Горький рай - Ева Мелоди
Возвращаюсь к Вике. Она не спит, я тоже не в состоянии. Ночь превращается в сюрреалистичный кошмар, в смесь похоти и ломки, похмелья, головной боли, недосыпа… и все равно это кайф, потому что я сплю со своей мечтой. С той, кого хотел и, наверное, буду хотеть всю оставшуюся жизнь…
Глава 14
Под утро Вика засыпает, выглядит совсем измученной. Я рядом спать не могу. Почти светает, сижу и наблюдаю, любуюсь, как она красива во сне. Глаз не оторвать. Почему я так зациклен на ней?
Это же невыносимое самоедство, мазохизм чистой воды… Но даже в этом извращенном издевательстве над самим собой есть особая прелесть.
Сижу и размышляю, что вот еще пара часов, она проснется уже определенно трезвая. И станет, наконец, моей.
Раздается трель мобильного, и я иду разыскивать телефон, вспоминая где сбросил джинсы. Смотрю на экран и хмурюсь. Фараон никогда не звонит просто так, значит, ему что-то нужно от меня. Но не ответить не вариант.
- Да? - устало отвечаю.
- Ты мне нужен.
- Что случилось? Сейчас я занят.
- Малыш, не груби. Понимаю, что время раннее, а ты любишь поспать. Но дело важное. Через полчаса в клубе.
Фараон обитает в ночном клубе «Яма», на Преображенке, кажется, круглосуточно. Никто не знает, есть ли у него дом или квартира. Он всегда здесь, и днем, и ночью. Но так рано я никогда не приезжал сюда. Клуб ночной, и тут все еще играет музыка, и пара стриптизерш сонно скользят по пилону. Клиентов пара человек, но никто не торопится их выпроваживать. Поднимаюсь наверх, к своему «хозяину». Сейчас, когда добрался до Вики, все видится по-другому. Хочется свалить из этого стремного бизнеса, зажить простой жизнью. Когда не мог ее получить, мне нравилось ходить по лезвию. И в один миг все надоело, стало противным.
- Приехал, молодец, - довольно кивает Фараон, сидящий в кресле возле электрического камина. Он один, что бывает крайне редко. Обычно рядом парочка приближенных соратников, ну и охрана, естественно. Значит, доверяет мне. Отчего становится еще более тошно.
- Что случилось? У меня занятия утром.
- Да-а, я не забыл, что ты студент, парень. Но дело специально для тебя. Приезжает мой хороший друг, из другого региона. Дела мы с ним вести собираемся серьезные. И он хочет, чтобы ты ему экскурсию провел. По городу. Я маршрут для вас набросал, мы с ним его уже обсудили. Вот, - толкает ко мне лист бумаги.
- Почему я? У меня учеба. Больше некому? - бурчу недовольно, хотя понимаю, что такого как этот мужик лучше не злить.
- Он сам тебя выбрал. Понравился ты ему, парень, - усмехается Фараон.
И меня накрывает волна отвращения. Сразу понимаю, на что он намекает. Этот мужик сидел если взять в целом, лет, наверное, пятнадцать. Так что, всякое повидал и попробовал. Он не гей, ни в коем случае, но ему эта тюремная фигня отлично знакома. И он уже было дело, намекал мне, что я слишком «лайтово» отделался в колонии. Благодаря ему. Он что, решил из меня сучку для своего друга сделать?
Фараон умеет читать мысли, потому что начинает громко ржать, противно и скрипуче.
- Испугался, малец? Никто тебя не тронет. Я ж с тобой по душам, честно. Такие вещи в наших кругах обсуждать надо крайне деликатно. Не бойся, никто принуждать не будет. Просто уважь моего друга. Свози в пару мест, что я написал. Будет достаточно.
- Откуда он меня знает?
- Смотрел поединок полгода назад, в подпольном клубе у Макара. Помнишь?
Конечно, я помнил. Мне нравилось иногда участвовать в боях без правил. Деньги хорошие, и мозги отлично прочищаешь. Есть куда ярость выплеснуть. Но сам же Фараон меня заставил бросить. Сказал, что я слишком умен и перспективен для такой фигни. И вот такие оказались перспективы.
- Хватит морщится, словно уксуса глотнул, - рявкает мой собеседник. Долго быть милым Фараон не умеет, сразу показывает истинную хищную натуру. - Дело на полдня. И можешь быть свободен. Не бойся, приставать он к тебе не будет. Репутация важнее. Просто держи дистанцию, для этого тебя просветил. Этот гость важен для меня. Постарайся ничего не обосрать.
Вика
Просыпаюсь от звука, похожего на хлопок двери, подскакиваю на кровати. В квартире тишина. Почему-то сразу приходит понимание, что Ник ушел. И от этого охватывает ощущение потери. Хоть это и глупо, радоваться должна, что наконец сообразил оставить меня в покое. Но я видимо безнадежно заболела некой болезнью наподобие слабоумия. Потому что вместо радости внутри растет чувство опустошенности и потери. Я хотела его. Всю ночь тело выкручивало и ломало от желания. Чтобы взял меня, вошел, трахнул так, как обещал, пугал все это время. Нас закружило вчера безумие, оно слепило нас воедино… И мне теперь физически плохо без него. Аж выть хочется. И понимаю, что тут не поможет ни самоудовлетворение, ни другой мужчина. Нику удалось зацепить что-то глубоко внутри меня.
Может он этого и добивался? Чтобы не равнодушно мимо проходила, а с болью смотрела, как на него вешаются более свежие, молодые красотки в универе. Идеальная месть…
Лучше всего - уволиться, прямо сегодня позвонить Которову, пусть готовит документы…
Но ведь я тогда Ника больше не увижу.
Трясу головой, пытаясь выбросить из головы поток неконтролируемого бреда. Иду в ванну, чищу зубы, разглядываю внимательно свое лицо, пытаясь понять на сколько выгляжу. Заметно ли, что я старше Ника?
И снова обзываю себя идиоткой. Иду на кухню, включаю кофемашину и тут раздается звонок в дверь.
Моментально бросает в жар. Первая мысль - он вернулся. Может за продуктами ходил? Проголодался, а у меня пустой холодильник. Босиком бегу к двери, распахиваю…
Наверное, у меня сейчас ужасно идиотское выражение на лице. Потому что за
