Договор на счастье (СИ) - Беккет Софья

Значит, она всё же звонила, переживала… Это радует.

— Меня не было в городе. Позвонить, к сожалению, тоже не мог, — улыбаюсь и протягиваю Владиславе цветы. — Поставишь в воду? Завтра же она придёт?

Ответа мой вопрос не подразумевал, и я, развернувшись, покинул отдел. Ничего. После этих согревающих слов подожду до завтра. Или, в крайнем случае, приеду вечером к её дому.

Осталось ещё одно незавершённое дело. Я должен встретиться и поговорить о работе с отцом.

Настроение странным образом поднялось вверх. Я иду по опустевшему коридору, ведущему к кабинету отца. Здесь всегда спокойно, но сейчас на своём пути я не встречаю ни одного человека. Хотя, обед же. Но, к моему удивлению, на своём месте нет и секретаря. Отец никогда не отпускал её, пока сам находится здесь. Это было его правило, и секретарь обедала на рабочем месте, заказывая обед из ресторана за счёт компании.

Не стучу в дверь. Хватаюсь сразу за ручку, проверяя закрыта ли она. Но дверь открывается, и я захожу в кабинет отца.

Глава 18

Валерия

Двухнедельный отпуск Влады пролетел мгновенно. С её работой я прекрасно справлялась, одновременно успевая делать свою. Для меня всё так закрутилось. И наши отношения с Максимом затянули меня в водоворот некой влюблённости. Я не любила, но восхищалась. Старалась мысленно держать дистанцию, но привыкала. Тонула в его заботе и ласках. Погружалась быстро. И некому было меня вовремя спасти.

В пятницу Влада прямо с самолёта приехала ко мне на работу, когда ей нужно выходить только в понедельник. Так соскучилась, что захотелось немедленно поболтать. И мы ушли на обед в кафе, где она подарила мне привезённые вместо сувенира духи. Цветочный аромат был восхитительный и чувственный, и в тоже время непривычный для меня. Мой фруктовый казался мне нежнее и легче, но после работы для Макса я решила использовать цветочный.

Он оценил. Сразу подметил новый запах, чаще чем обычно его вдыхал. Даже любил меня жарче. Так страстно, что теряя голову, подумала, не с феромонами ли мне подружка «помогла». По телу пробегали разряды молнии. Мы слились в одно целое, что казалось наши сердца бьются в унисон. Дыхание становилось тяжёлым и рваным. А наслаждение само разливалось через край. Но как быстро Максим поднял меня на небо, с такой же скоростью он сбросил меня вниз, произнеся лишь одно чужое имя. Имя жены. Я догадалась.

В эту игру играли двое. Он тоже понял, что именно произнёс. И мы, поймав друг друга взгляд, лишь промолчали. Так было лучше. Ему передо мной не за что извиняться. Оправдания здесь неуместны, несмотря на то, что ему неловко и он сожалеет. А я не имею права обижаться, ведь я же знала. Но всё же больно.

— Ты его любишь? — спрашивает меня Владка в свой первый рабочий день после моего признания. Ей я рассказала кратко только самое важное, подробности ни к чему.

— Нет, — отвечаю серьёзно, не задумываясь. А подруга прищуривается и молчит, пристально на меня уставившись, словно пытается разгадать, правду ли я говорю.

— Тогда я не понимаю твоего негодования, — выносит свой вердикт, пожимая плечами.

— Мне тяжело, Влада. Я же не бездушная кукла, — вздыхаю, не зная как описать свои чувства. Мне нужно уже собираться на встречу с Соломиной, а перед этим зайти к Максиму, он просил. — Я не ревную его, но… Это трудно, когда ты в постели с мужчиной, а он мысленно не с тобой.

— А вот об этом надо было раньше думать! — справедливо возмущается Влада.

— Знаю, но от этого легче не становится.

— Не надо было мне уезжать, удержала бы тебя от глупости, — сокрушается защитница, возвращаясь к своему кофе, делает пару глотков и продолжает. — Мне Игнат гораздо больше нравится. Свободный, чуть старше тебя, ухаживает красиво. Что не так-то было? Или думаешь, в постели он тебе бы дал скучать? Не хуже твоего Виленского точно! Скорее, даже лучше. Молодая кровь, знаешь ли.

— Ой, Влад, не могу, — смеюсь над подругой, продолжая собирать документы. — Это здесь при чём?

— А при том, что он был бы рядом. Но, извини, упустила! А что за сборы?

