Екатерина Полянская - Чудо для тебя
— Чтоб Настька могла в свой Интернет сходить, — прокомментировала она.
В библиотеке стоял компьютер господина Рожкова, и можно было подключиться к Сети.
— Спасибо, Ань, но вряд ли я сегодня буду сидеть в Интернете, — сказала Настя и поняла, что покривила душой. Ей почему-то очень хотелось поговорить с Тагиром, рассказать ему о повышении, об изменившихся отношениях с мужем, чтобы доказать, что он был не прав в своих оценках.
Устроившись, вся компания спустилась вниз, к столу. Во главе стола уже восседал меланхоличный Толстячок и изучал этикетки привезенной полковником водки. Понять, что он по этому поводу думает, было невозможно, но Павел Александрович особым пиететом не страдал, поэтому провозгласил:
— Что ты на нее смотришь? Наливай да пей!
— Несомненно, — вежливо отозвался Юрий, который чрезвычайно любил общаться с полковником: по возрасту они не сильно отличались, а вот характерами — диаметрально, что часто приводило к коллизиям и дискуссиям, которыми оба чрезвычайно наслаждались.
Итак, Ваня устроился рядом с тещей — их спор, начавшийся в машине, все еще не затух, Толстячок и отец готовились к приятному общению за хорошей выпивкой и закуской, Насте же оставалось только сплетничать с подругой и выслушивать бесконечные рассказы о детских шалостях, на которые были неистощимы Федька и Васька, как постоянно величала сыновей хозяйка дома. Праздник покатился по давно установленному сценарию: отличная еда, приятная беседа, тосты… Когда очередь говорить тост дошла до Вани, то он не стал отнекиваться, как делал всегда, а с удовольствием толкнул речь:
— Предлагаю выпить за мою жену Настю, самую умную и талантливую, что признаем не только мы, но и ее начальство: со следующей недели госпожа Райнес — финансовый директор казино «Сапфир».
Все присутствующие на секунду опешили, потом посыпались поздравления. Больше всех удивился отец: он все еще считал Настю ребенком и слабо верил в карьерный рост дочери, особенно в этом «гнезде порока и разврата», как он продолжал называть казино. В конце концов и он присоединился к общим поздравлениям. Стася немного смутилась от такого помпезного объявления, она хотела просто тихо сообщить об этом всем по отдельности, но Ваня… Совсем неожиданно, но… как приятно.
После ужина компания распалась на группы по интересам: Ваня, отец, мама и Толстячок уселись играть в бридж, Ане и Насте представилась возможность пошушукаться.
— Насть, чего это с Ванькой? Заболел, что ли?
— Ань, ну какая ты вредная! Просто мы немного поскандалили, он испугался, что перегнул палку, и исправился.
— Не верю, как говорил Станиславский. Так только в кино бывает.
— И в жизни тоже. Часто человеку достаточно какой-то мелочи, чтобы все понять.
— Это все лирика. Пусть хоть на мед весь изойдет, все равно Ваня — существо никчемное и бесполезное.
— Он мой муж.
— Еще скажи, что ты его любишь.
— Люблю. — На данный момент Стася себе поверила, но что-то точило исподволь. На данный момент. — А главное, он меня любит.
— Как волк зайца. Как источник пищевых благ.
— Ань, прекрати! Не в деньгах счастье, тем более нам их вполне хватает. Ваня хороший.
— Ладно, оставим Ванечку. Расскажи мне лучше про работу.
— Я теперь большая начальница — вот и все.
— А зарплата?
— Такая же большая, как я — начальница.
— Ну поздравляю. Машину купишь?
— Разве что в кредит. — Личный автомобиль был давней мечтой Стаси. Права она получила еще в институте, но хотя у нее хорошо получалось, отец редко позволял ей сесть за руль своего авто.
Настя еще не успела задуматься над тем, что ей дает повышение. Ответственность, власть — и деньги. Казалось, и раньше все было отлично, но теперь… Сколько всего можно сделать: купить машину, сделать ремонт в квартире, съездить в Европу. Перестать работать дома по вечерам опять же. Вероятно, больше времени будет оставаться для мужа — и, может, все наладится, исчезнет какая-то необъяснимая тоска.
— Займи денег на авто у Толстячка, — прервала Стасины мечты подруга. — Отдашь постепенно, на процентах сэкономишь…
— Нет, что ты, с ума сошла! Я лучше в банке. Слишком большая сумма.
— Фу, для Юрочки это копейки.
— Нет, и не настаивай. Для меня — не копейки.
— Эх, — вздохнула Анечка, — и зачем быть богатой, если не можешь облагодетельствовать любимую подругу?
— Ой, миллионерша, Ротшильд и Рокфеллер в одном флаконе. Займись благотворительностью.
— Уже, — еще тоскливей вздохнула подружка. — Такая тоска!
— Хобби заведи, крестиком начни вышивать.
— Нет, усидчивости не хватает…
За приятными разговорами время летит незаметно: бридж все еще продолжался, когда Настя отправилась спать — ведь ей завтра на работу. До спальни она не дошла — ее соблазнила приоткрытая дверь библиотеки. Может, Тагир в Сети?
Настя подключила ноутбук и погрузилась в виртуальный мир.
Глава 16
Экран гипнотизировал. Алексей сидел в Интернете вот уже несколько часов — когда вернулся из больницы, только поужинал и посмотрел с Ильей фильм про сенбернара Бетховена. Пока смелый пес и его хозяева сражались с жуликами, Алексей никак не мог избавиться от услышанной где-то иронической фразы: «Сочини от одной до двадцати пяти сонат, лиши себя слуха, умри в нищете в Лейпциге, и тогда, если тебе повезет, твоим именем назовут голливудский фильм про собаку». Фраза крутилась в голове и навевала странные мысли. Но симпатичная псина была не виновата, что ее назвали именем великого композитора, да и Илье фильм понравился. Пришлось пообещать, что может быть, когда-нибудь…
— Только сенбернара мне и не хватало, — сказала Маргарита Викторовна. — Кто его выгуливать будет?
— Я! Я буду! — подпрыгнул Илюшка.
— Куда уж тебе. — Отец потрепал его по голове. — Все, спать пора, брысь отсюда.
— Па-а-па, — Илья запрыгнул к нему на диван и прижался, ласкаясь, как котенок. — Завтра мы поедем, куда ты обещал?
— Поедем.
После прогулки по Манежной площади Алексей сказал сыну, что обязательно отвезет его к лошадям. Здесь неподалеку, рядом с Зеленоградом, был конно-спортивный клуб. Кажется, там и пони имелись.
— Все, иди спать, беспокойная душа! — Маргарита Викторовна подтолкнула внука. — Но сначала чистить зубы! Бегом!
Илья чмокнул отца в щеку и удрал наверх с веселым топотом.
Мать остановилась в дверях:
— Тебе что-нибудь нужно, Алешенька?
— Нет, мам, спокойной ночи. Я устал сегодня, только почту проверю и спать буду.
