Необузданные желания - Кайли Кент
Черт, я застряла в уборной с психопатом, который преследует меня. Как, черт возьми, я оказалась в таком положении?
Я обдумываю варианты, смогу ли обойти его. Но прежде чем я успеваю хотя бы попытаться сбежать, его рука обхватывает мое горло. Прижимая меня к холодному кафелю.
— Это только начало, Пчелка, — говорит он хриплым голосом, и каждая мышца на его руке сильнее напрягается.
— Мечтай, — выплевываю я.
Доминик наклоняет голову. Его глаза осматривают мое тело.
— Я действительно думал, что одно прикосновение убьет меня. И, тем не менее, я здесь. Живу и дышу, блять.
— Ты уверен в этом? — Спрашиваю я его.
— Я никогда не чувствовал себя более живым, чем сейчас. И все благодаря тому, что я прикасаюсь к тебе. — Другой рукой он проводит по обнаженной коже моей ноги, прямо вдоль разреза на этом дурацком черном платье.
Мне не следовало надевать его. Нужно было отдать его в комиссионный магазин. У него, наверное, стояк от одного осознания того, что он его купил, а я его ношу.
— Знаешь, я собирался держаться на расстоянии. Я не хотел, чтобы это произошло. Но теперь, когда мне удалось заполучить тебя, не думаю, что смогу тебя отпустить, — говорит он скорее себе, чем мне.
— Тебе не удастся удержать меня, придурок. — Я извиваюсь, пытаясь вырваться из его хватки.
Он прижимается ко мне всем телом, и твердый контур его члена упирается мне в живот. Я прикусываю губу, чтобы не вырвался стон. Сейчас мое тело предает меня.
Я не хочу его. Я не хочу иметь с ним ничего общего.
— Я чувствую твой запах. Твое возбуждение, твой страх, твое… любопытство? — Он зарывается носом в изгиб моей шеи. — Это чертовски опьяняет, — говорит он, вдыхая мой аромат.
— Отпусти меня, Доминик, — умоляю я его.
— Хотел бы я это сделать. Правда. Но опять же, я не могу. — Пожимает он плечами, а его пальцы поднимаются выше по моей ноге. Я замираю, когда он скользит этими же пальцами под кружево моих трусиков.
— Нет, не делай этого, — умоляю я его.
Доминик поднимает голову.
— Ты хочешь этого, Пчелка. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. Я мечтал о твоей киске, о том, чтобы засунуть пальцы в эту тугую, влажную дырочку. — Он скользит большим пальцем по моему входу.
Я смущена тем, какая я мокрая. Как сильно он меня возбуждает. Со мной что-то определенно не так.
— Нет, я не хочу этого. — Я качаю головой изо всех сил, но, учитывая его крепкую хватку, это дается мне с трудом.
— Ты чертовски промокла, Пчелка. Скажи мне, что ты этого не хочешь. Солги мне еще раз, — говорит он, а затем вводит в меня два пальца. Моя голова откидывается назад. Появляется легкое покалывание, за которым быстро следует удовольствие. — Скажи, что ты не хочешь, чтобы я заставил тебя кончить. Чтобы доставил тебе потрясающее удовольствие, которого жаждет твое тело. Солги мне, Пчелка.
Я чувствую, как в уголках глаз появляются слезы. Я не хочу этого. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Но и в то же время жажду всего этого.
— Пожалуйста, отпусти меня, — умоляю я.
Он смотрит на мое лицо, когда по щеке скатывается одинокая слеза. Он высовывает язык и слизывает капельку.
— Я не знаю, как это сделать, — тихо говорит он, пока его пальцы медленно входят и выходят из моей киски.
Внизу живота нарастает удовольствие, и я чувствую, как пульсирует моя сердцевина. Я знаю, что если он продолжит в том же духе, я кончу. Я позволю этому психопату трахнуть меня пальцами в уборной. Мои руки крепко сжимают его пиджак, а когда я отпускаю их, пальцы впиваются в его руки. Я ничего не могу с собой поделать. Я прикусываю губу, чтобы не выкрикнуть его имя — теперь, когда я его знаю.
Но я не дам ему этого.
Доминик поддерживает мое тело, когда ноги не держат меня. Он вынимает пальцы и засасывает их в рот.
— Блять. Я не должен был этого делать.
— Нет, тебе действительно не следовало этого делать, — говорю я ему, упираясь руками в его грудь и отталкивая его. Я не настолько наивна, чтобы думать, будто в моих силах сдвинуть его с места. То, что он делает шаг назад, обусловлено его собственным выбором. А не потому, что я его заставила.
— Я бы сказал, что мне жаль, но это не так. — Ухмыляется он. Ухмыляется, черт возьми. Наглый ублюдок.
— Может, пока нет, но ты будешь сожалеть. Что бы подумал мир, если бы узнал, что драгоценный Доминик Маккинли — сумасшедший психопат? Сталкер, который в свободное время любит снимать женщин без их согласия? — Спрашиваю я его, скрещивая руки на груди.
Глаза Доминика скользят по моей груди, а затем снова встречаются с моими.
— Женщина, я был очарован только одной женщиной. Тобой.
— О, ну и дела. Мне что, чувствовать себя охренеть какой привилегированной? — дерзко заявляю я.
— Многие люди именно так бы себя и чувствовали. — Он снова пожимает плечами.
— Прости меня за то, что я не на седьмом небе от счастья. Потеряй мой номер, не пиши мне, не звони и не следи за мной. Никогда больше. — Я обхожу его и выхожу из уборной. Я подумываю о том, чтобы вернуться домой, но я не могу так поступить с мамой. Поэтому я возвращаюсь к столу и занимаю свое место. Взяв бокал с шампанским, я осушаю его одним глотком, пока Доминик устраивается напротив меня.
— Все в порядке? — Спрашивает мама.
— Нормально, — отвечаю я.
Мой телефон вибрирует в клатче, и я достаю его.
— Он звонит без остановки. Кому-то не терпится связаться с тобой, — говорит она.
Я улыбаюсь, опустив глаза на телефон. Может, если я заставлю его думать, что мной интересуется кто-то еще, он, наконец, отвалит к чертовой матери.
Глава 17
Я ощущаю ее вкус на своем языке. Мне досталось совсем немного, и все же больше всего на свете я бы хотел заползти под этот стол, раздвинуть ее бедра и, блять, полакомиться ее киской. Хотя, учитывая нынешнюю компанию, не думаю, что это будет уместно.
Улыбка, озаряющая ее лицо, когда она