— К Анне поеду. Максим меня отвезёт.

— Опять Максим! — Влада ударяет по столу ладонью, едва не смахнув чашку. — Бежать тебе от него без оглядки надо, пока не поздно! Ничего хорошего для тебя от вашей связи не будет. Поиграет, влюбит дурочку и сердце разобьёт.

Как я могу ей сказать, что уже поздно? А признаться подруге, что получу вполне реальные блага от этой связи, мне стыдно. Она уже осуждает, не зная всего. В этом ей меня не понять. Она жила в достатке, в обеспеченной полной семье. У меня же никогда не было рядом мужского плеча: ни деда, ни отца, ни брата. Я защищала себя сама. Добивалась того, к чему пришла тоже сама. У меня ничего не было, и выпадает возможность. Почему я должна была её упустить? Мне ей не объяснить. Спорить тоже нет желания, и я, не ответив, ухожу и поднимаюсь на пятнадцатый этаж.

В кабинете я застаю Максима лежащего на диване с закрытыми глазами. Он одет в джинсы и футболку, а это означает, что его рабочий день подошёл к концу, едва успев начаться. Решаю, что он заснул, но вдруг в тишине раздаётся его голос.

— Иди ко мне, моя девочка! — протягивает в мою сторону руку в приглашающем жесте, по-прежнему не открывая глаз.

— Как ты с закрытыми глазами понял, что это я, а не Инна, например? — Макс утягивает меня к себе на диван, как только я беру его за руку. Игриво перекатывает через себя так, что я оказываюсь на спине, а Максим сверху, обнимая и целуя меня в шею.

— Я всех отпустил, и никто не был против. Испарились за секунду, — гладит меня рукой от талии до бедра и обратно. — Теперь нам никто не помешает. А тебя я ждал, и твой фруктовый запах мне не позволит ни с кем тебя спутать.

Тонкий намёк мне был понятен. И я была в этом с ним согласна.

Выгнув спину, я позволила расстегнуть молнию на юбке и снять её. До встречи у нас ещё было в запасе полтора часа, которые мы захотели потратить не только на дорогу. В кабинете он ласкал меня впервые, нарушая свои установленные на этот счёт правила. Вслед за юбкой была расстёгнута моя блузка, оголяя грудь, наполовину спрятанную в новый кружевной лиф. Этот белоснежный комплект нижнего белья был подарен Виленским накануне в качестве извинения. Сам подарок моего удивления не вызвал, а вот угаданный Максимом размер очень.

— Для меня надела? — подхватив меня на руки с дивана, Максим перемещает нас на стол.

— Нет, конечно! Для Соломиной, — шепчу, обнимая его за плечи и зарываясь одной рукой в волосы.

— Негодница!

Отвесив мне шлепок по мягкому месту, Макс усаживает меня на стол и аккуратными медленными движениями начинает стягивать с меня чулки. Закончив с ними, он обхватывает рукой щиколотку правой ноги и, прикоснувшись к ней губами, целует, не отрываясь и плавно скользя вверх. Я пытаюсь совладать с множеством мурашек, пробегающих по моему телу от его действий. Закрываю глаза от наслаждения и в предвкушении падаю на стол. Распущенные волосы волной ложатся на лицо, а грудь оголяют сильные мужские руки, опустив с плеч бретельки. Массируя одной рукой грудь, Виленский пальцем второй проникает внутрь, медленно лаская и сильнее распаляя меня.

— Знаешь, однажды моей любовницей была секретарша, но мы с ней не дошли до того, чтобы попробовать это здесь, — захватывает губами сосок, присасываясь к груди, а затем играя с ним языком. Через пару минут он продолжает. — Потом некоторое время я жалел об упущенном. А теперь понимаю, что это должно было произойти только с тобой.

— Максим, это не удачный комплимент, — хриплю, едва не срываясь в агонию блаженства, но Виленский этого не позволяет, резко прекратив все ласки.

— Это всего лишь правда, малыш.

Быстро стянув вниз джинсы и боксеры, он, разорвав пакетик, ловко натягивает презерватив и берёт меня в плен своей нежности. Я для удобства обхватываю его талию ногами, а Максим, удерживая меня за бедро, сильнее прижимает его к своему боку. Его пылкость сводит с ума. Я погружаюсь в невесомость, растворяясь в его действиях. Таю от прикосновений, погибаю от поцелуев и возрождаюсь вновь.