Её условие (СИ) - Виолетта Елисеева
Вчерашний день прошел довольно стандартно и не принес никаких сюрпризов. Разве что… Разве что вопреки обыкновению они не поговорили вечером. Раньше кто-то из них непременно подошел бы к другому, чтобы обменяться впечатлениями, но теперь они как будто старались избегать двусмысленных моментов. Хотя что, собственно, двусмысленного в том, чтобы посидеть на одном диване на глазах десятка свидетелей?
Анфиса попыталась представить, чтобы она почувствовала, пообщайся Алеша так вечерком, ну, например, с Ириной, ассистенткой Ильи. Надо признать, что мысль ей не понравилась.
Все же хорошо, что он стал меньше времени уделять съемкам. Все-таки эти клиентки бывают такими разными, и образы, в которых они позируют, тоже разные.
Скорее всего, Алеша, как и всякий мужчина, сравнивает с ними Анфису. Ну, а то, что сравнение зачастую будет не в ее пользу, Анфисе было понятно.
Зазвонил телефон. Анфиса ответила на звонок и услышала в трубке:
— Зайчик, отбой. Выпускай телефон.
— Все в порядке?
— Да, в полном. Дальше по плану.
— Тогда до встречи.
— До встречи, и оденься потеплее, там жуткий ветер!
Анфиса отложила трубку и улыбнулась. Зайчик оставался неким связующим звеном между прошлым и настоящим. Он был с ними, несмотря ни на что.
***
Петр и Илья созвонились, чтобы обсудить рабочие моменты, после этого они перешли к вещам более личного свойства. Все-таки в первую очередь они были близкими друзьями, а потом уже все остальное.
— Как дела с самым актуальным вопросом? — поинтересовался Петр.
— Пока, вроде, без изменений. Лешка успокоился, уже не такой нервный. Ты отлично придумал с отпуском, он всем пошел на пользу.
— Закончу здесь и пойду работать психологом, — усмехнулся Петр.
— Ты погоди с резкими переменами. Как там Анфиса?
— Анфиса в порядке, усердно работает, а по вечерам сидит в холле и учится.
— Почему в холле?
— А чего в номере сидеть?
— Тоже верно.
Повисла пауза, но Петр слишком хорошо знал Илью, чтобы понимать: тот пока не готов сворачивать разговор. Вообще ситуация для всех была непривычная. Петр уже не помнил, когда они в последний раз обсуждали что-то настолько личное. С годами, как водится, вся эта лирика отошла на второй план. Даже, когда Илья рассказал. что собирается наладить отношения с сыном, это все было довольно сухо и без деталей. А тут разом столько всего. Еще и Анфиса теперь играла во всем главную роль.
— Я вот думаю, — вздохнул Илья, — если все же он отец.
— Ты же не потащишь его силой под венец?
— Нет, конечно.
— Они взрослые люди, должны разбираться сами.
Следующая фраза, которую он сказал, кого-то могла бы поразить своим цинизмом, но эти двое могли себе позволить подобное в общении друг с другом.
— И потом, с учетом того, что у твоего сына такие серьезные намерения по отношению к Анфисе, — он чуть не сказал моей Анфисе, — то, может, так даже будет лучше? Раз уж для нее эта дорога закрыта.
— Я тоже думал об этом.
— Вот и отлично. Пусть все идет своим чередом.
Романтика
Вечером второго дня командировки Анфисы я самозабвенно рубился в компьютерную игру. Я все еще не хотел делать этого при ней. Когда я уже почти прошел уровень, раздался телефонный звонок. На дисплее высветилось имя Светки.
— Чего тебе? — без всякого намека на любезность ответил я.
— И тебе добрый вечер, милый, — проворковала она, — всего лишь хотела сказать, что иду от врача. У нас все нормально. Считаю, ты имеешь право это знать.
— Спасибо, что сказала, а теперь пока, — отрезал я и повесил трубку.
Я не знаю, чего она добивалась, пока что она вызывала только раздражение. Не думайте, что если бы Светка обернулась кроткой ланью, я бы одумался, бросил все и был бы с ней. Нет! Но так мы хотя бы смогли прийти к какому-то сотрудничеству, а сейчас я вообще не представлял, что делать и как себя с ней вести.
Я не хотел звонить в таком состоянии Анфисе, поэтому тут же отказался от этой идеи, а вместо этого отправил ей сообщение с романтической ерундой, которая так ей нравилась.
***
Петр сидел на постели и наблюдал за тем, как Анфиса, одетая в гостиничный махровый халат, расчесывает волосы. Она посмотрела на него через плечо и улыбнулась такой знакомой для него улыбкой.
Отложив расческу, она подошла ближе и встала напротив него. Петр протянул руку и осторожно погладил ее по бедру. Все происходящее казалось очень правильным и естественным, ведь так уже было много раз до этого и, скорее всего, будет после. Анфиса склонилась к нему и начала медленно целовать, Петр уложил ее рядом с собой и стал осторожно водить кончиками пальцев по ее щеке, стоило ему потянуться к ней, чтобы сказать на ухо что-то очень важное, он открыл глаза.
В первую секунду Петр не понял, что происходит и почему он один. Включив светильник, он окончательно убедился, что это был всего лишь сон. Никогда в реальной жизни они с Анфисой не спали в командировках, поэтому ощущение естественности подсознание ему подкинуло шутки ради.
Это был не первый сон с участием Анфисы, который был у Петра. Само собой, он никогда и ни при каких условиях ни с кем это не обсуждал. Сны это всего-навсего сны. Проекция прожитого за день, а если он видит ее каждый день, то, конечно, она может ему присниться. И не важно, что в этих сновидениях они встречались отнюдь не в офисе, а преимущественно в домашней обстановке.
***
Прошла неделя с тех пор, как Рыжик вернулась из своей командировки. Мы как обычно делились новостями за ужином. Я рассказал про встречу, на которой сегодня был с Ильей и Петром. Должен признать, что несмотря на все происходящее я все увереннее чувствовал себя в рабочих вопросах. Не знаю, хорошая это была новость или плохая, но я понимал, что, если так пойдет и дальше, то фотография окончательно останется всего лишь хобби.
— Я сегодня говорила с Крис, — сообщила Анфиса.
— Что у нее нового? — дежурно поинтересовался я.
Крис мне не особо нравилась, если уж совсем по-честному. Хотя я даже не был знаком с ней лично, мне казалось, что она может плохо влиять на Анфису.
— У нее ничего, все по-старому, — я видел, что Анфиса как будто засмущалась, — но… у них в издательстве в конце года откроются
