Дай мне шанс (СИ) - Токарева Алена

— Елена Михайловна! — тихо сказал приблизившийся Антон. — Лена…

Она удивлённо и завороженно вскинула на него глаза — так странно было слышать сказанное им «Лена». Странно, но вместе с тем так… радостно.

— Можно вас так называть? — осторожно спросил Антон, не уверенный в её реакции. — Я ведь теперь не ваш ученик, а вы — не мой учитель!

— Не мучайте меня, Антон… — жалобно попросила она.

— А разве я вас мучаю?

Парень замолчал, словно собираясь с духом.

— Я люблю вас! — наконец, отчаянно признался он, будто нырнув с обрыва в холодную воду. — Что здесь плохого?

— Нет, нет! — она испуганно отшатнулась от него. — Это невозможно!

— Но почему, Лена? — он шагнул к ней.

Снова он сказал «Лена», и это прозвучало, как дивная музыка.

— Я старше, у меня ребёнок, а вы — мальчик ещё… Я испорчу вам жизнь… — бормотала она и загораживалась от него рукой.

— Извините, но что за бред? — он перехватил её руку, поцеловал ладонь и прижал к своей щеке.

Она закрыла глаза, не в силах сопротивляться.

— Если мы пойдём на это, то потом всем будет очень плохо… — прошептала Лена.

— Откуда такие мрачные мысли, Леночка? — он опять стал целовать её ладонь. — А я вот думаю, что всё было бы просто замечательно!

— Тебе кажется… — тихо сказала она, незаметно для себя перейдя на «ты». — Уходи, Антон… пожалуйста. Так будет лучше. И так будет правильно.

Парень выпустил её руку. Она старалась не смотреть на него, чтобы он не увидел отчаяние, которое плескалось в её глазах.

— Можно вам звонить?

Она отрицательно покачала головой.

— А если я напишу? — он искал хоть какую-то ниточку, которая могла бы их связать.

— Не надо, Антон, — устало проговорила Лена. — Идите домой. Я желаю вам удачи в новой, самостоятельной жизни. И… будьте счастливы!

— Лена, прошу вас, дождитесь меня! — попросил он. — Дайте мне шанс!

Потом повернулся и, не оглядываясь, пошёл прочь.

Глава 19

Антон

— У нас на это бюджетное место претендуют три человека — Соколов, Онищенко и Зубовский… — сообщил председатель приёмной комиссии остальным. — У них одинаковое количество баллов. Онищенко — кандидат в мастера спорта, а у Соколова и Зубовского — первый взрослый.

— Пусть покажут себя в деле… — резонно заметил один из членов комиссии.

— Ну да, вот будет тестирование по специальности — тогда и сделаем выводы… — согласился с ним другой.

— Коллеги, обращаю ваше внимание на то, что Онищенко — перспективный спортсмен, но у него уже была серьёзная травма, — сверившись со своими записями, сообщил третий.

— Как говорится, «будем посмотреть», — заключил председатель.

На следующий день Антону предстоял экзамен по специальности. Он должен был показать всё, на что способен. Его тренер Саныч взял две недели отпуска и отправился в Москву вместе со своим любимцем, чтобы поддержать его в это непростое время.

— Антоха, я обещал переговорить со своим давним знакомым… — грустно сообщил Саныч. — Он работал в Университете физической культуры, и я очень надеялся, что тебе помогут с поступлением на бюджетный…

— И что? — осторожно поинтересовался Антон, уже предчувствуя какой-то подвох.

— Да уехал он… — с досадой сообщил тренер. — Пригласили его на работу в Черногорию, так вот теперь он там. И вряд ли сможет нам посодействовать — говорят, ушёл как-то некрасиво, и здесь к нему вряд ли прислушаются…

— Ну и ладно, дядя Миша! — воскликнул Антон. — Не расстраивайтесь. Так даже лучше. Без протекции я хотя бы узнаю, чего стою на самом деле…

— Дурашка ты молодой… — потрепал его по щеке Саныч. — И наивный! Можно быть самородком, но без должной поддержки так и остаться ни с чем…

— Всё равно лучше самому! — упрямо заявил Антон.

— А теперь и придётся самому… Но я в тебя верю, сынок. У тебя огромный потенциал, помни об этом! И рано или поздно он раскроется. Лучше, конечно, чтобы пораньше, ведь у пловцов век короткий. Я поговорю кое с кем. Моё слово, конечно, ничего не решит, но они хотя бы присмотрятся к тебе повнимательнее…

— Спасибо, дядя Миша! — поблагодарил парень. — Но не надо. Я сам!

