лучезарнее. Но прошлое – оно есть у всех. У моей Жанночки в прошлом есть несчастная любовь, от которой у нее осталась только одна пожелтевшая фотография. И человек в военной форме, который на ней изображен, прямо скажем, не мечта поэта. Но Жанна считает, что, если бы не он, она никогда бы не стала тем, кто она есть. Хотя… в этом наблюдается некоторая странность, потому что тем, кто она есть – мамой кучи ребятишек, – Жанну сделал ее нынешний супруг. Невысокий пухлый мужичонка с фотографии тут явно ни при чем. Но чужая душа потемки, и моя подруга с ностальгией вздыхает, глядя на старое фото. Прошлое много значит для всех нас. У меня, к примеру, в прошлом тоже был один смешной роман с парнем, который так и не женился на мне, хоть я и ждала этого почти четыре года. С шестнадцати лет до двадцати. Ждала сначала, пока он закончит институт, потом – когда встанет на ноги, еще позже – когда его родители скажут «да», потому что пойти против них он не мог, его отец был одновременно и его начальником тоже. Ну а потом я вдруг узнала, что мой несостоявшийся муж скоро женится, потому что какая-то симпатичная девочка еврейской национальности любит его до беспамятства и хочет, чтобы он вместе с ней эмигрировал в Израиль. А мне он сказал, что я, как ему кажется, слишком свободолюбива и независима, чтобы иметь семью. Кстати, они потом развелись. Оказалось, что он тоже слишком свободолюбив. Как я об этом узнала? А на что еще, спрашивается, нужны одноклассники. Нет, не мои одноклассники, конечно, а сайт «Одноклассники». Шикарная вещь, если вы хотите найти кого-то из прошлой жизни. Найти, посмотреть, какой он теперь стал – растолстел и, кажется, сильно заливает за воротник, – обрадоваться, закрыть страничку и подумать: какое счастье, что у вас с ним ничего не получилось.