И вот наступило завтра — тот день, который должен был определить «быть или не быть». Заплыв, в котором участвовал Антон, стартовал последним. Накануне парень сильно нервничал, но перед самым выходом на него вдруг снизошло удивительное спокойствие. Отчего-то вспомнилось, как Лена посмотрела, когда он впервые назвал её просто по имени. Этот взгляд сказал ему о многом, и дальнейшие отказы уже не имели значения. «Мы будем вместе, — решил тогда Антон. — Обязательно будем! Я всё сделаю». И теперь её широко распахнутые, как тогда, восторженные глаза, словно следовали за ним и придавали сил. Страх улетучился, а вместо него появились азарт борьбы и этакое залихватское «сейчас я вам покажу!»

Поглощённый эмоциями Антон не заметил, какое впечатление произвёл на комиссию одним своим появлением. «Вау!» — казалось, воскликнули про себя эти люди. Они непроизвольно вытянулись в креслах и устремили взгляды на парня, который должен был плыть по первой дорожке. Физическая красота всегда несколько обескураживает, особенно когда сталкиваешься с ней неожиданно, в будничной обстановке. У них было такое ощущение, будто только что по некой причине древняя античная статуя морского бога ожила, обрела плоть и кровь и решила забавы ради явить себя миру в качестве простого смертного.

Между тем Антон, как и другие участники заплыва, с силой оттолкнувшись от стартовой тумбы, стремительно рассёк водную гладь бассейна. Его переполняли восторг и радость от предстоящего триумфа. Жизнь прекрасна, и он обязательно будет в ней победителем! Парень летел, словно на водных крыльях, и сам не заметил, как оставил своих конкурентов далеко позади. Когда он финишировал, некоторые из членов комиссии зааплодировали. Они оказались невольными свидетелями этого бесподобного, завораживающего действа, которое никак нельзя было назвать вступительным экзаменом. Им хотелось крикнуть «браво!». И теперь у них уже не осталось сомнений насчёт того, кому достанется это бюджетное место.

— Умница, Антоха! — Саныч, наблюдавший за происходящим со зрительской трибуны, был на седьмом небе от счастья. — Видел бы ты их лица! Они тебе даже похлопали! Так что можно считать — дело в шляпе.

Он встречал Антона после экзамена.

— Подождите, дядя Миша! Надо дождаться результатов.

Антон говорил так из суеверия, хотя в глубине душе тоже считал, что прошёл. И объявленные вскоре итоги были тому подтверждением — он был зачислен на первый курс Университета физической культуры.

— Как же я рад за тебя, сынок! — Саныч даже прослезился, когда они прощались на вокзале. — Ну, будь молодцом, следи за режимом и не поддавайся разного рода соблазнам… А в Москве их будет много. Помни, что от твоего здоровья напрямую зависит вся дальнейшая карьера!

— Да помню я, дядя Миша, помню! — улыбнулся Антон.

— Отнесись со всей серьёзностью! — погрозил ему пальцем Саныч.

Он знал, о чём говорит. На его веку было немало примеров, когда молодые подающие надежды спортсмены теряли всё наработанное из-за своего же невоздержанного поведения. По их собственной глупости страдали здоровье и физическая форма. А нет здоровья — и нет никакой спортивной карьеры, ищи своё место под солнцем заново, если, конечно, сможешь.

Антон, естественно, не забыл напутствий Саныча, но Москва есть Москва. Он вырвался в столицу из захолустного городка, где жизнь у него была тяжёлой, полной бесконечных забот и лишённой хоть малой толики развлечений. А теперь, что же, опять заковать себя в панцирь — то нельзя, туда не ходи да это не пробуй? Молодому парню, дорвавшемуся до радостей жизни, подобное казалось немыслимым.

Огромный мегаполис манил своими неизведанными возможностями. Антон без устали бродил по городу, впитывая новые впечатления, с наслаждением вдыхая запахи этого рокочущего, вечно куда-то спешащего муравейника, и чувствуя себя его неотъемлемой частичкой. Вечерами так зазывно сверкали витрины магазинов, ресторанов, клубов и прочих заведений, что однажды Антон решился заглянуть в ночную дискотеку. Музыка сразу его оглушила, обилие танцующих парней и девушек в фривольных нарядах несколько обескуражило, и он уселся за барную стойку, где чувствовал себя увереннее.